Убрала от себя его руки и отошла в сторону. Шейн поймал меня за запястье и притянул обратно:

– Тейт… – Даже голос казался умоляющим.

Посмотрела на него с вызовом:

– Что?! Я не законченная идиотка, Бенсон! Иди проветрись!

Новая попытка уйти закончилась тем же – Шейн не отпускал.

– Что тебе от меня надо? – зарычала я. – У тебя раздвоение личности! В курсе?

– Я знаю, что я идиот, просто выслушай меня! – воскликнул в ответ Шейн.

– Когда разберёшься с расстройством психики, тогда выслушаю!

– Я не прошу тебя понять меня. – Шейн вновь притянул меня к себе, в то время когда вся сила моего сопротивления сходила на нет.

– Ещё бы! С чего бы мне понимать тебя? Ты даже сам себя понять не можешь! Говорят, с годами ума прибавляется, может, и тебе повезёт! Отпусти!

– Тейт, послушай…

– Нет! – вырывалась я.

– Тейт, позволь мне сказать…

– Ты сказал достаточно! Отпусти!

Но Шейн держал всё крепче, и я ещё никогда не видела его настолько отчаявшимся…

– Отвали от неё!!! – Калеб возник будто из ниоткуда, тут же оттянул меня в сторону, одновременно с силой толкнув Шейна в грудь.

И вот тут началось то, чего меньше всего на свете хотелось… Шейн не стоял на месте, и взаимным толканием всё не закончилось. Шейн ударил Калеба в лицо, и с такой силой, что того аж в соседнюю стену впечатало. Но Шейну было мало! Закипая от ярости, он бросился на Калеба и получил мощный удар с ноги в грудь. Затем удар в лицо, так что оба парня, скорее всего, не скоро попадут на фотосессию…

А ещё мама меня учила: «Если мальчики дерутся, не лезь, Тейт, ты всё равно ничем не поможешь, только сама пострадать рискуешь. Пусть выбивают друг из друга дурь, пока им это не надоест».

Или пока один участник FB не прикончит другого и не сядет за это в тюрьму! Вот и конец истории популярной рок-группы.

«Прости, мама, но совет на этот раз не актуален».

Кулаки со свистом врезались в тела, лица были разбиты… и у одного, и у другого. Персонал кухни вдавился в стены и тихо поскуливал. Кто-то звал охрану, а я вцепилась в Калеба, рассчитывая хоть на его остатки разума, и пыталась оттащить его от Шейна.

Дьявольские каблуки, так и подкашиваются всё время. Не удержалась на ногах, развела руки в стороны и попала прямо под открывающуюся кухонную дверь. Та безжалостно толкнула меня в сторону, ноги заплелись, и я боком полетела прямо на тележку с подносами, угодив лицом в металлический угол.

Удар.

Тишина. Такая поразительная. И такая болезненная.

Чёрные пятна перед глазами. Боль на лице – в области правой брови. Жжение и вкус железа во рту. Чьи-то голоса, и вдруг дикий писк в ушах, словно кто-то включил отвратительную сирену. С силой зажмурилась, игнорируя лица, плавающие перед глазами, и чей-то голос, зовущий меня по имени. Подняла руку – вроде бы подняла. Коснулась брови – липкая и горячая. Разбита.

Сок убьёт меня. Судя по всему, завтрашняя фотоссесия отменяется не только у FB.

Это всё из-за него! Опять все проблемы из-за Шейна! Почему он постоянно усложняет мне жизнь?!!

Надо подняться и добить его, если Калеб этого не сделал…

Села. Помогли сесть. Не знаю, кто, всё плывёт перед глазами. Кто-то обнимает меня, зовёт по имени.

Стоило бы подумать о своём состоянии, но злость настолько сильна, что хотелось вскочить на ноги и разорвать Шейна на мелкие кусочки.

А ещё… Кажется, удар головой подействовал на меня отрезвляюще. И как только эта дьявольская сирена в ушах заткнётся, я с радостью сообщу Калебу, что согласна стать его девушкой.

– С этой минуты ты становишься девушкой Шейна! Официальное заявление будет сделано завтра мною лично и без вашего присутствия!

– Что?! – подскочила с кресла, глядя на директора Сока круглыми глазами. – Что вы сказали?!

Сок замер по центру своего временного кабинета в офисе Victory Records и вперился в меня разъярённым взглядом – ещё чуть-чуть, и у него от злости кровь из ушей брызнет. Выдержал напряжённую паузу и обрушился на меня новой гневной тирадой.

Начиная с десяти часов утра и вот уже последние минут сорок меня, Шейна и Калеба отчитывает директор Сок, причём крик стоит такой, что к нам уже несколько раз заглядывал мистер Вонг, интересуясь, всё ли в порядке.

Ничего не в порядке. Вообще ничего.

У меня рассечена бровь, у Шейна разбита губа и за ночь уже вылез фингал под глазом, у Калеба ссадина на подбородке и нос распух на пол-лица. Мою фотосессию отменили. На съёмку для телевидения FB отправились не в полном составе. И вот уже сколько времени приходится слушать, какие мы все жалкие и никчёмные, раз не умеем держать себя в руках даже на столь важных мероприятиях, и как нам всем безумно повезло, что пресса отсутствовала. Иначе даже страшно представить, чем бы для нас всех этот скандал закончился.

Вчера, не выходя из клуба, нас троих осмотрел врач. Не знаю, откуда он взялся, вроде бы Кан вызвал, так что проблем с неразглашением не будет. И мне просто крупно повезло, что под удар попала бровь, а не глаз или висок, тогда бы ничем хорошим это точно не закончилось. По крайней мере для меня. После чего Кан вывел нас через чёрный вход, приказав прикрыть чем-нибудь лица, и отвёз в отель.

Всю дорогу Калеб держал меня за руку, а Шейн просто смотрел в окно. Никто не говорил ни слова. Я первая нарушила молчание, уже оказавшись перед дверями в свой номер, и на прощание, пока Кан не оттащил Калеба от меня за шкирку, шепнула на ухо, что согласна быть его девушкой.

После чего просто ушла к себе.

Адреналин? Злость? Ярость? Решайте сами, что стало катализатором такого решения. Я знаю, что Калеб мне нравится, и я хочу быть рядом с таким парнем, как он.

И пусть ярость внутри уже подутихла и злость на Шейна перестала быть такой сильной, это ничего не меняет. Шейн по-прежнему живёт в своём идеальном мире, где все играют по его правилам. Где я должна играть по его правилам. Он не видит дальше своих желаний и потребностей. А я – всего лишь его очередная прихоть. И Шейн знает это, как никто другой. Если иногда он и пытается быть лучше, то всегда возвращается к своему привычному состоянию. Он не меняется. Никогда не изменится. И я не вправе судить его, но вправе быть с тем, кто со мной по-настоящему честен. Разве я это не заслужила?..

И вот теперь, после принятого мною решения, директор Сок заявляет, что я, с какого-то перепуга, становлюсь официальной девушкой Шейна?!

Серьезно, что ли?

– Директор Сок, вы, возможно, не в курсе, но рабство в США уже давно запрещено! – внушительно прорычала я, глядя на Сока.

– Мисс Миллер! – Голос его гремел на весь кабинет. – Это решение принято, и оно не обсуждается! Фанаты недовольны тем, что видели! Вы должны были проявлять больше чувств по отношению друг к другу, а не убегать от камер!!!