— Нет, Роберт. Ничего ты не думаешь. Ты никогда не замечал. Да и с какой стати? Она же просто малышка Хлоя, всегда делает то, что от нее требуется. Смотрит на тебя снизу вверх. Благоговеет. — Она сделала шаг, хрустнув цветами бузины. — Но в один прекрасный день что-то переменилось.

Раздался свист.

Вязель вернулся, махал им. Роберт в молчании пошел вслед за Клариссой через мост.

— В зале никого нет, — прошептал поэт. — Они, наверное, в западной башне. Я слышал оттуда какой-то стук.

Кларисса кивнула:

— Нам нужен свет.

На стене висел канделябр с семью свечами. Вязель достал огниво, и они сумели их разжечь; он взял канделябр в руку и торопливо зашагал вверх по лестнице, отбрасывая за собой длинные переплетенные тени. Кларисса шла за ним. Замыкал шествие Роберт.

На полпути он услышал за спиной тихий шорох: где-то сквозняк раздувал пламя. Роберт остановился и оглянулся.

В комнате возле ворот дверь была приоткрыта.

Кларисса тоже это услышала.

— Пошли, — сказала она. — Я проверю.

— Я заглядывал. Там никого нет, — тихо произнес Вязель.

Тут Роберт услышал приглушенный вскрик, стук, как будто наверху кто-то колотил в дверь.

— Это она! Он ее запер!

— Стой здесь. — Вязель обратился к Клариссе: — Спустись вниз и следи за лестницей. Король может подниматься вслед за нами.

— А если я его увижу, что мне делать? — язвительно поинтересовалась она.

— Я уверен, ты с ним справишься.

— А почему ты не боишься, что я с ним договорюсь? И тогда мы будем мстить тебе вместе?

Вязель печально посмотрел на нее:

— Богиня, я никогда не знаю, как ты поступишь. — Он подтолкнул Роберта, и они неслышно пошли дальше.

В коридоре клубилась пыль; напротив двери, обитой гвоздями, виднелась сумрачная ниша, а из окна были видны только темные лесные ветви, плотно прижатые к стеклу.

Нога Роберта наткнулась на маслянистые капли свечного воска на полу.

— Здесь кто-то стоял. — Он прижался головой к деревянным планкам, тихо произнес: — Хлоя! Это я, Роберт. Всё хорошо.

Молчание.

— Ты слышишь? Это правда я.

Через мгновение он посмотрел на Вязеля.

— Может быть, он заткнул ей рот, — сказал поэт. Вдруг его лицо переменилось, сквозь настороженность промелькнуло удивление. — Отлично. Посмотри-ка сюда.

В замке торчал ключ — маленький, серебряный. Вязель оглянулся; на лестнице стояла Кларисса, смотрела на них, ее лицо при свете свечей казалось очень бледным. Он протянул руку и повернул ключ.

Щелкнул замок.

Осторожно, не пропуская Роберта вперед, он широко распахнул дверь.

* * *

Хлоя чуть-чуть приподняла крышку сундука и выглянула в щель. Тот, кто заглядывал в комнату, ушел; в зале среди пыльных теней слышались отзвуки тихих голосов. Видимо, они пошли по лестнице в западную башню. Туда, где под замком сидел он.

Она выскользнула из сундука, сунула одежду обратно в мешок и перекинула его через плечо. У дверей осторожно огляделась.

В зале было пусто. Она на цыпочках прокралась по черно-белым плиткам под тенистую сень открытых ворот.

Подъемный мост был широкий, ровный; за ним шелестел лес, и после затхлой духоты пустых залов густой запах перегноя и листьев терпко щипал ноздри.

Она вышла на подъемный мост.

Здесь было холоднее. Ветер трепал длинную юбку и шаль, так что она туго обвязалась ею и подняла глаза на звезды. За спиной раздался шорох. Она в испуге обернулась.

Скрипнули ворота. Над головой, закрывая небо, нависал каэр, и она разглядела, что он выстроен из дерева — мрачная бревенчатая громада, ома вращалась так медленно, что глаз едва различал ее движение на фоне подступающей ночи. Девушка повернулась К лесу, хотела бежать…

Но не тронулась с места.

Потому что деревья подступили еще ближе.

Они перекрывали дальний конец моста живой баррикадой. Бузина, и ясень, и вяз грозно сплели узловатые ветви. В зеленом полумраке испуганно вспорхнула стая птиц. Длинный усик плюща украдкой протянулся на деревянный мост.

Пора идти! Сейчас, не мешкая, иначе она никогда не выберется отсюда.

Но ноги не шли.

Она в ярости отшвырнула мешок с одеждой и обернулась к каэру. Он там сидит под замком, совсем один, безоружный, и это дело ее рук. Если эти его враги и вправду замышляют его убить, он обречен. Да, она ненавидела его, презирала, но не желала ему смерти. Ну до чего же это всё нелепо!

Усик плюща обвился вокруг ее ноги: она наступила на него, и он затих. Тогда она решилась.

* * *

В комнате был только один человек — юноша.

Он покачивался в кресле, перекинув ногу через резной подлокотник, и на нем была маска. Сквозь щели смотрели его глаза, дерзкие и яркие. Он не встал, не заговорил.

Роберт удивленно воззрился на незнакомца, потом вошел и оглядел комнату. Разбитое зеркало, свеча, выпавшая из подсвечника. Больше ничего.

— Где она?

Он услышал за спиной шаги Вязеля; темная комната озарилась светом свечей. Глаза Короля под маской прищурились.

— Кто там?

— Где Хлоя? Что ты с ней сделал? — Роберт схватил его за рубашку на груди и поднял на ноги. Они были одного роста.

Голос Короля из-под зеленых листьев маски звучал презрительно.

— Это я должен спросить тебя о том же самом. Шепот, хриплый, был чем-то смутно знаком.

Роберт нахмурился:

— Я тебя знаю?

Король рассмеялся и сел обратно.

— Меня знает Хлоя.

Роберт в сердцах воскликнул:

— Вот почему ты носишь маску? Чтобы она тебя не узнала? Если ты ее хоть пальцем тронул…

— И что ты тогда сделаешь? — насмешливо спросил голос. — Кинешься ее спасать? Рыцарь и чародей, какое геройство! Но Хлое это не понравится. Как я успел заметить, Хлоя всегда предпочитает действовать сама. А тебя она и подавно видеть не захочет.

— Это еще почему?

Король ухмыльнулся. Его голос стал низким, исполнился притворного ужаса.

— Потому что она презирает тебя, Роберт.

Роберт похолодел:

— Врешь!

Рука Вязеля крепко ухватила его за плечо.

— Это она заперла тебя здесь? — спросил он человека в маске.

Король презрительно рассмеялся:

— Знай, поэт, она ни за что бы этого не сделала. Мы с ней друзья. Мой тебе совет: отведи ее брата обратно через твой Даркхендж и оставь нас в покое, потому что Хлое начинает нравиться Потусторонний мир. Может, она и вовсе не захочет возвращаться домой.