стало слишком мало. Я оступилась и чуть не упала, но чьи-то крепкие руки схватили меня и прижали к себе. Запах Майкла мгновенно окружил меня и мне захотелось раствориться в нём и исчезнуть.

— Не прикасайся к моей дочери! — закричала мать и начала наступать на Майкла.

— Я ничего плохого не сделал вашей дочери, миссис Симмонс, — старался успокоить мою мать и поглаживал меня по рукам. Я спиной ощущала его быстрое сердцебиение.

— Да что ты говоришь?! Небось развлекаешь её танцами, да? Угадала? Это ваш семейный почерк, — выплюнула эти слова мать с угрожающей ухмылкой. Она буравила взглядом Майкла. Он сильнее прижал меня к себе.

Что? Почерк? Воспользовались? Забеременела?

— Оливия, мой сын здесь не причём. Перестань обвинять его в том, в чём он не виноват, — заступился за него Хорхе и начал подходить ближе.

— Оливия, мы не знали, что эта прекрасная девушка твоя дочь, — заговорила Кристин.

— Ты получила всё. Мужчину, танцы, яркую жизнь. Так что заткнись и не вмешивайся, — орала как сумасшедшая моя мать.

Майкл напрягся.

— Мам, прекрати, — почти прошептала я.

— Что?! Ну уж нет! Я тебя оберегала всю жизнь именно от этого! А ты меня не слушала! И вот что получилось! Я позвонила в школу и узнала, что моя дочь несколько дней не посещала школу, мол она заболела! Но как я погляжу ты более чем здорова! Вечерами ты пропадала! С ним! Ты хоть знаешь, что они не способны любить?! Они играют! Они используют! Добиваются своей цели и бросают! — рычала мать, глядя в мои глаза. Но я её почти не видела, слёзы угрожали пролиться в любой момент.

— Я тебе предлагал содержать ребёнка, ты сама отказалась, — спокойно ответил Хорхе.

Майкл стоял позади меня и не отпускал. Тепло, исходившее от его тела, манило к себе. Хотелось уткнуться в его грудь и дышать им.

— Мне нужна была полноценная семья с мужем и ребёнком! Я не собиралась становиться матерью-одиночкой и жить на твои подачки, — мать тыкала в Хорхе пальцем и выплёвывала слова. Она сейчас была совсем не похожа на себя. Будучи всегда снежной королевой, сейчас она была разъярённой фурией, я никогда её такой не видела.

— Грейс мы уходим. Ты больше никогда не будешь общаться с сыном этого человека. Забудь его и радуйся, что я вовремя обо всем узнала. Надеюсь, он тебя не обрюхатил ещё?! — злобно выкрикнула мать.

Из глаз полились слёзы. Я вся задрожала. Майкл тут же развернул меня к себе и схватил мою лицо своими тёплыми ладонями и посмотрел в мои глаза. В них было столько боли, что мне стало ещё хуже.

— Отпусти мою дочь! Не трогай её! — прокричала мать и, подлетев к нам, схватила меня за руку и резко дёрнула.

Я еле устояла на ногах, голова кружилась, слёзы душили меня. Мое несчастное сердце больше не хотело танцевать. Оно просто неистово билось в грудной клетке, пытаясь пробить мне рёбра.

Я посмотрела на Хорхе и Кристин. Они с ужасом и печалью смотрели на Майкла и на меня.

— Вы не можете запретить нам общаться, — сорвавшимся голосом произнёс Майкл.

— Я не могу?! Мальчик не встревай, ладно? Я отведу её к гинекологу. И если узнаю, что она беременна тебе не поздоровится, — зло ухмыляясь, прорычала ему моя мать.

— Я не беременна, мама. Мы предохранялись, — еле слышно ответила я, не желая слушать эти нападки в его адрес. Я хотела защитить Майкла. И плевать, что я сейчас призналась ей, что спала с ним. Плевать как я выглядела сейчас. Мать сама тут свою беременность вынесла на всеобщее обозрение.

— Что?! Значит ты спала с ним? Ты отдалась этому мачо? Что, совсем мозги тебе запудрил? Я думала, что ты более смышлёная. Всё Грейс, мы уходим. Забудь его как страшный сон, — и она вцепилась в мою руку и стала тащить к выходу.

— Оливия, будь благоразумна! Дети не виноваты в наших юношеских проблемах! — повысила голос Кристин.

— Это всё случилось из-за тебя! Так что забирай своего мужа и сына и проваливай ко всем чертям! Вы мне сломали всю жизнь! — процедила мать и толкнула меня к входной двери.

— Малышка… — услышала я сдавленный хрип Майкла и обернулась. В его глазах стояли слёзы, на лице застыла маска отчаяния, губы побелели, плечи осунулись.

Господи, почему у меня сейчас такое ощущение, что я потеряла что-то очень дорогое? Или кого-то.

— Идём, — гаркнула мать, и мы вышли из их дома.

Всё было слишком идеально. Все было слишком сладко, словно наше общение было сдобрено соком манго. Я расцвела и завяла в один момент. Мне больше не хочется танцевать.

Я хотела танцевать только с ним.

[1] Национальное блюдо Пуэрто-Рико. Жареная котлета из трески. Подается с чесночным соусом.

Это что сейчас было?!

Кто-нибудь объяснит мне что, чёрт возьми, произошло?!

Я землю под ногами не чувствую. Меня словно в космос отфутболили за ненадобностью.

Какого хрена случилось?

Я, что, плохо бачату станцевал и меня наказали, отобрав мою малышку?!

Да заберите нахрен всё, только её оставьте!

— Я надеюсь вы мне сейчас всё объясните, — повернулся к родителям, как только Грейс скрылась за дверью.

Родители выглядели шокированными и потерянными.

Серьезно?!

Они там что-то натворили, а отдуваться мне?!

— Сын, пойдём присядем, — обратился ко мне отец и пошёл в сторону гостиной.

Мама замерла и внимательно посмотрела на меня.

— Сынок, мне очень жаль…

— Не сейчас, мам, — бросил я и пошёл за отцом.

Отец сел на диван, я уселся в кресло, уперев локти в колени.

— Я внимательно слушаю, — сказал отцу.

— Дело было давно, двадцать лет назад. Я приехал из Сан-Хуана в Майами к друзьям за полтора месяца до переезда в Нью-Йорк. Однажды в компанию пришла Кристин. И я пропал...

— Пап, я знаю историю вашего знакомства, — перебил его.

— Не всю, — быстро ответил он и продолжил: — Мы общались, и я видел интерес к себе. Но Кристин вбила себе в голову, что я идиот несерьёзный и непостоянный. И не подпускала к себе близко. А я буквально заболел ею. Некоторое время спустя кто-то из моих знакомых пригласил одну девушку, мы тогда собирались пойти потанцевать. Этой девушкой оказалось Оливия. Я ей сразу понравился. Она