– Логично.

– Рейс на Брянск открыть или на Москву? – в раздумье, со знаком вопроса в глазах сказал Гарик. – Не знаю, может, и есть толк. Но прибыль там не очень... Думаю, на дальнобой переходить надо. Грузы в Польшу возить. Да и не только в Польшу, на Чехословакию, на Румынию можно выйти. Там наш лес по хорошей цене пойдет...

– Лес?

– Ну да.

– Ты думаешь, это так просто? – озадачился Терехов.

– Не думаю, а знаю, что не просто. Это ж экспорт. И лицензию хрен получишь. Так у нашего деревообрабатывающего комбината такая лицензия есть, они лес железной дорогой гонят, но с этим там сейчас проблемы, я узнавал. Бардак в стране, перебои с поставками, а потом долго, пока колеса на границе поменяют, пока то да се. А на машинах быстро и без проблем...

– Я как-то над этим не думал. И заявок с деревообрабатывающего не поступало.

– Так поступят... Или к вам, или к нам. Для вас что лучше?

– Лучше к вам... Но у вас транспорта нет...

– И взять не на что? Разве что в аренду ваши машины взять...

– В аренду, говоришь... В аренду можно. Но это снова деньги...

– В том-то и дело.

– Возьми кредит. В «Сбербанке».

– Как? Туда без связей не подступиться.

– Есть у меня связи... Собственность под залог у тебя есть, я за тебя поручусь. Только ты не подведи...

– Кредит – это же кабала, – тяжко задумался Гарик.

– Кредит – это палка о двух концах. С одной стороны, кабала, а с другой – та самая палка, которая работать заставляет...

– А если прогорю?

– Не прогорю, а прогорим. Вместе рисковать будем... Но если все выгорит, я свою долю подниму до двадцати процентов...

Гарик хмуро глянул на Терехова. Пашка битой у коммерсантов деньги вышибает, за те же двадцать копеек с рубля, а этот без ножа режет...

* * *

Второе мая, народ гуляет и веселится; на территории автобазы затишье, и только в боксах кооператива «Кентавр» теплится жизнь. Друзья в лесу, готовят шашлыки, ждут Гарика. Он работал на износ, но маевка дело святое. Сейчас проконтролирует ремонтные работы, сядет в машину и домой, за Мариной. С трудом, но все же он смог уговорить ее отправиться с ним на природу. Компания большая, денег на стол ушло много, будет весело – она не пожалеет.

«КамАЗ» ремонтировали всю ночь – рихтовали, красили, но недостатков еще много.

– Сколько вам еще нужно времени? – спросил Гарик у несчастных водителей.

– До вечера успеем, – угрюмо буркнул старший экипажа.

Ему тоже хотелось на природу, выпить холодной водочки под хрустящий огурчик, согреть горло горячим шашлычком. Но в происшествии виноват он – задремал за рулем, не вписался в поворот, задел дерево. Автослесарей Гарик отпустил домой, а экипаж заставил трудиться в праздник. И плевать на их недовольство. Нельзя расхолаживать людей: они же сами от своей расхлябанности страдают – недорабатывают, а соответственно, недополучают, порядком теряют в зарплате.

– Вечером приеду, если не будет сделано, завтра весь день здесь проведете.

– Как скажешь, начальник.

В душе Гарик пожалел бедолаг: сам он отдыхать едет, а им вкалывать. Но своего слова он не отменит, хоть ты тресни. А они даже не думают оспаривать его распоряжение...

Терехов помог ему с кредитом, на который он арендовал у автобазы приличный кусок территории с гаражом и мастерской, взял в собственность пять списанных «КамАЗов» и в аренду еще девять машин в хорошем состоянии. Дальше – больше. И сейчас «Кентавр» по объемам перевозок мало чем уступал приютившему его предприятию. По сути, Терехов развалил автобазу в угоду Гарику и, прежде всего, своим интересам. «Кентавр» процветал, а Ген Планыч на этом наживался. Двадцать процентов клал себе в карман. Но и Гарик не оставался внакладе.

Еще в феврале он смог взять новенькую «девятку» – за взятку, но по старым государственным расценкам. А сейчас эта же машина стоила в два раза дороже. И на все остальное цены поднялись в разы. В том числе и на услуги перевозчиков. От этого всего Гарик только выиграет, ведь кредит он выплачивает по старым расценкам, значит, рассчитаться с ним будет в два раза легче... Оттого и подумывал он всерьез о том, чтобы взять новый, более крупный кредит. Ситуация в государстве не стабильная, цены на все растут, как на дрожжах. Даже повышенная процентная ставка по кредиту не спасает банки от убытков, а их должников от выигрыша...

Гарик бросил взгляд на спидометр. Пятьдесят километров в час. Позор. Так помешался на своем бизнесе, что совсем забыл о развлечениях. А быстрая езда одно из них... Ладно это. Он только сейчас начал думать о Марине. Ехал к ней, а мозги финансовой пылью запудрены.

Хорошо еще, что ехать недалеко... Через месяц-другой Шишовы переедут в новую квартиру в новом микрорайоне в южной части города. Но ведь и это совсем близко... Даже если они на Марс переселятся, Гарик все равно доберется до своей Марины. Никуда она от него не денется...

Шишова он увидел во дворе дома. В клетчатой рубахе с закатанными рукавами, в затертых джинсах, он заправлял бак своего мотоцикла. Никак на природу собрались.

– Здравия желаю, товарищ майор, – запанибрата поприветствовал его Гарик.

Улеглись былые страсти, не дулся больше на него Валерий Семенович. И главное, Марину против него не настраивал.

– На маевку?

– Да есть немного, – запросто ответил Шишов. – Со службы отпустили, чего не съездить?

– А Марину со мной отпустите?

– Марину?! – изумленно повел бровью майор. – Так уехала она...

– С кем?

– Ну, кто-то из институтских за ней заехал... Это у Инги нужно спросить... Сейчас она выйдет...

Ждать пришлось недолго. Инге уже за сорок, но выглядела она для своих лет превосходно. Может, и повзрослела она за последние пять лет, но уж точно не постарела. Даже в косынке, туристической ветровке и линялых трениках она выглядела свежо и аппетитно. Но как женщина Инга его больше не волновала, да и она сама не воспринимала его как мужчину.

– Марина где? – спросил у нее Шишов.

– С Кириллом уехала, – сочувственно глянув на Гарика, сказала она. – Он приехал за ней, и она уехала. Куда-то на Лягушачий камень...

Гарик заметил осуждающий взгляд, который Шишов метнул на жену. Не стоило ей говорить, куда уехала Марина. Его ведь теперь не остановишь, а дури в нем столько, что Кириллу несдобровать.

Он открыл дверцу своей машины.

– Серегин, смотри, не наломай дров! – предостерегающе крикнул Шишов.

Но Гарик его не слушал. Кровь шумела в ушах, нога сама тянулась к педали «газа»...

Лягушачий камень получил свое название из-за необычной формы, хотя впору было прозвать его Змеиным, поскольку на нем любили греться полозы и медянки. И двуногий змей сейчас греется там вместе с Мариной... Гарик жал на «газ», не жалея машины. Кочки, выбоины, пикники у дороги, люди – все нипочем.