Вот это было хорошее предложение! Я согласно закивала. Да, лучше оторваться, а ночью осуществить задуманное. Мы так давно этого ждали.

Мы гоняли по городу на тачке, смотрели кино и ели попкорн, сняв весь зал. Посидели в кафе, где я перепробовала с десяток пирожных, но ни одно из них даже близко не было похожим на торт мамы Руслана.

— В клуб? — спросил Ден, поглядывая на нас с Димом.

Я отказалась.

— Может, пора домой?

Дим поддержал. И между нами мгновенно установилось странное звенящее напряжение. Неожиданно запахи стали восприниматься резче, прикосновения — пронзительнее, а время словно остановилось, растягивая приближение момента.

В дом вошли, держась за руки. Ни один из братьев не хотел меня отпускать. В спальне напряжение достигло пика.

— В душ? — прохрипел Ден.

Дим кивнул, но мы остались стоять.

— Втроем? — предложила я.

И это предложение получило полное одобрение.

В душе втроем было тесно. И жарко. И немного скованно. Я стояла между ними, абсолютно лишенная маневра.

Дим положил ладони мне на бедра и прерывисто вздохнул. Ден протянул руку и включил воду. Я потянулась к губам Дена, принимая его нетерпение первым. Мы целовались до первого протяжного стона.

Я оттолкнулась от него и повернулась к Диму. Прижалась тесно-тесно, чтобы чувствовать всей своей кожей его тело. Подставила губы и закрыла глаза. Дим был всегда нежнее Дена, мягче. Я чувствовала его возбуждение и упирающийся в меня твердый член, но вздрогнула от рук Дена.

Он нанес гель на ладони и провел по моей спине, покрывая кожу шелковистой пеной, потом прошелся по бокам до подмышек и обвел мыльными руками грудь, зацепив пальцами соски.

Я оторвалась от губ Дима, чтобы протяжно выдохнуть. Мне нравилось, что творили руки Дена. Нравилось, как он таранил меня членом сзади, скользя между сжатых бедер.

Похоже, он и член намылил гелем, чтобы беспрепятственно скользить внизу. У меня голова кружилась от томления, концентрирующегося внизу живота. Я умирала от нетерпения, хотела, чтобы они трогали меня и гладили руками, случайно и неслучайно касались членами.

Мое сознание плыло от близости, от запахов, от звуков. Я знала, что сегодня получу все до конца, все, в чем мне отказывали последние годы.

Ден снова сжал мою грудь, и я нагло привалилась к нему спиной, зажимая бедрами просунутый член. Он замычал, тыкаясь мне в шею и тут же безжалостно впиваясь в кожу грубым засосом.

— Кто?

Я открыла затуманенные глаза, не понимая вопроса.

— Кто будет первым, назови, — настаивал Ден.

Я смотрела на Дима, зная, что назову его, но Дим чуть заметно покачал головой.

Почему нет?

Он подбородком указал на Дена. Я прищурилась, но Дим снова настойчиво предлагал отдаться Дену. Ну… Если он не в обиде, то…

— Ты. Буду тебя прощать, — выдохнула я.

— Да, малышка, — застонал Ден, разворачивая меня к себе, подхватывая под бедра и приподнимая.

— Здесь? — я вцепилась в его мокрые, скользкие плечи.

— Какая разница?

И правда, никакой.

Я обвила его талию ногами, готовясь к первой близости. Но никакая готовность не помогла. Ден оказался слишком большой и толстый. Я ахнула и вцепилась когтями в плечи, раздирая кожу.

— Терпи, малышка… Терпи… Господи, какая ты тесная…

Ден хмурился, а я, помимо боли, чувствовала какую-то неправильность. Во мне что-то было не так, раз Ден вместо удовольствия так хмурится и тоже чувствует боль.

Все оказалось не так феерично, как я думала. Вместо оглушительного кайфа мы с Деном испытывали только страдания.

— Давай прекратим! — взвыла я, пытаясь слезть с него, но он сжал меня только сильнее, придавливая к стенке душа.

— Потерпи, дальше будет легче…

Он задыхался. Я чувствовала безумное растяжение. Было ощущение, что он до желудка проткнул меня. Внизу жгло, но пока Ден не двигался, я могла терпеть. Только он недолго стоял, замерев. Сцепив зубы, он двинул бедрами, выходя и снова загоняя в меня член. Я завопила. Дим придвинулся ближе, повернул мое лицо к себе и запечатал рот поцелуем.

Я рвалась, вырывалась, но все это происходило бесшумно, под мерный звук душа, под ритмичные вбивания в меня Дена, под глубокие, удушающие поцелуи Дима. Пока я не поняла, что это будет теперь происходить со мной постоянно. Я же сама подписалась на это. Я сама дала согласие.

Но я не знала, что полное проникновение будет таким отвратительным! Меня никто не предупредил, что все удовольствие ограничивается поцелуями и поглаживаниями.

Я сползла по стене душа, не сдерживая слезы. Ден еще дрожал, упираясь ладонями в стену, а я его ненавидела. Дим перебил свой член, но я даже представлять не хотела, что в меня снова будут долбиться. Вот от всего этого я сидела на полу душевой, обхватив себя руками, и рыдала.

— Мия?..

— Нет! Нет! Не трогайте меня! Я не хочу… Оставьте меня…

Дим присел, отводя ладони от лица. Но я увернулась и снова закрыла лицо руками.

— Мия, это только в первый раз неприятно. Потом пройдет.

— Не хочу…

Если они думали обмануть меня или уговорить, то ничего не получится. Я видела, что член Дима ничуть не меньше, чем у Дена. И я не хотела второй раз напороться на такой же ствол!

— Давай мы сполоснемся и пойдем в спальню.

— Зачем?

— Выпьем шампанское, полежим… Хочешь, я массаж тебе сделаю?

Я кивнула. Как же я любила Дима! Ему тоже хочется секса, но он готов потерпеть и отказаться, понимая, как мне плохо.

Я дала увести меня в спальню. Приняла фужер с шампанским, одобрила, когда Ден метнулся и принес поднос с фруктами, виноградом и клубникой. И даже начала расслабляться, уверенная, что на сегодня все закончилось.

Но, после третьего фужера, поглаживания Дима стали восприниматься не как массаж. Я невольно поддавала бедрами, когда его рука проходила вдоль тела, задевая грудь, проводя по животу и ниже. А мне безумно хотелось, чтобы Дим довел рукой до конца.

Он заметил, и следующие движения целенаправленно заканчивались у меня между бедер.

— Еще… Можешь?

— Конечно…

Его голос изменился, но мне нравилось, что нас связывает это состояние вместе. Ден придвинулся плотнее, поглаживая мне грудь и играя сосками. Я была уверена, что сегодня он большего не попросит, ведь он уже получил. Поэтому не напрягалась, растворяясь в его смелых движениях.

Дим спустился вниз и перевернулся, оказавшись слишком близко лицом к моему интимному месту.

Я