На базе ощущалась нездоровая активность. У ворот стояла вездесущая «Пума», крытый брезентом командно-штабной автомобиль. В двигателе автомобиля копался чумазый механик. Рядом с ним стоял приземистый унтер-офицер и наводил беспощадную критику. Громила остановился в нескольких метрах от ворот, бросил что-то гортанное охранникам. Его тут знали — фигура видная. Подошли два солдата. Он лаконично описал создавшуюся ситуацию, выразительно кивнув за спину. Снова пришлось подтянуть к себе кожаную папку. Екнуло сердце, даже поверхностная проверка могла окончиться провалом. Охранники смерили Алексея равнодушными взглядами, потащились обратно. Разъехались ворота. Ефрейтор Холлман махнул ему рукой, и оба мотоцикла въехали на территорию. Внутри все было правильно, опрятно, расчерчено на квадраты — и могло бы произвести впечатление, кабы не последствия недавних боев. В стенах бараков зияли пробоины, окна были выбиты, клумбы растоптаны, и почти везде чернели пятна крови. У ворот находилась полосатая караульная будка, за ней простиралась забетонированная стоянка. На ней стояла единственная «трехтонка» с зачехленным кузовом и отброшенными бортами. Еще одна торчала за ближайшим бараком, перекрыв проезд. Потные солдаты с засученными рукавами вытаскивали тюки, зачехленные рации, другое радиооборудование. Центральная аллея тянулась между продолговатыми постройками с одной стороны, и бесхитростными финскими домиками — с другой. Но ефрейтор знал другую дорогу, он поднял руку, чтобы следующий сзади обратил внимание, круто свернул на узкую дорожку, засыпанную щебенкой. Камешки скрипели, вылетали из-под колес. Маленькая колонна проехала мимо нарядных двухэтажных домиков, где в лучшие времена обитал персонал Абверштелле, мимо барака с классами. Справа осталась полоса препятствий, классы для занятий на свежем воздухе, что-то вроде котельной. Крышу последней забрасывали гранатами, обломки кровли торчали в небо, как шипы противотанковых ежей. От беседки для курения сохранилось еще меньше, она фактически лежала, бордюры вывернуты, лавки вдребезги. Справа остались заглубленные в землю складские помещения, там никто не вился, видимо, не осталось ничего ликвидного. За перелеском возвышался еще один забор, вернее, остатки забора, уцелели только столбики. Рухнувший шлагбаум, распавшаяся на кусочки караульная будка. «Объект внутри объекта», — догадался Алексей. Эта часть секретной базы выглядела какой-то суженной, занятия с курсантами здесь не проводились. Полосатые бордюры, невысокое бетонное сооружение — то ли склад, то ли гараж. Две полусферы — своеобразные вершины землянок, ради маскировки засаженные травой и кустами, — эти две штуки он видел недавно с высоты, на вид обычные холмики, похожие на курганы. Подъездные дорожки, пандусы, уходящие вниз и упирающиеся в массивные ворота. Здесь стояло несколько командирских машин, мотоциклы, красовался мощный армейский тягач, которому еще не нашли применения. Это и были «вершины айсбергов», пресловутые подземные сооружения служб абвера, из которых Алексея Макарова интересовал только архивный «Отдел Z». Ворота первого сооружения были закрыты. Вся жизнь сосредоточилась дальше — за жиденькой шеренгой кустарников. У въезда в секретный объект стояли два «опеля» с бронированными кузовами. Задние двери из упрочненной стали были распахнуты. Алексей машинально зафиксировал в памяти номера: «WL-1002», «WL-1012». Грузовики смотрелись внушительно, даже помпезно. Над кабинами имелись люки, выводящие к пулеметным турелям. Мощные колеса защищали стальные закрылки.

Мотоциклы встали на парковке. Алексей украдкой озирался. Северо-восточная часть базы. Позади сооружения — сетка с колючкой, за деревьями голубело озеро, возвышался лес непроницаемой стеной. Транспорт не угонишь. Попытаться, конечно, можно… Но надо быть кошкой, у которой девять жизней. Двое солдат, отдуваясь, тащили вверх по наклонному пандусу крепко сбитый, продолговатый ящик мышиной расцветки. Они оставили его во дворе у кучки аналогичных, которую охранял автоматчик, передохнули и побрели вниз. Погрузка еще не начиналась. Один из грузчиков смерил равнодушным взглядом прибывшего незнакомого офицера.

