Внезапно я почувствовала чье-то присутствие. Кого-то чужого. Я открыла глаза и завизжала, увидев, кто стоит у стены, освещаемый светом факела.

Сард.

В тот момент мне даже в голову не пришло, что он мертв. Самое страшное воспоминание моей жизни шагнуло в мою сторону, выставив вперед полусогнутые пальцы и безумно вращая глазами. От ужаса меня будто разбил паралич. У меня ведь ни оружия с собой не было, ни артефактов — их все надо было снять перед входом в храм! Никто не поможет мне сегодня, даже Арий…

Арий.

Эта мысль отрезвила.

Арий убил Сарда. Он спас меня вместе с Роном.

Сард мертв, а это насланная иллюзия.

Я сердито посмотрела на слишком реальную иллюзию и закрыла глаза. Не буду бояться. Вот не буду, и все! Отступник мертв, и мне здесь никто не угрожает. Я слышала шаги в свою сторону, но продолжала повторять про себя, что никакой опасности нет, все будет в порядке. Вздрогнула, когда холодные пальцы прикоснулись к моим волосам, но стиснула зубы и не сдвинулась с места.

Мне казалось, что так и надо.

И в следующее мгновение ощущение, что я не одна, прошло. Я опасливо открыла глаза и облегченно вздохнула: кроме меня в помещении никого не было. Но вся спина была мокрая от пережитого ужаса. Получается, здесь проходят испытание своими страхами? Так, и чего я могу бояться больше, чем Сарда?

С внезапной ясностью поняла — потерять своих близких. Я готова была сделать все, чтобы этого не случилось, даже рискнуть своей жизнью. Что ж, надеюсь, стихии не будут сегодня проверять меня и на этот случай.

Долгое время ничего не происходило. Я расслабилась, и меня начало клонить в сон. Спина затекла, и мне захотелось лечь на пол — надеюсь, таким образом я не демонстрирую неуважение к стихиям? Инстинктивно я понимала, что нет. А мне было сказано действовать, руководствуясь инстинктами.

Я закрыла глаза и продолжила мысленный призыв всех стихий. Мне стало как-то легко, спокойно и даже уютно. Устроилась поудобнее, подложив руку под голову, и расслабилась. И сама не заметила, как заснула.

Мне снился сон.

Темный зимний парк, на который я смотрела с высоты деревьев. Что-то знакомое было в этом парке — только я не понимала что. По парку шли люди, смеялись дети, кого-то везли на санках. На санках?

Это было похоже на Землю.

Мое внимание привлек силуэт. Я не видела лица этого человека, но что-то было в нем — или в ней, — что приковывало мой взгляд. Внутренняя сила, наверное. Вдруг уверенная походка идущего человека изменилась. Он запнулся, почувствовав зов. Зов других людей, которые просили о помощи. Я тоже почувствовала этот призыв — а может, услышала — и ясно поняла, что без помощи идущего те люди умрут. Но и он, если поможет им, потеряет все. И окажется в опасности. Жизнь одного против жизней нескольких?

Тот человек… он не мог выбирать. Решение должна была принять я. И я его приняла: протянула огромную руку, как будто была невидимым великаном, схватила человека и перенесла его туда, где он был нужен. Был нужнее…

Болота, сухая земля и трое до дрожи знакомых мужчин в мантиях.

На земле сидит голая девушка, прикрытая только длинными разноцветными волосами.

Это же… я?!

От осознания, что только что произошло во сне, я взвизгнула и проснулась, обнаружив себя на полу в храме. Или же это был не сон?

Меня замутило. Я сидела и мелко дрожала, снова и снова переживая то, что увидела. Что означало это видение? Стихии показали мне, как было принято решение? Или… это решение тогда было принято мной? Петля времени прихотливо изогнулась и отправила меня сюда по моей же воле? Неужели я, сама того не ведая, именно я собственноручно выдернула себя из собственного мира и отдала на волю случая?

Или я могла сделать это с другим человеком?

Все предопределено или я предопределила свою жизнь — и так было раньше, и так будет всегда? Как понять происходящее?

Я оказалась не готова к другой точке зрения. В моей жизни не так много было постоянных величин, и мое прошлое — та правда, которую я знала и в которой была уверена, правда о себе, своих чувствах и уже произошедших событиях — было тем самым фундаментом, на который опирались я и моя уверенность в себе. И если это неправда…

Тогда я ошибалась и во всем остальном? И меня, например, вообще не должно здесь быть?

Я не выдержала и расплакалась от переполнявших меня далеко не позитивных эмоций. Сдавила виски, наполнившиеся пульсирующей болью, и всхлипнула. Смятение, неверие, ощущение неизбежности происходящего наполняли меня до предела.

Внезапно я почувствовала, что татуировка Олардов запульсировала и в меня вливаются спокойствие и уверенность, убирая боль и страх.

Арий?

Разве так возможно? Даже если нельзя, но я была ему благодарна. Я почувствовала, что успокаиваюсь. Какой бы ни была правда, сейчас я не одна. Что бы ни произошло на самом деле тогда, как бы ни были подстроены события моей жизни — я сама принимала решения, как поступить в том или ином случае. И пусть даже именно я перенесла себя в этот мир. Можно было только похвалить себя за это.

Я встала, выпрямилась и громко произнесла куда-то вверх:

— Ну что ж, огонь и вода уже были. Пора и медные трубы показать.

Вопреки всем предписаниям, Правящий остался возле храма. Он отпустил сопровождающих магов и уселся прямо на землю возле моста.

Да, он знал, что ничего ужасного с Анной там не произойдет. Да, был в курсе, что все испытуемые должны были оставаться один на один со стихиями. Но он ничего не мог с собой поделать. Ожидание сводило его с ума.

Его девочка была там, наедине со своими страхами и прошлым. Он знал в общих чертах, что происходило в храме. Не проходил инициацию сам — не было необходимости, — но он общался с сотарисанами слишком часто, чтобы из обрывков сведений суметь сложить общую картину.

И не мог сказать ей. Это было бы против воли стихий. Не мог быть там с ней. Он мог только ждать.

Внезапно он почувствовал душевную боль, раздирающую его сердце: сомнения, страх, неверие. Анна?! Он застонал от невозможности помочь ей. Или возможность есть? Раз у нее магия Олардов…

Мысленно он потянулся в сторону храма, направляя туда всю свою уверенность и утешение. Он не знал, почувствовала ли что-то Анна. Но боль отступила, а ей на смену пришло спокойствие.

Арий снова сел на землю, стиснув кулаки так, что костяшки побелели, и начал считать часы до рассвета.

Снова тишина.

И ничего не происходит.

Я поняла, что ужасно устала. В том числе от сидения и бездействия. Решилась пройтись вдоль стен, чтобы немного размять ноги: и замерла перед приоткрытой дверью. РД здесь не должно было быть. Ее здесь и не было! Единственная дверь — это был вход, через который я и зашла, а так помещение храма — что внутри, что снаружи — было одинаковым. Но я понимала, что на улицу эта дверь точно не выходит.