– Идём же, – Моника повлекла её за собой по дорожке, уходившей в пещеру. – Как тебя зовут?

– Лизабет, – отозвалась девушка и тут же робко поправилась, – можно просто Лиза. Ты тоже приехала поступать в Академию?

– О, нет, я уже год здесь учусь, – радостно сообщила студентка. – Мой отец учёный и работает в горах на раскопках, а я всегда мечтала путешествовать и изучать чужие обычаи. У вас, северян, даже заклинания звучат иначе. Мне поначалу нелегко приходилось во время парных тренировок, не получалось понять по губам и жестам, что выдаст противник в следующую секунду.

Она засмеялась. Крошечные бутоны в подвесках дрогнули и засияли. Девушки вошли под своды пещеры и оказались в длинном коридоре, освещаемом магическими светильниками с нежно-фиолетовым сиянием. Лампы располагались невысоко – так, чтобы их мог зажечь или потушить волшебник любого роста, для этого стоило лишь прикоснуться к изогнутому дугой медному крючку и послать толику энергии внутрь лампы. Моника остановилась на площадке, по обе стороны от которой вверх уходили полукруглые лестницы:

– Правая лестница ведёт в учебные залы, библиотеку, рабочие кабинеты учителей и учёных, а вот левая – в жилую часть Академии. Правда, я слышала, что некоторые студенты предпочитают снимать комнаты в городе из-за слишком строгих правил. То нельзя, это нельзя, ни пошуметь с наступлением темноты, ни как следует поразвлечься, ты понимаешь, да?

Лиза пожала плечами. Она понятия не имела, какие развлечения или шутки входят в репертуар трирских студентов. Нужно было что-то сказать, потому она тихо спросила:

– А ты живёшь в городе?

Моника снова широко улыбнулась. У неё были белоснежные жемчужные зубы, а блёстки светились на губах так, словно это была звёздная пыльца:

– Конечно же нет! Я ведь здесь с папой, а это означает, что нельзя ни-че-го, кроме прогулок по саду и чтения толстенных книг в библиотеке. Выглядеть достойно, вести себя достойно, разговаривать достойно и прочая скукота.

– Наверное, ты из очень знатного рода у себя на родине? – предположила Лиза.

– Ах, да, знатный род, – южанка закатила глаза, изображая своё отношение к упомянутому словосочетанию. – Мой отец – третий сын нашего короля.

– Значит, ты и вправду принцесса? – уточнила девушка.

– Если тебя не смущает то, что всё наше королевство с лёгкостью можно уместить внутри стен Трира, то да, принцесса, – кивнула Моника.

Они поднялись на три пролёта лестницы и оказались перед узорчатыми дверями из какой-то золотистой породы дерева. Лиза осторожно потянула за ручку и приоткрыла дверь на этаж – перед ней было светлое помещение с окнами, на которых стояли в горшках и кадках чудесные кремовые и малиновые гибискусы.

– Когда у тебя экзамены? – поинтересовалась южанка, указав на пролёт между окнами.

Там висела овальная доска из пробкового дуба, на ней длинными булавками были закреплены бумажные объявления, записки и чуть выцветшее расписание.

– Я уже сдала экзамены, – ответила Лиза. – К нам в посёлок приезжала комиссия из Вестенской Академии, и с ними был профессор… магистр Тэрон. Он преподаватель по магической защите.

Моника раскрыла рот от удивления и не сразу отреагировала на слова новой знакомой:

– Магистр Тэрон пригласил тебя учиться? А говорили, что он не берёт учеников, лишь одному сделал исключение в прошлом году.

– Ну да, – Лизабет осторожно провела пальцем по расписанию, отыскивая единственное имя, которое было ей знакомо. – Может быть, он берёт по одному в год…

Напротив распорядка лекций и практических занятий по защите значилось угловатое и сухое: Маг-р Тэрон Л. Она вспомнила цепкий взгляд магистра, который сопровождал её на протяжении всего выпускного испытания, и невольно ощутила ползущие по спине мурашки. Всё-таки, как он оказался на другом конце класса в один-единственный миг? И почему не выдал сердитой председательнице то, что накануне Лиза воспользовалась усиливающим порошком, стафлексом? Действительно ли он почувствовал её дар, тщательно скрываемый из чувства самосохранения, или только подозревал в юной волшебнице силу, которую можно будет развить должным обучением?

– Нужно было оставить твои вещи у меня в комнате, - покачала головой Моника. – А ещё ты, должно быть, голодна и устала.

– Всё в порядке, – улыбнулась Лиза, разглядывая одну из комнат для практики.

Все помещения, за исключением лабораторий и склада учебного инвентаря для уроков боевой магии, были открыты. Девушки осмотрели весь этаж, поочерёдно заглядывая в каждую из аудиторий. Толкнув одну из дверей, южанка вскрикнула и отпрянула назад:

– Не советую смотреть! Зрелище не для слабонервных! Теперь я понимаю, почему эта дверь всегда была заперта…

В небольшом помещении стояли полукругом на специальных подставках скелеты разнообразных существ размером от кошки или собаки до человеческого и, кажется, медвежьего.

– Но это ведь просто кости, – усмехнулась Лизабет. – Учебные пособия. Парочка была у нас в школе, мальчишки пугали ими малышню из младших классов.

Моника всё ещё выглядела испуганной и нервно теребила маленький белый платочек:

– Надеюсь, они не разгуливают по Академии по ночам, как рассказывают старшекурсники. Потому что в этом случае и вправду лучше было бы снять комнату в городе!

На этот раз засмеялась Лиза. Они двинулись дальше. Миновали несколько учебных классов, разнообразных, как и дисциплины, преподаваемые в них. Одни были сплошь завешены картами, рисунками и изображениями неизвестных земель, странных существ и даже, как подумалось девушкам, иных измерений. В других, наоборот, царил минималистический порядок, лишь скромно стояли на столах ученические микроскопы или предметные доски для исследования предметов. Встретился им и иллюзионный кабинет – погружённая в зеленоватый полумрак комната с двумя стоящими параллельно зеркалами и свисающими с потолка приспособлениями из металлических колец и нанизанных на них пластинок. Пока Лизабет зачарованно разглядывала раму зеркала, расписанную витиеватыми символами, Моника вдруг коснулась её волос и спросила с большим удивлением в голосе:

– Почему ты не носишь серьги?

Девушка задумалась:

– Не знаю. Может быть потому, что у меня их никогда не было?

Темноглазая прикусила язычок, но долго молчать она не умела:

– Слушай, давай проколем тебе уши, а? У меня много украшений, я подарю тебе какие-нибудь серёжки! Скажи, что ты согласна, Лиза? А? Согласна?

Лиза потрогала рычаг, который был, по всей видимости, предназначен для поворота зеркала, и взглянула на своё отражение:

– Моника...

– Можно просто – Ника. Ну? Будет очень красиво, вот увидишь!

– Пожалуй, немного позже. Знаешь, у меня сейчас в голове только учёба и... и я бы хотела сначала понять, что это за место, и какие здесь правила. Извини.