Она склонилась вперед — не позволяя боли, которую вызвало у нее это движение, отразиться на лице — и повелительно указала на узкое окно, выходившее на северо-восток.

— Вот в том направлении лежит наша судьба, а не в этом жалком, пыльном и жарком месте.

Кунгас улыбнулся. Зная замысел Ирины и поддерживая ее, он все еще считал, что должен не ронять и собственное достоинство. Ведь это он — царь кушанов, а она. Именно он — тот, кого римляне называют хозяином в доме, а не эта женщина.

— Это один из самых плодородных оазисов в Центральной Азии, жена. А его плодородие стало возможным только благодаря нашим ирригационным системам, которые мы — а не персы, не йетаицы и не малва — построили здесь много лет назад.

Ирина пожала плечами.

— Да, это правда. Ну и что? Центр кушанской державы будет находиться, как и всегда находился, в великих горах на востоке, которые мы станем контролировать. Горная система Гиндукуш — вот что должно стал, центром нашего нового царства. Она и Памир.

После последнего заявления зал погрузился в молчание. Памир считался еще более суровой местностью, чем Гиндукуш. Никто никогда не пытался править там, не считая того, чтобы упоминать это название в списке своих владений.

Ирина улыбнулась. Выражение ее лица было спокойным, серьезным и самоуверенным.

— Вы думаете слишком мелко, — сказала она тихо, — Слишком мелко. Думаете только о ближайшей задаче, как снова завоевать нашу древнюю родину и не дать малва снова отобрать ее. А как насчет будущего?

Васудева, ставший военачальником армии Кунгаса, начал мягко трепать кончик козлиной бородки. Теперь, после того как его первоначальный гнев стал сходить на нет, хитрый полководец вспоминал главную причину, почему все кушаны с энтузиазмом приветствовали брак Кунгаса.

Проклятая гречанка умна.

— Объясни. — Затем, вспомнив о протоколе, добавил: — Если вы будете так добры, Ваше Величество.

Ирина улыбнулась и внезапно расслабилась, и ее хорошее настроение распространилось по всему залу. Потрепанные, суровые кушанские солдаты, несмотря на то что действия, поступки и слова Ирины часто удивляли и забавляли их, испытывали к ней искреннюю любовь и уважали ее ум. Улыбающаяся Ирина — это было то, что они одновременно любили и чему доверяли. У них тоже, если покопать поглубже, имелось чувство юмора.

— Нас слишком мало, чтобы удерживать Марв, Васудева. Все просто. Сегодня, когда персы вынуждены пойти на союз с нами, — да. Если мы будем настаивать и давить, Баресманас согласится. Но что будет после того, как малва падут, а персы залижут раны и захотят новых побед и новых земель для своей империи?

Все кушаны, как один, уставились на нее. Затем медленно, один за другим взяли стулья и сели. Никому из них и в голову не пришло спросить разрешения у царя и царицы. И когда они вспомнят про это упущение позднее, их порадует тот факт, что ни один из их монархов — а монархия была двойной во всем, кроме официального названия — совсем не оскорбился из-за такого неформального отношения, да что там — неуважения к их августейшим особам.

На самом деле, Ирина вообще не обратила на это никакого внимания. По складу характера она была мыслителем и всегда наслаждалась умной беседой, во время которой требовалось активно шевелить мозгами. Причем сидя на нормальном стуле, а не в седле.

— Подумайте для разнообразия, — продолжала она после того, как все расселись. — Подумайте о будущем, не о прошлом. Что мы можем контролировать с военной точки зрения — то есть можем удержать против кого угодно после того, как построим необходимые укрепления? Это горы. Но горы не могут обеспечить богатство, которое требуется для процветания нашего царства. Это вкратце и есть та проблема, которая перед нами стоит.

Она замолчала. Кушаны закивали. После того как Ирина удостоверилась, что все они улавливают логику рассуждений, она продолжила:

— Для нас открыты только два выхода из этого затруднительного положения. Первый — захватить плодородные земли в низинах, такие как Марв… — Она подождала мгновение перед тем, как добавить: — И Пенджаб. Как я знаю, многие из вас предполагают, что мы в точности так и сделаем.

И снова кушаны начали напрягаться. И снова губы Ирины презрительно скривились.

— Не надо! Увольте! Я знаю, что Пешевар находится в Педжабе — по крайней мере, на краю. И является одним из священных городов буддистов. — Она опять села на стуле прямо и схватилась руками за подлокотники, чтобы легче было оставаться в этом положении. Это движение несколько облегчило боль в нижней области позвоночника.

— Мы можем потребовать Пешеварскую долину, достаточно легко. Если только не требуем сам Пенджаб.

Она колебалась, задумавшись.

— Я практически уверена, что мы можем потребовать и Мардан вместе с долиной, в которой он стоит, и святынями буддистов — Тахт-и-Бахи и Джамаль Гархи. Если я не сильно ошибаюсь, Велисарий позволит персам получить Синд. Поэтому, после того как падут малва, нашими главными соперниками за богатства Пенджаба станут раджпуты и — я так подозреваю — персы. Пусть он остается у них — если только мы контролируем Пешевар и Мардан.

— И перевал у Кохата! — вставил Кунгас. Очень энергично, так, как муж должен поправлять небольшую ошибку жены.

Ирина кивнула. Очень покорно, как жена должна принимать поправку мужа.

— И перевал. — Затем, фыркнув, добавила: — Пусть другие спорят о самом Кохате. Патанский город! Он принесет нам одну головную боль.

Теперь заговорил Вима, один из старших офицеров в кушанской армии:

— По сути ты предлагаешь, чтобы мы взяли только малую часть Пенджаба, достаточную для захвата перевала Хибер. Требуем Пешевар и Мардан, основывая требования на религиозных соображениях, и даем понять, что не будем претендовать на весь Пенджаб. В то время, как крепко сжимаем в руке Гиндукуш.

— Да.

Вима покачал головой.

— С военной точки зрения, Ваше Величество, логика безупречна. Но эта малая часть Пенджаба не сможет обеспечить достаточно еды для нашего царства. Только если мы не готовы жить, как варвары, а я, например, не готов. Цивилизованной нации требуются сельскохозяйственные угодья, причем довольно много. — Немного виновато он добавил: — Такие, какие обеспечит нам оазис Марва.

Ирина фыркнула.

— Не бойся, Вима! Могу заверить тебя: я еще меньше, чем ты, склонна жить, как варвар. — Она содрогнулась. — Боже, ты можешь это представить? Я? Провести половину жизни в седле?

Кушаны рассмеялись. Ирина рада была увидеть, что ни в чьем смехе не содержалось презрения. В конце концов, она все-таки доехала до Марва на лошади. Твердо отклоняя все предложения перебраться в паланкин или на одну из телег, которыми пользовались прибившиеся к армии женщины.

Нации воинов, в особенности, когда она наносит сокрушительный удар по ненавистному врагу, требуется царица-воительница, которая не станет задерживать их из-за своих слабостей. Ее родословная знатной римлянки порадовала кушанов, так как придала их претензиям определенный романтический ореол и ауру законности. Но им не нужна была немощная оболочка, в которой все это жило. Поэтому, используя свой ум и железную волю, чтобы справиться со слабостями плоти, Ирина терпела. И, несмотря на бесконечный поток шуток, кушанские солдаты все поняли и уважали ее за это.