— Поверить не могу, что была настолько слепа. Лэнс выставил меня полной дурой.

— Он сделал это несознательно.

— Вы хотите сказать, что он искренне считал себя бисексуалом? Бросьте!

Теперь вздохнул Вуди:

— Может, вы попробуете еще раз, Пиппа? Найдете другого?

— Еще раз так же? Боюсь, много времени пройдет, прежде чем я смогу вновь поверить мужчине.

Женщины все так усложняют, подумал Вуди: им обязательно надо сначала узнать парня поближе, поверить ему, прежде чем лечь с ним в постель.

— Лэнс хочет, чтобы вы оставили у себя его кольцо. И вообще все. Он запретил матери требовать обратно любые драгоценности, даже если ей удастся выиграть судебный процесс.

— Как это трогательно, Вуди.

— Так что с «мазерати»?

— Сверни в трубочку и засунь себе в задницу. — Пиппа резким движением захлопнула телефон. Вуди хочет ей помочь? Это все равно что Генрих Восьмой предлагает Анне Болейн пришить голову обратно.

В окошко поскреблась Кэрри-Джо:

— Не одолжишь мне три бакса на обед?

Пиппа заглянула в бумажник. Все, что есть, это пара стодолларовых банкнот.

— Я пойду с тобой, — вздохнула она.

Они вошли в сырой, воняющий плесенью кафетерий. Пиппа взяла чашку кофе, который, судя по вкусу, кипел со Дня святого Патрика. Расплачиваясь за кофе и обед Кэрри-Джо, она случайно глянула на экран телевизора, висевшего над кассой, и ахнула, увидев Тейн, отца и еще одну даму, выходящих из лимузина. Они шли за катафалком, запряженным лошадьми, и черная вуаль Тейн струилась на ветру. Пиппа узнавала надгробия на семейном участке Уокеров техасского кладбища Крокет. Она узнала и Скемпа, любимого коня Энсона. А этот длинный ящик на повозке, должно быть, гроб. На крышке гроба стояли ботинки из кожи аллигатора, с шестидюймовыми шпорами. Энсон утверждал, что эти шпоры всегда начинают вращаться, стоит ему оказаться над нефтяным месторождением.

Отец Пиппы, вернувшийся из Марокко, выглядел так, словно наглотался дерна. Тейн казалась изможденной и едва стояла на ногах — возможно, из-за того, что туфли от Гуччи на шпильках не самый удачный выбор для хождения по траве.

На экране возник репортер и произнес, словно вел передачу для абсолютно слепых:

— Это печальный день для семьи Уокер.

Словно прикованная к месту, Пиппа смотрела прямой репортаж о похоронах Энсона. Преподобный Элкотт, вновь востребованный, читал семейную Библию. И организатор свадьбы Седрик был там же, в клетчатом килте и зеркальных солнечных очках. Пиппа с удивлением заметила Кимберли, бывшую некогда подружкой невесты, — она стояла у могилы в черном платье с открытыми плечами и цилиндре Шляпного Болванщика, обновленном для второго явления прессе. На радость папарацци, Кимберли через равные промежутки времени прикладывала носовой платок к абсолютно сухим глазам. Рука об руку с Тейн стояла смутно знакомая дама в черной широкополой шляпе. Пиппа все же узнала скрытое очками лицо Дюси Деймон, маминой подруги по колледжу. Дюси не смогла быть на свадьбе, потому что делала себе пластическую операцию в Рангуне. Сейчас же, достаточно оправившись, чтобы появиться на публике, Дюси явилась в коротком облегающем черном платье, черных перчатках три четверти, завершив ансамбль рубиновым ожерельем. Всякий раз, как Кимберли доставала платочек, Дюси бросала на нее ледяной взгляд. Пиппа узнала еще нескольких дальних родственников из церкви Тела Христова, разжиревших больше прежнего. Вокруг было столько платков и вуалей, что при каждом порыве ветра похоронная процессия, казалось, поднимала паруса.

В финале церемонии Тейн склонилась над гробом и бросила ботинки Энсона в разверстую могилу. Пиппа до крови закусила губу: Энсон обещал эти шпоры ей! Неужели сейчас его талисман нефтепромышленника будет похоронен вместе с ним? Она в ужасе смотрела, как мать швырнула горсть земли поверх ботинок. Отец добавил еще пару горстей. Дюси, зачерпнув пригоршню пыли, промахнулась, осыпав Кимберли, которая как раз в этот момент делала вид, что утирает слезы. Пиппа, зачарованная, наблюдала, как Дюси провожает родителей обратно к лимузину.

— Энсон Уокер обрел нефтяные месторождения на небесах, — выдал репортер. Следующая попытка поэтического высказывания была прервана рекламой собачьего корма.

— Из праха в прах, — подытожила маленькая старушка за кассой.

Осознав вдруг, что она таращится в телевизор уже добрых полчаса, Пиппа вышла в коридор.

— Эй! Ты из автошколы? Тебе не туда. — Кассирша выскочила следом. Прежде чем Пиппа сумела возразить, она потащила ее обратно в класс.

Шторы были опущены. Пирс сидел у проектора, демонстрируя геометрические фигуры на стене и отрывисто комментируя:

— Восьмиугольник: знак «Стоп». Треугольник: предписывающие знаки. Круг: запрещающие знаки. Пятиугольник: «Школа». — Он прервался. — Да, Миллисент?

— Вот эта пыталась сбежать, — доложила кассирша. — Она смотрела похороны.

— Не стой там, Пакита. Присоединяйся.

— Эй, а она что, не считается автоматически провалившейся на экзамене? — проскулил голос из темноты, когда Пиппа заняла свое место в первом ряду. — Вы сказали, что мы всегда должны быть на занятии вовремя.

— Прошу прощения, — ответил Пирс. — Разве я забыл упомянуть, что всякий раз, опаздывая, вы должны будете набирать на пять баллов больше во всех четырех тестах? Для вас, Пакита, это означает семьдесят пять.

Смотрела похороны? Забавное извращение.

— Итак, давайте повторим цвета, для опоздавших. Красный означает «Стоп». Желтый — предупреждение. Оранжевый — строительные работы. Коричневый — зона отдыха.

— Это слишком сложно, парень, — пробормотал Сеймур. — В книжке больше сотни знаков.

— Вы ведь городской художник, верно? Предполагается, что прекрасно разбираетесь в цветах и формах. — Пирс выключил проектор и заставил класс прочесть вслух следующие пять глав учебника. — Домашнее задание: дорожные знаки! Завтра будет тест.

— На оценку? — простонал Билли-фермер.

— Безусловно. — Пирс потянул веревку, поднимая жалюзи, и за окно посыпались тучки мертвых жучков, налипших снаружи. — Все свободны. Пакита, — позвал он, когда та уже взялась за ручку двери. — Минутку.

Она застыла на месте, пока одноклассники просачивались мимо. Пирс заметил, что девушка побледнела и едва не дрожит. Может, она решила, что ее собираются отчитывать? И мягко спросил:

— Вы действительно смотрели похороны?

— Мой дедушка… — всхлипнула она.

Бедное дитя явно не в себе. В это время дня транслируют только «мыльные оперы».

— Тот, кто собирался увеличить ваше содержание, если успешно сдадите экзамены?

— Да.

Пирс потянулся за бумажником:

— О какой сумме идет речь?