Макс подошел к ней, когда она закрывала дверцу микроволновки, куда поставила мясо на разморозку, прижался сзади и крепко обнял обеими руками.

– Я тебя понимаю, все хотят жить хорошо, и ты тоже. Только надо быть умницей… Отец вернет паспорта, и мы снова поедем в загс… Ты же будешь умницей?

Лариса кивнула. Да, она согласна быть умницей. И готова стать ею прямо сейчас, если он хочет. А именно этого он и хочет…

Макс начал медленно раздевать ее, но тут на столе зазвонил мобильный телефон. Он взял трубку, чтобы ответить на звонок, наслаждаясь окружающей обстановкой, которую должна была создать Лариса. Она не слышала, что ему сказали, но все его желание вдруг сдулось.

– Как убили?!..

Макс с бледным видом выронил трубку, рванулся к окну, распахнул его и глянул вниз. Лариса присоединилась к нему.

«Майбах» Виталия Максимовича стоял во дворе дома, а сам он лежал возле него с простреленной головой. Рядом с ним валялись и шуршали страницами на ветру паспорта, которые он так и не довез до загса.

Оказывается, снайпер уложил его, когда он подходил к своей машине. Выстрел был бесшумным, поэтому Макс ничего не услышал.

Теперь браку Ларисы действительно ничего не угрожало. Если вдруг Макс захочет развестись с ней, она приведет ему в пример смерть его отца. Ведь ясно же, что Виталия Максимовича настигла кара небесная за то, что он посмел обидеть Ларису. У Макса полно тараканов в голове, но при этом он относительно легко поддается влиянию извне, тем более что Лариса научилась морочить ему голову…

Квартира в Москве и два миллиона долларов – это все, на что могла претендовать вдова покойного олигарха. Лариса не получила бы и этого, если бы вдруг смогла выйти замуж за Фогарева-старшего. Саша получила по миллиону за каждый прожитый с ним год, а ее стаж исчислялся бы месяцами, а может, и неделями.

Она сделала ставку на Макса и не прогадала. Саша в пролете, а она верхом на коне. И в седле она держится крепко, потому что Макс далек от мысли разводиться с ней. И брачным контрактом она с ним не связана. Более того, раз уж Лариса была замужем за ним на момент гибели его отца, то наследство, которое он получит, можно будет считать совместно нажитым имуществом, и она получит право на свою половину.

Только вот белый конь какой-то не очень большой. Седло хоть и усыпано алмазами, но узковатое. Максу достались казино в Москве, три отеля, площади в торговых и бизнес-центрах, которые работали в аренде, что-то около ста миллионов долларов на банковских счетах и крупный пакет акций в известной нефтедобывающей компании. Это было все, чем законно владел Максим Витальевич, и тянуло это богатство как минимум на полмиллиарда. Но куда делись другие проекты, которыми занимался покойный? Он ведь не только нефтью торговал, но и цветными металлами, лесом и даже пшеницей, стройматериалами занимался, водкой, продуктами. Где все это? Эти проекты даже не указывались в завещании. Возможно, Виталий Максимович не хотел, чтобы они легли непосильным грузом на неокрепшие сыновьи плечи, поэтому завещал их своим людям из мафии. Может, эта теневая часть его бизнеса принадлежала его соратникам по закону? По неписаному закону бандитского братства… Так или иначе, Лариса не собиралась претендовать на эту головную боль, и даже радовалась, что Фогарев избавил от нее своего сына. Ведь именно поэтому в кабинете нотариуса не присутствовали темные личности, одним своим видом способные вызвать мурашки по коже. Только Лариса с мужем, обездоленная Саша, родная сестра Виталия Максимовича и его двоюродный брат, которому перепала небольшая «серьга».

Сестру свою Фогарев не обделил, и она получила куда больше, чем Саша. Поэтому и поспешила исчезнуть, как только душеприказчик огласил завещание. Как будто боялась, что появятся темные личности и приберут к рукам ее миллионы… Зато Саша не торопилась никуда уходить. Она сидела в кресле с окаменевшим лицом и оцепенело смотрела куда-то в пустоту перед собой. В таком положении и оставалась, когда Лариса вывела мужа за дверь. Честно говоря, она тоже боялась представителей братвы, которые могли предъявить им претензии на «непосильно» нажитое имущество.

А темные личности запросто могли появиться. Неспроста же погиб Виталий Максимович. Какая-то заварушка случилась в его болоте, и наверняка это опасное брожение продолжается. Как бы оно на них с Максом не выплеснулось.

Саша нагнала их, когда они садились в машину.

– Ты куда? – спросила она, схватив Макса за руку.

– На Рублевку. – Лариса сказала это уверенно, как о чем-то само собой разумеющемся, но на Сашу посмотрела с сожалением.

– Это мой дом!

– Ну, конечно, твой! – Лариса обняла ее за талию и помогла сесть в машину на заднее сиденье, а Максу показала, чтобы он садился вперед, рядом с Кириллом, который уже занял место за рулем «Лексуса».

Им вроде бы ничего не угрожало, но в движущейся машине будет спокойней. Меньше вероятности, что Макса настигнет снайперская пуля.

Увы, но власть над миллионами – это риск остаться без головы. Чем больше денег, тем острее вероятность умереть насильственной смертью. Но лучше такой страх за свою жизнь, чем прозябание в нищете. Во всяком случае, Лариса думала именно так.

– Вы что, вернете его мне? – держась за ее руку, дрожащим голосом спросила Саша.

Дом у Фогарева само совершенство, и она привыкла к нему, а тут вдруг выясняется, что ей нужно освободить столь драгоценную жилплощадь и переехать в какие-то жалкие четырехкомнатные апартаменты на Ленинском проспекте. Не хотела бы Лариса оказаться на месте этой жертвы бандитского произвола. А как еще назвать действия Фогарева по отношению к своей законной жене?

– Макс не может его тебе вернуть, – сочувствующе покачала она головой. Виталий Максимович хотел, чтобы его сын жил в отчем доме, а против воли отца нельзя идти.

– Да, но я беременна. Я тоже жду сына от Виталика…

– А отец это знал? – спросил Макс.

Но Лариса незаметно и мягко стукнула его пальцами по плечу. Ему слова не давали.

– Да, Виталий Максимович это знал? – спросила она.

– Знал. Конечно, знал! – с надеждой глядя на Ларису, закивала Саша. – Просто он не успел изменить завещание. Никто ведь не предполагал, что так все будет!

– Никто не предполагал, что так будет. И очень жаль, что так произошло, – скорбно вздохнула Лариса. – Но ведь произошло. И дом отошел к Максу. Это теперь его законная собственность.

– Да, но я могла бы там жить.

– Да, конечно, могла бы… – сказала она тем тоном, которым Саша однажды разговаривала с ней.

Лариса жила с Никитой в гостевом доме, а Саше вдруг захотелось похвастаться своими нарядами, привезенными из Милана. Это был показ мод, где она была счастливой манекенщицей, а Лариса – бедной зрительницей. Лариса тогда с завистью заметила, что и у нее могут быть такие дорогие и красивые вещи. Могут, ответила Саша, но вряд ли будут. И ведь ни одной злорадной нотки не прозвучало в ее голосе, но Ларисе стало очень обидно.