(XVIII). Об одном из эпизодов войны на Сардинии рассказал Фронтин, но даже сам Секст Юлий затруднялся назвать точное место, где произошли описанные им события: «Л. Сципион в Сардинии, чтобы выманить защитников некоего города, прекратил начатую было атаку и с частью солдат отступил для вида. Тогда горожане необдуманно стали их преследовать. Сципион обрушился на город с теми силами, которые он укрыл поблизости» (Frontin. III, X, 2).

На Сардинии, где карфагеняне терпели неудачи, завершилась жизнь и карьера Ганнибала Старшего. Полибий, не вдаваясь в подробности, просто сообщает читателям о том, что римляне заперли Ганнибала в некой сардинской гавани, где он потерял множество кораблей, после чего погиб на кресте, казненный собственными воинами (I, 24). Несколько иначе изображает ситуацию Павел Орозий: «Ганнибал Старший, вновь поставленный карфагенянами во главе флота, неудачно проведший с римлянами морское сражение и побежденный, был убит; его забросали камнями свои же воины во время вспыхнувшего мятежа» (IV, 8, 4–5). Вместо Ганнибала для руководства армией и флотом на Сардинию прибыл некий Ганнон, но тоже действовал крайне неудачно, потерпел поражение от консула Сципиона и был затоптан собственными воинами во время отступления (Oros. IV, 7, 11). После этого военные действия затихли как на Сардинии, так и на Сицилии, чтобы с новой силой вспыхнуть на следующий год.

К этому времени карфагенский полководец Гамилькар резко активизировался на Сицилии и с помощью предателей овладел двумя важнейшими городами – Камариной и Энной. После этого он разрушил город Эрикс, расположенный на высокой горе между Дрепаном и Панормом, а местных жителей переселил в Дрепан (Diod. XXIII, 9). Зачем он это сделал, непонятно, в силу своей недоступности Эрикс был важнейшим стратегическим пунктом, и не случайно вокруг него развернутся решающие события заключительного этапа Первой Пунической войны.

Но римляне не собирались мириться с успехами Гамилькара. Новые консулы, Авл Атилий Калатин и Гай Сульпиций Патеркул перешли в контрнаступление и достигли больших успехов. Несмотря на то, что попытка захватить Панорм не удалась, римляне взяли множество других городов. После ожесточенного штурма были взяты Гиппаны и Митистрат, затем пали недавно захваченные Гамилькаром Энна и Камарина, причем Энной опять овладели с помощью измены. Камарину римляне брали с помощью осадной техники и в наказание за сопротивление разрушили городские стены, а жителей продали в рабство (Diod. XXIII, 9). Захватив еще множество небольших городков на Сицилии, консулы начали осаду города Липары, в гавани которого был некогда взят в плен Сципион Азина. Скорее всего, именно к этому периоду войны относится сообщение Павла Орозия о том, что «консул Атилий на кораблях разорил Липару и Мелиту, известные острова Сицилии» (IV, 8, 4–5).

Итоги кампании 258 года до н. э. подвел Анней Флор: «При диктаторе Калатине. римский народ изгнал почти все гарнизоны пунийцев из Акраганта, Дрепана, Панорма, Эрикса и Лилибея. Однажды мы все же дрогнули у Камаринскоro леса, но благодаря выдающейся доблести военного трибуна Кальпурния Фламмы уцелели. С отборным отрядом в 300 человек он захватил холм, занятый врагами, и сдерживал противника до тех пор, пока все войско не выбралось из окружения. Благодаря великолепному исходу сражения Кальпурний сравнялся славой с Фермопилами» (XVIII). Обратим внимание на ряд моментов. Во-первых, диктатором Калатин станет только в 249 году до н. э. на момент, описанный Флором, он был консулом. Во-вторых, Флор погорячился и в числе захваченных Авлом Атилием и Гаем Сульпицием городов назвал Дрепан, Панорм, Эрикс и Лилибей. В действительности Панорм будет взят только в 254 году до н. э., Эрикс – в 249 году до н. э., а Лилибей и Дрепан отойдут римлянам только по мирному договору с Карфагеном.

Весьма любопытно сообщение Флора о подвиге некоего военного трибуна. Историк вновь погорячился, сравнив данный эпизод с эпическими Фермопилами, но мы попробуем разобраться, что же произошло на самом деле. Приведя несколько поучительных примеров из военной истории, Фронтин сообщает следующую информацию: «То же сделал под командованием консула Атилия Калатина, тот, чье имя передают по-разному: одни называют его Лаберием, другие – Кв. Цедицием, большинство – Кальпурнием Фламмой. Видя, что войско оказалось в долине, где боковые стороны и склоны были заняты неприятелем, он попросил и получил триста солдат; внушив им, чтобы они своей доблестью спасли войско, он сбежал в середину долины. Неприятель спустился со всех сторон, чтобы его подавить, и, задержанный долгим и упорным боем, дал консулу возможность вывести свое войско» (I, V, 15). Легионы попали в ловушку и смогли выбраться из нее только потому, что военный трибун со своим отрядом отвлек на себя главные силы неприятеля. В противном случае римской армии грозил полный разгром. Другое дело, почему она оказалась в столь критической ситуации. Ответ, как это ни парадоксально, дает Тит Ливий: «Консул Атилий Калатин, опрометчиво заведя войско в место, окруженное пунийцами, спасается благодаря усилиям и доблести военного трибуна Марка Кальпурния, который пошел на прорыв с 300 воинами и тем отвлек врага на себя» (Per. 17). Обычно Ливий старается не осуждать римских военачальников, но в этот раз изменил принципам и назвал вещи своими именами. В аналогичном ключе высказался и Аврелий Виктор: «Атилий Калатин, вождь, посланный против карфагенян, изгнал вражеские гарнизоны из таких крупных и укрепленных городов, как Энна, Дрепан, Лилибей. Город Панорм он захватил. Пройдя через всю Сицилию, он с малым числом кораблей победил большой неприятельский флот под командой Гамилькара. Но когда он торопился к Камарине, осажденной неприятелем, то оказался запертым пунийцами в засаде; однако военный трибун, Кальпурний Фламма, получив [отряд в] триста союзников, поднялся на возвышенное место и освободил консула, сам же с тремястами союзниками пал в сражении. Несколько позже он был найден чуть живым и вылечен Атилием; впоследствии он наводил на врагов большой страх. Атилий славно отпраздновал триумф» (XXXIX). Аврелий Виктор повторяет ошибку Аннея Флора, назвавшего Дрепан, Лилибей и Панорм в числе городов, захваченных Калатином. Но он же и подтверждает рассказ Ливия о том, что именно Авл Атилий был главным виновником того, что римская армия оказалась в критическом положении.

На море дела обстояли следующим образом. Консул 257 года до н. э. Гай Атилий Регул Серран дал карфагенянам морское сражение около города Тиндарида на северном побережье Сицилии. Бой начался стихийно, без какой-либо подготовки с обеих сторон. Гай Атилий увидел, что идущий вдоль берега карфагенский флот не соблюдает строй, что его корабли движутся в беспорядке и совершенно не готовы к бою. Очевидно, что битва при Милах ничему карфагенских флотоводцев не научила.

Но и Регул Серран показал себя не с самой лучшей стороны. Вместо того, чтобы тщательно подготовить