«Значит, удар для них оказался слишком силен, — размышляла Арина, — до сих пор никак в себя не придут». Еще бы! Быть фаворитами шоу, строить радужные планы на будущее, а потом в один миг оказаться на улице без всяких перспектив. Их вернули, но как! Раньше они чувствовали себя здесь чуть ли не хозяевами, рассуждали о том, кого из новичков лучше оставить, а кого убрать из проекта, давали оценки ведущим, кто умнее — Оксана или Рита, — в общем, все признаки звездной болезни были налицо. И не только у тщеславного женоподобного Арамиса, но и у прямой и справедливой Весны. У нее тоже голова закружилась от осознания своей значимости, она почувствовала себя кумиром целого поколения.

После того как им дали понять, что они здесь — просто пешки, которых в любой момент могут выкинуть, если организаторам шоу так заблагорассудится, они здорово сдали. Глядя на них, Арина сомневалась, удастся ли им вновь почувствовать себя звездами.

— Знаешь, мне кажется странным, что Андрей вот так все тебе вывалил, — сказала Лена, услышав от Арины историю Макса. Они вдвоем сидели в спальне, в то время как другие девушки готовили ужин.

— Но он не назвал имен, — возразила Арина.

— Не назвал, но все равно это странно. Он тебя совершенно не знает, вчера познакомились. И вот так — взять и все рассказать.

— Ты права… я тоже об этом подумала, но даже не представляю, чем это объяснить.

В этот момент зазвонил мобильный телефон Арины.

— Привет, это я. Узнала? — игривый и бодрый голос главного редактора Олега Павловича Арина всегда узнавала мгновенно.

— Здравствуйте, — ответила Арина.

— Сейчас рядом с тобой никого нет?

— Только Нелли… ну, вы понимаете, о ком я говорю.

— Да, конечно. Понятно. Так слушай меня внимательно — этот парень Андрей Перепелкин… только ты не пугайся, он в курсе. Он знает, кто ты такая и что ты здесь делаешь.

— Подождите… — залепетала Арина. — Но как…

— Не бойся его, — Олег Павлович засмеялся. — Он — наш человек.

— Ради бога, о чем вы? Он у нас не работает.

— Арина, родная, когда ты в последний раз читала «Театральное обозрение»? Неужели не видела статей о последних театральных новинках за подписью Андрея Перепелкина? Ведь он даже не под псевдонимом пишет, а под своим именем.

«Театральное обозрение» было ежемесячным приложением к газете «Время и мы», в которой работала Арина. Но она не была заядлой театралкой и никогда это приложение даже не просматривала. С ее работой — журналистскими расследованиями — это никак не пересекалось.

— Все получилось случайно. Он заходит ко мне в кабинет и видит две фотографии — твою и Леночкину. Вас сфотографировали «до» и «после», чтобы потом, если вы захотите, разместить ваши фото в газете, когда вы будете делиться с читателями своими впечатлениями о проекте «Найди себе пару».

— Я помню. Но я вам сказала, что свои фото оставлю на память, не хочу, чтобы их размещали.

— Тебя никто и не заставляет. Потом решишь. Речь сейчас не об этом. Я ради хохмы оставил тебя с белокурой косой и с рыжими волосами, думал потом, когда все закончится, редакцию повеселить.

— Олег Павлович!

— Ты же знаешь, что я люблю пошутить. Ну, так вот. Он заходит по делу, видит фото и ахает: «Это же девушки с телепроекта “Найди себе пару”».

— И вы ему все рассказали? — удивилась Арина.

— Не совсем так. Он сообщил мне, что сам идет на проект. И что там — его брат. И я решил… что уж тут скрытничать, он — наш сотрудник. Да и потом… сплетни ходили в редакции, разговоры о вас… он все равно бы все понял. Не сейчас, так потом.

— А его брат? — спросила Арина.

— Нет, он обещал, что брату — ни слова. По крайней мере, пока.

— Так, значит, мне можно с ним откровенничать?

— Не обязательно, но и опасаться его тебе незачем. У него здесь своя цель, у тебя — своя. Просто знай, что он в курсе, и вас он не выдаст. Сама решай, как с ним вести себя, тут ты свободна.

— Я не выгораживаю своего брата, Арина, но я не хочу, чтобы ты копала под Макса. Он здесь ни при чем. Ты, конечно, мне не обязана верить…

— Но почему ты вообще решил, что я буду копать под него? — Арина подозрительно смотрела на Андрея. Он нахмурился.

— Понимаешь, он мне признался, что кое о чем растрепал своему приятелю Ване Доброхотову. Ваня все время шепчется с твоей подружкой… да не волнуйся, я не буду называть ее настоящее имя, мне это незачем. Но я понял, что Ваня мог сказать ей, что ему поведение Макса показалось подозрительным, а она, соответственно, расскажет тебе. Я представил, что ты могла себе нафантазировать, и решил сказать правду.

— Макс точно не знает, кто я?

— Не волнуйся, я знаю своего брата. Он и так нервничает, если я еще припугну его дополнительной информацией, что сюда пришли две журналистки, он так начнет психовать… Я этого не хочу.

— А твой приход сюда с братом не связан?

— Упаси боже, конечно же, нет. Я столько ждал, чтобы попасть на проект. Там такая очередь… Мне нужна здесь яркая история, чтобы привлечь к себе внимание. Я еще подумаю, какая. Но не хочу кому-то вредить — в любом случае я пришел сюда не за любовью, это смешно. Но и обманывать девушек мне не хочется. Постараюсь с кем-нибудь договориться. Я же знаю, что ты не задержишься здесь.

— Неделю побуду, максимум две, и уйду.

— А жаль…

Андрей серьезно смотрел на нее. Арина заметила, что выражение его лица изменилось — оно стало незнакомым, непривычным. Хотя она его мало знала, но веселая беспечность для нее уже стала его неотъемлемой частью, а сейчас он был совершенно другим — растерянным, раздраженным.

Все уже легли спать. На проекте поздно засыпали, около часа ночи, не раньше. Потому что были и ночные съемки, а ночью снимали так называемые «задушевные разговоры» между участниками. Арина предложила Андрею выйти на улицу для конфиденциального разговора, когда перестанут снимать, и он согласился. По его глазам она поняла, что он этого ждал.

— Значит, ты подшутил надо мной, когда говорил, что твой идеал — блондинка с длинной косой?

— В каждой шутке есть доля шутки… — Андрей вздохнул. — Ты мне правда понравилась. Я узнал о тебе кое-что, наводил справки. И понял, что ты — не тот человек, которого Макс мог бы опасаться. Тебе не нужна слава любой ценой, ты не публикуешь непроверенные сведения. Пожалуйста, не пиши о Максе, вот все, о чем я прошу. То есть пиши, конечно, но не намекай на эту историю из его прошлого.

— Я должна подумать. У меня нет желания навредить кому-то, я просто хочу докопаться до правды. Ведь Машу убили, Олега пытались убить… Но, по-моему, ты слишком серьезно ко мне относишься. Я — не Шерлок Холмс и не следователь.