– Чем? – недоуменно мотнула головой подруга. – Тем, что поверила проходимцу?

Я вздохнула, понимая, что Маргарет не знает моей тайны. Впервые за долгое время мне захотелось по-настоящему поделиться тем, что я натворила. Сиенна догадалась сама и благодаря тактичности и необъяснимой любви ко мне она не поднимала эту тему, дабы не расстраивать меня. Мистер Холл… А что мистер Холл? До сегодняшнего дня я даже не знала, что ему все известно. Я устало потерла виски.

– Я расскажу тебе все, – сказала я, поймав взгляд Маргарет.

Тот вечер отпечатался в памяти очень подробно, но ощущение было такое, словно я смотрела на себя со стороны. Я понимала, что это мои воспоминания, но будто движущиеся картинки смотрела с моим участием, не более. Я не испытывала никаких чувств. Странное ощущение. Я рассказала о том, как бродила по городу под дождем, о своем страхе и стыде. О том, почему не смогу явиться на глаза тете Харриет и дяде Малкольму.

Как я и предполагала, Мэгги не осудила меня, в ее глазах я нашла лишь понимание и полное участие. Я была благодарна. Маргарет взяла меня за руку, мягко сжала мои пальцы и потянула за собой на диван, где я и продолжала свой рассказ, а она не перестала держать меня за руку. Конечно, о магии и магических существах я рассказывать не стала, чтобы Мэгги не решила, что я не в себе, а вот о добром сердце экономки поведала с огромным удовольствием.

– Ты живешь в особняке мистера Холла? – переспросила Маргарет, недоверчиво взирая на меня. – Того самого?

– Того самого? – нахмурила я брови.

Маргарет развела руками и приподняла брови. Мне понадобилось несколько долгих секунд, чтобы понять, что так удивило мою подругу. Самый загадочный особняк в городе, так мы его всегда называли, любуясь с улицы на красивейший кованый забор и необычный, словно волшебный сад. Нередко мы с Мэгги фантазировали, представляя себе его обитателей, выдумывая разные невероятные истории и приходя от этого занятия в восторг. Мистера Холла мы считали кем-то вроде пирата или шпиона, который вынужден избегать общества и подолгу отсутствовать, пускаясь в увлекательные путешествия. Я уже успела позабыть о наших глупых фантазиях, так давно это было. Теперь таинственный особняк стал мне домом, его обитатели дарили любовь и заботу, а чудесный сад приносил покой.

– Того самого, – улыбнулась я. – И мистер Холл вовсе не пират и даже не шпион.

– Обидно, – сделала смешную гримасу Мэгги. – Аура таинственности рассеялась в один миг.

Я снова улыбнулась, а потом подумала о том, как бы радовалась Маргарет, узнай она о волшебстве. Шпионы и пираты показались бы ей детской шалостью.

– Только не говори, что сам мистер Холл оказался старикашкой с лысиной и скверным характером, – попросила подруга. – Я этого не перенесу.

– Нет, – рассмеялась я. – Характер у него и правда скверный, но он не старикашка, а молодой мужчина лет тридцати.

Маргарет нахмурилась, присмотрелась ко мне пристальнее, а потом совершенно серьезно спросила:

– И какой он? Как тебе у него живется?

И снова я не удержалась от вздоха. Какой он? Самый сложный человек на свете, и самый необычный, и еще точно не самый тактичный, но при этом самый честный. Думая об этом, ощутила, как сердце вновь взволновалось, будто трепетная крошечная птичка, почувствовавшая опасность или мотылек, восхищенный пламенем, которое может его погубить.

– В его доме я чувствую себя так, словно именно там и должна быть, – уклончиво ответила я. – Это сложно объяснить, но там мое место, рядом с его обитателями.

– Я не совсем об этом спрашивала, – тихо сказала Мэгги. – Поверь, я очень рада, что ты нашла такой радушный приют, но ты живешь в доме молодого неженатого мужчины, чем усугубляешь свое положение.

– Не беспокойся, – натянуто улыбнулась я, – об этом никто не знает. С того самого дня, как я узнала о свадьбе Роберта, из дома мистера Холла я не выходила. Сегодняшний вечер первый.

– Я очень надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, – сжав мои пальцы, сказала Маргарет. – Если о связи с Робертом никто в Грейстэле не знает, и ты могла бы вернуться домой и просто пережить неприятные разговоры, но если в городе станет известно о том, где и с кем ты теперь живешь, восстановить твою репутацию будет невозможно.

– Я это понимаю, милая, – заверила я подругу. – Поверь, очень хорошо понимаю. Но возвращаться я не собираюсь.

– А как же твое наследство? Оно ведь немалое! – удивилась Мэгги.

– Оно мне не нужно, – пожала я плечами.

И правда, прежде я даже не думала о деньгах, а теперь ответила с такой легкостью и уверенностью, что сама удивилась. Главное, чтобы мистер Холл не лишил меня крыши над головой. Хотя… Это мне не нужно наследство, но ведь жить-то на что-то надо. Не могу же я стать полной содержанкой Итаниэля Холла. Внутри все похолодело. За месяцы, прожитые в его доме, я ни разу даже не задумалась о том, что живу нахлебницей. Я поежилась и твердо решила поговорить об этом с мистером Холлом. Сегодня же.

– Расскажи мне лучше о тете и дяде. Как они? Как мои кузены Джозеф и Джастин? А кузина Джейн?

– Ну, о мистере Артридже и его тревогах я уже поведала вроде как. Сейчас он даже слышать о тебе не хочет, но у него доброе сердце. Он изо всех сил скрывает, что тоскует по тебе, но я вижу это каждый раз в его глазах, когда миссис Артридж спрашивает, не писала ли ты мне.

Мое бедное сердце вновь заныло, и чувство вины охватило меня с новой силой.

– А тетя твоя своих чувств не скрывает. Она показывала мне каждую весточку, что ты отправляла ей. Мы вместе их перечитывали. Она огорчена тем, что не может отправить ответ и тем, что не знает, где ты.

– Они вскоре позабудут обо мне, – прошептала я. – И так будет лучше.

– Ты серьезно? – удивилась Маргарет. – Я не узнаю тебя, Этель!

– А что ты предлагаешь? – воскликнула я. – Появиться перед тетей? И что я скажу? Где была все это время? Правда ее убьет. Да и каково предстать перед ней, понимая, что достойного брака мне уже не видать, как своих ушей? Это она не знает о моей близости с Робертом, но я-то знаю! Как ты себе это представляешь? Ну хорошо, положим, я вернулась домой, страсти улеглись, и даже со временем какой-нибудь мужчина решит взять меня в жены. Что я должна буду делать? Солгать ему? Или, напротив, сказать правду и сгореть со стыда?

Мы обе затихли. Я закрыла руками лицо и разрыдалась, понимая, что выпустила все свои скверные мысли на свободу.

– Прости, – прошептала Мэгги, поглаживая меня по спине. – Прости меня. Конечно, ты сделаешь так, как считаешь нужным. Мне просто жаль миссис Артридж, но и тебя тоже.

– Я понимаю, что прошу о многом, Маргарет, – сказала я, поднимая голову. – Но ты не могла