— Флейта, — стонала я, насаживаясь на него сверху. — Ты покажешь мне флейту.

— Ясенька, я тебе всё покажу… Двадцать лет, — шипел он, в ладони пряча мои груди.

— Сейчас, — рявкнула я и свалилась с него.

— Я – тряпка с этой девкой, — заныл волк, пошарив

правой рукой в своей сумке, что валялась рядом, извлёк на свет серебряную флейту. Точнее, она была наумковая, но это мало кто знал.

Догода поднялся на ноги. Завернул юбку на бёдрах. Отошёл на шаг от меня и вставил одну часть музыкального инструмента в другую.

А я сидела на покрывале, сложила колени вместе и падала в какою-то фантастическую истому, глядя на свою вещь.

— И что ты будешь делать? — Он протянул мне флейту, а в глазах какая-то невероятная тоска.

Я сосредоточилась. Мысли он читать не мог, но мог догадаться, о чём думаю. А я думала об Ардисе. Это неправильно. И не потому, что только другой кончил в меня, а потому что такими мыслями я подставляла себя и дракона. Поэтому думала о кролике, что учил меня играть на флейте и улыбнулась.

Догода резко спрятал флейту обратно в сумочку на поясе, как-то лихо её разобрал за мгновение. Юбку поправил.

В дом тут же ввалился какой-то волк.

Я покрывалом прикрылась.

— Геннадий Гурьянович! Три дракона над городом!

***

А мы на машине. Не потому что Гена все силы растратил, он их где-то брал, подпитывался энергией Леса, хитро так это делал, что его даже в сон не клонило, а я совсем из сил выбилась с жёстким сексом и вечной нервотрёпкой. Да. Не сидится Альфе на месте.

За рулём сидел волк, что принёс весть. Для волков отвратительная, для меня потрясающая.

Ардис за мной прилетел.

Только была неприятность. Город, в который меня везли, был научным центром Леса. Гена не перенёсся в пространстве, потому что в городе безмагическое пространство.

Колдовство не запрещено — оно там не работает.

И внутри города оборотни принимают исключительно человеческий облик. И всё это создано оборотнем Кириллом Квассурой, и в честь его умного волка город и назван.

Над Квассурой в километр тоже колдовство не действовало. И попав в поле действия странных изобретений, один из драконов обернулся человеком и рухнул на улицы города, разбился насмерть.

Дорога вела прямо в город. Шороха пришельцы навели. Подожгли несколько деревень в округе, а к мегаполису приблизиться не могли. Там высокие башенки все в огнях, ракетные установки и огнестрельное оружие разрешено. Волки не древние, все молодые, и, вообще, город молодой и спокойный.

А как будешь выпендриваться, когда человек? Законы соблюдать начнёшь, боясь наказания.

В темноте горели фонари, вывески и мелькали лучи прожекторов по тёмному небу. Но никаких ящеров и близко не видела.

Я зевала и заваливалась на Догоду. Он обнял меня. Сумка, в которой была флейта, прямо у моих рук. Я не посмела прикоснуться. И хотя Догоду интересовало, что происходит в городе, я знала, что он и за мной умудрялся следить.

Мы проехали небольшую арку, на которой зелёным светом горело название города, и очутились на оживлённом проспекте. При этом, как в людских городах, машине Догоды уступали место.

Кроме обычных зданий, как в человеческом мире, появлялись то там, то здесь древние постройки, обжитые и украшенные гирляндами. По тротуарам бегали люди, на светящихся витринах магазинов было много товаров.

Очень давно я не была в этом месте, поэтому оторвалась от Догоды, держала руку на его сумке и глазела по сторонам. Мода у оборотней тоже как у людей. Вообще с первого взгляда не скажешь, где очутилась.

Для большего эффекта моего ошеломлённого вида я приоткрыла рот, сбивала мысли, как только могла.

Какова вероятность, что я смогу у Догоды украсть свою флейту?

Шансы велики, потому что воровать меня учила сама заячья царица, та самая, которая похожа на цыганку. Тут главное — внимание отвлекать и руками работать, при этом не создавать лишнего шума. Раз у Геннадия Гурьяновича колдовских способностей не осталось, то ему будет сложно что-либо распознать в момент воровства.

Уходить собралась. Я брошу Догоду ради Ардиса. Это решено. Во-первых, Геннадий Гурьянович не отдаёт мне флейту, а ещё брал меня с помощью чая. Звучало смешно, но так оно и было.

Да, мой истинный, но крыльев-то нет. Мне дракона не забыть.

Кованые ворота закрылись за машиной Альфы. Мы остановились у замка. Самого настоящего средневекового. Только он весь был облеплен тарелками, фонарями и какими-то техническими приблудами.

Догода вышел из машины, флейта из его сумки скользнула в мои руки, я моментально её части закинула в рукава своего платья и выбежала следом за своим самцом. Сложив ручки скромно, чтобы моя флейта не выпала, встала впереди Геннадия Гурьяновича. Мне нужно быть на виду. Тогда он ещё долго не заподозрит, что я воровка.

Стояла и чувствовала, как металл холодит кожу, как от него разряды мелкие разлетаются. Металл, которого больше не существует в мире, узнал меня. Этот предмет, как живой, знал своего хозяина. Да, флейта играла в чужих руках, но она будет тянуться ко мне, подставляя нежеланных хозяев.

Я была удивлена. Нет! Я опешила. Это так неожиданно, узнать, что у тебя хоть что-то есть личное. Твоё, преданное только тебе, желающее только тебя.

— Не помнишь меня? — усмехнулся красивый белокурый мужчина.

— Немного, — натянула я улыбку, — здравствуйте, Кирилл Алексеевич.

На нём была простая одежда: рубаха, брюки и мужские туфли, сверху накинул белый халат.

— Здесь ты в безопасности.

— Они могли пройти людьми, — командовал рядом Догода. — Но их одежда отличается, и запах не Теплокровных.

Меня пригласили внутрь замка. Я шла с целой делегацией. У половины белые халаты, как у их альфы, другие, вроде подсобных рабочих, в джинсах и куртках.

Вошли в огромные двери, очутились в гигантском зале. На полу лежала красивая плитка, которая создавала эффект, будто можно спуститься в центре зала вниз. Неприятный эффект, если долго смотреть, — ноги подкашивались. Поэтому я на стены чёрные глянула, на лестницу широкую.

Геннадий Гурьянович отстал, орал на всех, а я стояла у большого стола, на котором выставили закуски, и в хрустальных кувшинах багровело вино.

Волки суетились вокруг. Высокий парень с чёрными волосами и карими глазами глянул на меня из-под капюшона. Заметила красивые черты лица. Я вначале подумала, что это Владимир, сводный брат Гены, но это был неизвестный мне оборотень.

— Ка Ирдис, — тихо представился незнакомец. — Желает ли царица сбежать?

У меня дрожь по телу. Офигеть! Это тот, кто Маруську трахал? Я покосилась на него. Ничего такой, можно было пять разков для разнообразия. Глаза чёрные, черты лица приятные. Гады, честно признаться, очень симпатичные. Но я Маруську не понимала, Ка Ирдис уступал Косте Лучистому Демону по красе мужской. Ах, ну, да! Крылья! Для гарпии наличие крыльев сыграло важную роль.