Весной стал район ломиться от квартирных краж. По методу проникновения было похоже, что действовала одна группа. Средь бела дня вскрывали любые замки. Вещи собирали и открыто несли через улицу. Ничего не боялись. По установленным приметам все были европейцами. Возраст солидный. Но фоторобота составить не могли — лица обыкновенные, ничем не выделяющиеся. Дали ориентировку по району задерживать всех, кто вещи несет.

Сразу дежурка полная набилась. Кого с ведром постовые привели — на дачу ехал. Кого со строительными материалами — шел из магазина. Кто с магнитофоном — отдохнуть собирался на природе. Дежурка превратилась в базар. Устанавливалось место жительства граждан, составлялись акты изъятия, вещи описывались и оставлялись в кладовой до установления их принадлежности. После проверки граждан отпускали сразу, а если вещи не краденные, то возвращали через неделю. Все это время они хранились в отделе.

Вечером начинались звонки от пришедших с работы потерпевших, которые обнаруживали, что их квартиры обокрали. Оперативно-следственная группа выезжать к ним не успевала. Они приходили сами, выстраивались в очередь на подачу заявления. Сотрудники милиции показывали ранее изъятые предметы для опознания. К сожалению, никто их своими не признавал.

Приходящие толпы потерпевших и случайно задержанных увеличивались. Количество вещей, изъятых на время у добропорядочных граждан, уже не умещалось в комнаты для хранения вещдоков и загромождали все имеющиеся кладовки. Это раздражало руководство и заставляло выбиваться из сил сотрудников.

Чтобы лишний раз не получить взбучку, Павел стал оставлять Блэка дома, навещая по возможности в перерывах на обед.

В очередной раз после обеда, заходя в отделение, Павел увидел двух постовых, сопровождающих мужчин с телевизором на руках. Видимо, шли они издалека и от усталости периодически останавливались.

— Уже и товарищу помочь нельзя! — обиженно возмущался мужчина в темном плаще лет сорока высокого роста, с надвинутой на глаза коричневой кожаной кепкой. — Мы-то здесь причем? Называется, в гости приехал. Попросили помочь. Говорят же вам.

— Что я скажу на работе? — поддакивал коренастый парень в рабочей фуфайке с небритым лицом и разбитой переносицей.

Павел остановился и посмотрел на них внимательней. Он чувствовал какое-то несоответствие в этих мужчинах. Один интеллигентный на вид с тонкими длинными побелевшими от напряжения пальцами. Второй — вылитый грузчик, дебошир, алкаш.

В дежурке, как обычно, стоял гвалт и творился хаос. Павел провел постовых и задержанных с телевизором к себе в кабинет.

— Вы извините, Павел Андреевич, что мы Вас отвлекаем, — начал старший сержант, присаживаясь, — вы же знаете, начальство приказало всех доставлять, кто вещие какие-нибудь несет. Мужчины своему приятелю помогали грузиться. Ну а тут мы.

— Куда грузили-то? — спросил Павел.

— Говорят, машина приятеля стояла на улице Стахановцев.

— Проверили?

— Так это ж в другую сторону. А нам надо в отделение идти отмечаться. Ну, мы и взяли их с собой!

Павел огорчился, в очередной раз сталкиваясь с глупостью.

— Дошли бы и проверили их слова.

— Ну да, а потом еще третьего тащи и остальные вещи…

— В крайнем случае, на машине их друга и приехали бы!

— Мы как-то об этом не подумали, — огорчились постовые.

— А сами-то откуда? — обратился Павел к задержанным.

— Да я вот к Сереге в гости приехал из Вологды, — сказал длинный, кивая на своего приятеля.

— А нос ему кто сломал? — поинтересовался Павел. — Наверное, подрался с кем? Если из больницы позвонят, что ты избил человека — в камеру пойдешь!

— Да никого я не бил! — отозвался парень. — Наклонился в замочную скважину посмотреть, меня и толкнули…

На этом он осекся. Павел увидел, как взгляды задержанных на мгновенье встретились. Это уже было слишком.

— Ну а где ваш приятель-то? — Павел решил сменить тему разговора, чтобы не выдать своих сомнений.

— Наверное, не дождался и уехал, а может, ищет где по району, — отозвался молодой.

— Или подумал, что мы у него телик стыбрили, — добавил длинный.

— А телефон-то у вас есть его или адрес? — спросил Павел.

Парень в телогрейке замолчал, глядя на старшего.

— Да мы недавно познакомились, еще в гостях друг у друга не были, — ответил тот, — вот собирались. Думали, погрузим телевизор и к нему на огонек.

— Ведите их в дежурку и устанавливайте, где живут, — приказал Павел постовым, — и не забудьте проверить по учетам — может, их еще кто-то ищет, кроме приятеля?

Что-то неясное зашевелилось в душе у Павла. Словно легкое похмелье подкатило к горлу. Не перекрывая дыхание, а, наоборот, не в силах вырваться наружу. И стало томиться в груди, ожидая своего часа. Оставшись один, Павел стал рассматривать телевизор. Ничего особенного не обнаружил: большой, иностранный, цветной. Управляется пультом.

«Кстати, — подумал он, — где пульт? Надо бы спросить у них».

При проверке подтвердилось, что парень с разбитым носом прописан в заводском общежитии. В кадрах данного предприятия сообщили, что он уволен за прогулы полгода назад.

Павел набрал телефон дежурного:

— Срочно в адрес! Там должны быть остальные вещи. — Преступники как раз шли в том направлении, когда их перехватил патруль.

Машина была готова через пять минут. Вместе с двумя участковыми Павел проехал в адрес. Но там ничего интересного не оказалось. Когда комендант открыла комнату, взору сотрудников предстало запущенное жилье, покрытая пылью мебель, грязные стаканы на столе, посуда с присохшими остатками еды.

«Это тоже результат», — подумал про себя Павел.

Пришлось возвращаться ни с чем.

— Павел Андреевич, — встретил его дежурный, — больше не могу держать твоих ребят. Не дай бог, прокуратура пожалует — будет несдобровать. У одного еще и нос перебит — скажет, мы постарались. И к врачу его не отправили. Как хочешь, а я их выпускаю.

Длинный вышел из клетки, отряхивая плащ:

— Может, подкинете нас до дому? — обратился он к Павлу, — Тяжеловато снова волочь телевизор — то.

— А вы его не волоките! — отозвался Павел. — Тем более, что он не ваш. В объяснении все написано. Скажите своему приятелю, чтобы позвонил нам или сам пришел забрал.

С перебитым носом рассмеялся:

— Да вряд ли он придет! У него этих телеков как зеленого горошка в банке…

Длинный выдал ему леща и тот замолк.

Они вышли из отделения и пропали из виду.

В этот момент по громкой связи раздался голос «Вертолета»:

— Где дежурная машина? Сколько можно ждать? На обед не съездить…