Проводив «Ниву-Шевроле» взглядом, Марецкий направился к старателям.

— Начали! — крикнул подающий грунт под помывку бульдозерист.

— Умеет Капитан работать, — одобрительно заметил Дед. — И вообще, настоящий мужик. Ты вот ответь, Венька, токо по правде, — обернулся он к Росомахе. — Никто знать не будет. Боишься мести Капитана?

— Есть страх, чего уж скрывать-то, — признался Вениамин. — Вроде хлопнуть его, и все дела. Но ведь ты не дашь, да и сам не смогу. В общем, как будет, так пускай и будет. А к чему ты это начал?

— Да просто интерес имею. Про внука я токо щас понял. Что ждет его. — Он вздохнул. — Я не вечный, в любую минуту прибить могут, али сам крякну. Анна, она баба, слышу, как ночью скулит в подушку. И клянет меня не раз в день. Задумался я, чё делать. А вот что, хрен его знает. Растревожился. Покатили, — резко оборвал он себя.

Хабаровск

— Ну ты даешь, Тумина, — тяжело вздохнул главный редактор. — Ведь убить могли.

Ирина засмеялась:

— Знаешь, Никита Сергеевич, я, кажется, влюблена окончательно и бесповоротно. Если ничего не получится с замужеством, беру ребенка из детского дома, устраиваюсь на спокойную работу и ставлю крест на личной жизни.

Он внимательно смотрел ей в глаза.

— А кто он, этот супермен, не шепнешь по секрету?

— Просто мужчина, о котором я мечтала с детства. Умеет все. Только вот любить умеет ли? — погрустнела она. — Время покажет.

— И куда ты сейчас, неугомонная?

— В США. Звонили мне, кое-что оказывается не совсем так, как я написала.

— А может, не стоит? — засомневался главный. — Убивают потихоньку причастных к этой истории. Врача этого, ну ты про него писала, ассистента профессора, угрохали. И жену его тоже. Пусть сами разбираются, кому это очень нужно.

Ирина покачала головой.

— Нет. Завтра лечу в Вашингтон.

Чмокнув главного в щеку, быстро вышла.

— Зудин и Айболит — трупы, — сказал Галин. — Поэтому сейчас никаких дел. Золото есть, но поставлять не будем. Все это должно успокоиться, а уже потом… В общем, остальное — не телефонный разговор.

— Не много ли на себя берешь? — строго спросил Песковатский — отец.

— А вот пугать не надо, — нагло заявил майор. — У вас же никого тут нет. Если появится наследница, вообще ничего получать не будете. Поэтому я металл и придерживаю. Поглядим, кто и что эта наследница и получится с ней договориться или нет. Нет, тогда золото и пригодится. Наверняка она всех одиночек и звенья под себя сгребет. Дед, конечно, попытается что-то придумать, но у него ничего не получится. Сейчас народ рисковать не любит. Работу ту же предложат, заработок побольше, на кой черт им свою башку под пули бандюков подставлять или руки под наручники. Я буду ждать наследницу. А если попытаешься убрать меня, то запомни, генерал, материала имеется достаточно, есть и записи разговоров твоих с Садкиным. Да и со Звездочетом тоже. Поэтому не буди медведя зимой, шатун такого наворотить может, пожалеешь, что тронул.

— Вон как ты заговорил, падлюка! — возмутился Песковатский. — Забыл все, что я для тебя, гада, сделал.

— За то, что сделал, спасибочко. А сейчас, если что, у меня такое найдется…

— Ну смотри, Галин, — прервал его Песковатский, — тебе жить. А сколько, это только от тебя зависит. — И отключил телефон.

«Значит, надо все отвезти к брату, — подумал майор. — У него надежнее будет, все-таки ячейка сейфа. Сейчас и отвезу», — решил он.

Двое парней остановились у двери. Один поднял руку к звонку.

— Не надо, — шепнул напарник. — Он выйдет сейчас. На глушняк не бей. Вдруг не все записи будут.

Послышались шаги. Щелкнул замок. Едва дверь открылась, один из парней ударил Галина кулаком в подбородок.

— Ты чего-то забыл? — раздался женский голос.

Из спальни вышла плотная женщина. Удар ножа пришелся в область сердца. Поймав падающее тело, один из парней отнес его назад и положил на кровать. Накрыл труп одеялом. Второй, заклеив Галину рот скотчем, за ноги подтащил его к ванной комнате, поднял валявшийся дипломат и открыл его.

— Все тут. И кассеты, и фотографии. Все как Оборотень говорил. Мочи и уходим.

— Помоги. Тяжелый, сука, — позвал напарника тот, что был в ванной комнате. Вдвоем они подняли майора и положили в ванну. Включили воду. Майор, замычав, попытался сесть и получил удар рукояткой пистолета в висок. — Давай и бабу сюда, дольше вонять не будет, — предложил один.

Они направились в спальню. В квартиру вошел человек в маске и с пистолетом с глушителем. Первым получил пулю в лоб державший убитую, второй — в висок. Подхватив дипломат, неизвестный заглянул в ванную. Закрыв кран, приставил глушитель ко лбу Галина и нажал курок. Выйдя, начал не торопясь обыскивать квартиру.

— Значит, взяли беглых, — усмехнулся Горец. — Сроку-то по пять-шесть осталось, а сдернули. Значит, что-то за ними было.

— Да хрен с ними. Нам-то что делать? — Кубинец посмотрел на Горца. — Дед чего-то замолчал. Вроде стрелку забили, а он в отказ пошел. Приболел, говорит.

— В натуре у него внук есть? — спросил Бурый.

— Есть где-то. А тебе что?

— Да просто базар слышал…

— Внук Деда — это, считай, ключ ко всем его сокровищам, — сказал Кубинец.

— Слушай сюда, Куба, — надвинулся на него Горец. — Не советую говорить и даже думать об этом. Еще раз услышу, Деду отдам. А что с тобой сделают, сам понимаешь.

— А почему, Леха, тебя Кубинцем прозвали? — спросил Бурый.

— Был на Кубе, — вздохнул тот. — Мать с отцом там работали, какие-то болезни лечили, ну я тогда и родился. С детства кличут Кубинцем. Старики мои какую-то заразу подхватили и спеклись, как только в Союз вернулись. Я спасся, наверное, потому что, когда мне три года было, меня батя к своей матери отправил. Старушка быстро крякнула, меня в детский дом в Волгограде сдали. Восемь лет мне было. А ты уши не ломай, — обернулся он к Горцу. — Яж говорю, услышал в баре, как двое про внука Деда чирикали, вот и спросил.

— Как выглядели? — спросил Горец.

— Да я особо не приглядывался, — признался Вениамин.

— Об этом обычно не говорят, тем более в баре. Мало кто знает, что у Деда внук есть. Пошли прокатимся, может, узнаешь этих говорливых.

Кубинец положил в карман ПМ. Бурый сунул за пояс ТТ.

— Езжайте, я Деду звякну, — сказал Горец.

Выслушав его, Дед не на шутку разволновался.

— Верно Гранит базарил, похоже, кто-то пронюхал. Найди их, Гошка, — попросил он, — иначе быть беде, чую я запах крови. Найди! — повторил он.

— Думаешь клюнет? — спросил сидевший за рулем «Таврии» мордатый парень.