— Мы на месте, господин обер-лейтенант, — поставил в известность громила Холлман. — Эвакуируется данный объект, ответственный за эвакуацию — майор Рюхтгофен. Он где-то здесь. Разрешите вернуться к месту несения службы?

— Давай, дружище, спасибо, — кивнул Алексей.

Холлман щелкнул каблуками и завел мотоцикл. Этот здоровяк уже не волновал. Он покатил обратно, а очередная пара солдат уже вытаскивала ящик из подземелья. Тяжесть та еще, мысленно оценил Алексей объем контейнера. Если бумага там лежит плотно, то на мат изойдешь все это таскать. Килограммов восемьдесят, не меньше.

— Солдаты, куда вы ставите? — раздался сварливый голос. — Дальше несите контейнеры, вон к тому грузовику!

По пандусу поднимались два офицера с озабоченными лицами. Оба в форме вермахта, с железными крестами, с символом рейха на правой стороне груди. Их форму было трудно назвать идеально чистой, где-то испачкались. Рослый капитан отряхивал галифе. Второй — с погонами майора, какой-то ширококостный, с плоским лицом — держал в руке фуражку и стряхивал с нее налипшую грязь.

— Господин майор? Майор Рюхтгофен? — Алексей шагнул к пандусу и, козырнув, протянул папку. — Обер-лейтенант Вальтман, из штаба подполковника Зоммера. Вам предписание — завершить погрузку по «Атлантиде» не позднее десяти часов вечера и, не мешкая, отправить груз в Луково, где пока еще стоят наши подразделения.

Майор Рюхтгофен безмерно устал. Весь день работал, носился по отбитому у русских объекту, а перед этим была бессонная ночь. И снова какие-то приказы, распоряжения…

— Здравствуйте, обер-лейтенант, — охрипшим голосом произнес он, забирая папку и мельком глянув на посланца. — Вальтман, говорите? Не знаю вас, здесь все так дьявольски перепуталось, в этой чертовой России, мы скоро начнем перенимать у русских их национальный бардак… Хорошо, обер-лейтенант, спасибо. — Он пробежал глазами текст и кивнул на своего сопровождающего: — Это капитан Вайгль, один из моих помощников.

Помянутый господин учтиво склонил подбородок и отправился к машинам. Майор Рюхтгофен задумчиво проводил его глазами, потом вздохнул, достал из кармана мятую сигаретную пачку.

— У вас есть чем поджечь, обер-лейтенант? Вчера сломалась зажигалка, которая три года вообще не ломалась.

— Да, конечно, герр майор. — Алексей услужливо выхватил из кармана бензиновую зажигалку «Зиппо», дал майору прикурить.

Тот поблагодарил кивком, глубоко затянулся и заметил:

— Американская зажигалка, неплохо живете, обер-лейтенант…

— Это русские неплохо живут, герр майор, — улыбнулся Алексей. — По ленд-лизу получают все подряд, включая зажигалки, и зачастую это добро после боев попадает к нам — в порядке наследования, так сказать.

— Понятно, — усмехнулся майор. — Я вас понял, обер-лейтенант, вы свободны. Есть что-то еще?

— Боюсь, что да, герр майор. Приказ был выпущен два часа назад. А перед отъездом я имел беседу с капитаном Йозефом Ландсбергом — вам же знакома эта фамилия? Он опасается, что русские могут пойти раньше, наблюдается подозрительная передислокация техники в районе Марьино. Разведчики докладывают: там скапливаются ударные роты, говорят, что из сибиряков… Капитан обеспокоен, что все может начаться раньше, тогда мы окажемся в затруднительном положении и можем остаться в лесу, где нет дорог… Он предлагает ускорить погрузку, не затягивать с отправкой, хотя и понимает, что наши возможности ограничены…