– Я решил, что лучше вам попрощаться сейчас,– спокойно сказал отец,– ни к чему Анаре смотреть на казнь. Согласен?

Гор благодарно кивнул и снова повернулся к своей любимой.

– У вас четверть часа,– распорядился Венн и вышел, хлопнув дверью.

Неясно, как использовали влюблённые отведённое им время, но, когда через пятнадцать минут Создатель вернулся, они по-прежнему стояли, тесно прижавшись друг к другу. Голова Анары лежала на плече у Гора, и глаза их были закрыты. При появлении отца они даже не пошевелились.

– Тебе пора, девочка моя,– проговорил отец, положив руку на плечо Анары.

Она вздрогнула, словно вышла из транса, и опустила руки. На её лице не было страдания или паники, как можно было бы ожидать. Анара со спокойной улыбкой смотрела на своего любимого, словно они расставались не навсегда, а так, на несколько минут. На лице Гора было примерно такое же выражение, фирменная ангельская улыбка играла на его губах.

– Интересно, он и умирать будет с этой своей наглой улыбочкой,– подумал Венн,– я бы не удивился.

Когда Анара ушла, сопровождаемая охранниками, он подошёл к сыну и взял его за руку.

– Пойдём, Гор, прогуляемся,– предложил отец и второй рукой прикрыл ему глаза.

Они стояли на вершине высокой горы. Кругом лежал снег, и, наверное, было холодно. Но мерцающий на солнце защитный купол надёжно укрыл отца с сыном от капризов природы. С высоты открывался фантастический вид. Снежные склоны сменялись разноцветными скалами, которые в свою очередь переходили в зелёные луга, прорезанные белыми лентами горных речушек. Далеко внизу начинался густой лес, покрывавший отроги гор и заползавший своими длинными щупальцами в широкую долину.

– Зачем мы здесь? – спросил Гор, с восхищением оглядываясь вокруг.

– Мне хотелось показать тебе, насколько огромен наш мир,– ответил отец. – Ты ведь прожил всего пять лет, малыш, и, хотя выглядишь почти взрослым, на самом деле видел и знаешь очень мало.

– Мы же путешествовали с Сабином на вимане,– пожал плечами сын.

– Я говорю не о пейзажах,– Венн невольно поморщился,– я говорю о жизни. Ты ничего о ней не знаешь, поэтому тебе не страшно умирать. Но поверь мне, это только от того, что ты не ведаешь, что теряешь.

– Зачем ты мне это говоришь, отец? – обиделся Гор.

– Затем, что я готов отпустить тебя в эту жизнь,– пафосно провозгласил милосердный вершитель человеческих судеб,– если ты пообещаешь никогда больше не появляться в моём мире и забыть про Анару.

– А как же миссия? – Гор насмешливо посмотрел на отца.

– Я верю, что, когда тебя не будет рядом, наваждение рассеется,– пояснил отец,– Анара быстро придёт в себя и вспомнит о своём долге.

Гор ничего не ответил. Он отвернулся и поднял лицо к небу. Над горой развевались снежные флаги, в солнечных лучах они переливались россыпью радужных кристаллов. Это было очень красиво, не хотелось отрываться от великолепного зрелища, но Венн грубо развернул сына к себе лицом и сурово посмотрел ему в глаза. Гор не отвёл взгляда, но продолжал хранить молчание.

– Почему?! – раздражение прорвалось сквозь напускное спокойствие Создателя. – Объясни, почему ты так хочешь умереть.

– Не хочу,– Гор покачал головой,– но без Анары я не уйду.

– Там много женщин, достойных твоей любви, сынок,– проговорил Венн, указывая рукой куда-то в долину. – Это для твоего брата другая не подойдёт, а ты волен выбирать.

– Я выбрал,– улыбнулся Гор,– или это мы друг друга выбрали. А может быть, судьба.

– Что за нелепица! – взорвался Венн. – Ты сам-то себя слышишь?

Гор улыбнулся и промолчал. Ему совсем не хотелось спорить. Лучше бы отец просто позволил ему полюбоваться на горы напоследок.

– Умерев, ты всё равно с ней расстанешься,– Создатель привёл, как ему казалось, неубиваемый аргумент,– почему же нельзя расстаться и продолжать жить?

– Не смогу,– отозвался упрямец. – А потом смерть ведь не навсегда. Я к ней вернусь.

– Нет, малыш, не вернёшься,– Венн вдруг утратил весь свой пафос. – Я закрою для тебя свой мир, ты родишься где-нибудь в базовой Реальности и забудешь про нас: и про меня, и про Сабина, и даже про Анару. Может быть, для тебя это и к лучшему. Но я тебя не забуду. В моём сердце ты будешь продолжать жить неизбывной болью.

Гор долго молчал, обдумывая сказанное отцом. Венн ожидал, что сын ответит обидой или обвинением, но то, что он услышал, его сильно удивило.

– Знаешь, отец,– задумчиво проговорил Гор,– мне кажется, что всё будет совсем не так. Не знаю, как именно, но по-другому.

И ведь как в воду глядел. Венну бы тогда поверить этому малолетнему провидцу, но он только с раздражением отмахнулся от слов сына, как от назойливого комара.

– Ладно, пойдём обратно,– он смирился с неизбежным,– тебе нужно хоть немного поспать, а то будешь зевать на собственной казни.

– Не волнуйся, отец,– Гор саркастически усмехнулся,– я тебя не подведу. Уйду, как подобает сыну Создателя. Для тебя же это важно.

Венн судорожно вздохнул и прижал к себе упрямого отпрыска.

– Да мне плевать, как ты будешь держаться,– процедил он сквозь зубы. – Ты ведь и близко не представляешь, что значит для Создателя собственными руками уничтожить своё творение. Даже такое нахальное и упрямое, как мой Ангел.

Оба невесело рассмеялись.

– Тебе вовсе не нужно убивать меня самому,– пожал плечами Гор,– полно же охранников.

– Не буду,– Венн кивнул и выпустил сына из объятий.

– Как это будет? – всё-таки полюбопытствовал приговорённый.

– Ты просто спрыгнешь с обрыва,– уже спокойно ответил Создатель.

– Но ведь это меня не убьёт,– удивился Гор. – Ты хочешь, чтобы я витал над вами бесплотным духом?

– На этот раз убьёт,– Венн посмотрел в глаза сыну,– я заблокирую твоё сознание, и ты не сможешь выйти из тела.

– Понятно,– Гор кивнул и опять улыбнулся.

– Понятно ему,– устало подумал Венн,– а вот мне совсем не понятно, как я переживу завтрашний день и как потом буду смотреть в глаза твоему брату и любимой девушке. Ну почему моим преемником стал Сабин, которому совсем неинтересна стезя Создателя, и для которого Анара – лишь партнёр для практик. Если б только у тебя, старшенький, было немного побольше амбиций, ты бы сам разобрался с конкурентом, и мне не пришлось бы его убивать.

***

– С дешифратором у твоего брата нет никаких проблем,– усмехнулся Венн,– и никогда не было. Ты как-то странно представляешь себе функцию этого раздела сознания. Он отвечает вовсе не за оценки, которые даёт наш ум тем или иным проявленным явлениям, а за то, как именно интерпретирует ум вибрации определённых частот. Например, грубые вибрации воспринимаются умом как материальный мир, а тонкие – как мысли и чувства. При этом не следует думать, что существуют какие-то правильные интерпретации и ошибочные. Это всего лишь вопрос социализации, то есть того, как настроен дешифратор у большинства Игроков.