Женщина в белом на белой лошади среди смерти и серости, среди вытоптанной сухой травы, политой кровью, выглядела, как Мадонна. Ее золотистые волосы от ветра и езды разлетались в разные стороны. Это зрелище никто из присутствующих на этом поле никогда не забудет. Стефано опустил меч, боясь поверить глазам и желая, чтобы это был лишь сон:

— Опустите оружие!

Флорентийцы застыли, наблюдая за происходящим- женщина на поле боя, да еще вся в белом… Многие расценили это, как знак Господня и опустили мечи. Кто их вел, Диана не видела, она мчалась к мужу:

— Венецианцы!— Крикнула она,— с юга! И с севера!

Она пальцем указала на юг, посмотрев туда, понимая, что армия Доменико уже здесь. Она увидела их лучников, она даже видела Доменико, который оголял меч.

Зато она уже рядом со Стефано, а он направил Неро в ее сторону, чтобы сократить расстояние как можно быстрее. В замке он ей устроит! А лучше прямо здесь, если они вообще выживут. Она сказала про венецианцев! Только сейчас Стефано понял, что окружен со всех сторон, а в центре он и его жена, которая уже почти доскакала до него.

Диана раскинула руки, чтобы обнять его, Бьянка так быстро уже не неслась. Он сейчас пересадит ее к себе на коня и прикроет своим телом. Возможно даже отступит на некоторое время… Отвезет Диану в безопасное место, а потом вернется, чтобы встретится лицом к лицу с ублюдком Доменико. Так и думалось, что венецианцы изберут хитрый и лживый путь.

— Стефано,— Диана уже оказалась рядом, рукой касаясь его руки, их взгляды встретились: его суровый, но в тоже время волнующийся за нее, с ее чистым и искренним, но в тоже время стеклянным. Она смотрела на него большими голубыми глазами, не моргая, как будто желая что-то сказать, но это давалось сложно. Ее резкий вдох он слышал отчетливо, хотя не спускал с нее глаз, его руки потянулись к ней, чтобы помочь пересесть на Неро, но Стефано увидел, как быстро белое платье становилось красным, пропитываясь алой кровью. Это не ее кровь! Скорее всего, она помогала раненным.

— Стефано,— прошептали ее губы, и Диана упала в его руки, подобно ветоши.

Даже сквозь свою толстую броню он ощущал ее теплое тело, совсем без защиты, такое хрупкое. Он прижал ее к себе, но Диана будто уснула, молчала, а тело будто обмякло.

— Диана,— шептал он и прижал ее к себе сильнее, пальцами натыкаясь на торчащую в спине стрелу.

Стефано замер, ощущая как сердце раскололось пополам. Он слышал свой собственный крик где-то там, далеко, и наблюдая откуда-то с неба. Он сидел на коне, прижимая к себе Диану, вырывая стрелу из ее тела и откидывая ее прочь. Пальцы тут же легли на рану, омывая руки кровью собственной жены.

Глава 62

Все замолчали, наблюдая, как миланский герцог спускается на землю и на руках несет девушку в белом. Она не шевелится, истекая кровью.

Многие в этот момент перекрестились, посмотрев на небо. Оно внезапно стало серым, накладывая тень на поле смерти.

Доменико стал свидетелем этой картины, рукой остановив свою армию и не веря в то, что видят его глаза! Диана! Та самая Диана, ради которой он готов убивать, которая пленила его сердце, решила уйти своим путем. Что она вообще тут делает? Он спешился, но тут же к его шее были приставлены сразу несколько мечей. Ему не давали пройти туда, куда Стефано отнес свою жену. Он не знал, жива она или нет, но ощутил возрождающуюся горечь и внезапный гнев. Тот, кто выпустил стрелу был из его армии, и он обернулся, чтобы найти этого человека.

Стефано занес Диану в лагерь под тент и уложил на постилку из шкуры животного. Она наконец задышала, только получалось это очень громко. И она смотрела на него широко открытыми глазами, даже рукой коснулась его доспехов.

— Не закрывай глаза,— произнес он, пытаясь снять себя проклятые доспехи, чтобы прижаться к ней телом,— смотри на меня!

Ему помогли снять доспехи мальчишки, которые тут же ретировались, оставив их наедине. Стефано взял ее холодную руку и прижался к ней губами. Он прекрасно слышал ее тяжелое дыхание, пытался цепляться за ее взгляд, а она старалась находиться с ним.

— Прошу тебя,— его губы тут же коснулись ее щеки, ощущая соль,— ты обязана жить! Ты не можешь умирать, ты не имеешь права это делать. Ты не имеешь права оставлять меня одного!

Он готов был рычать, стоя на коленях возле нее, целуя и щупая ее тело. На белом платье оставались кровавые следы с его рук.

— Ты не один,— прошептала она и ее губы слегка исказились в легкой улыбке,— это должно было случиться. Ты не один. Я ухожу, но этим даю жизнь нашему сыну.

Стефано замер, понимая одного- она бредит! Все бредят, когда умирают. Он мотнул головой и провел рукой по ее волосам:

— Он мертв, любовь моя. Он умер во время родов…

Диана улыбнулась и теперь ее улыбка стала шире:

— Он жив, Стефано. Твой сын жив.

Несколькими месяцами ранее.

Милан, Миланский замок.

Приготовить детскую комнату к рождению малыша, для Дианы стало самой важной задачей. Хотелось изменить все, но кое-что она хотела оставить. Она рассматривала пол, окно и ее взгляд упал на полотно, натянутое на большей площади стены. На сером от грязи цвете была изображена женщина с миловидным лицом, она держала на руках ребенка, а рядом ангел даровал тому голубя. Диана залюбовалась картиной, изучая черты лица незнакомки, и приходя к выводу, что эта картина была создана по библейскому сюжету. Она вызывала тепло и умиротворение.

Диана пальцем дотронулась до картины и смахнула пыль. Эту картину она предпочла бы отставить.

Герцогиня стала стягивать полотно, уверенная в том, что сама сделает это аккуратнее слуг. Как только полотно стянулось наполовину, перед Дианой предстала дверь. От неожиданности девушка замерла, пораженная своей