class="p1">— Вряд ли, не тот типаж, — произнес Макар. — Алкоголичка, лапша куриная… Явно не автоледи. Но я сейчас не про тачку — я про нашего мистера Икс. Итак, от знакомых шаманки он не скрывался. Однако его исчезновение ни у кого не вызвало никакого беспокойства. Никто не спрашивал у Евгении: «А где тот парень?» Никто не заявлял в полицию о пропаже. Вывод?

— Либо он приезжий, мигрант, здесь на птичьих правах и без регистрации… либо из криминального мира, — ответил полковник Гущин. — Они не светятся никогда. И уж точно о пропаже без вести своих в полицию не заявляют. Но может быть и третий вариант.

— Какой?

— Просто жил тихо. Одиноко. Сам по себе. Никаких связей ни с кем не поддерживал. И это для нас самый скверный вариант. Потому что мы никогда не установим его личность.

Они помолчали в расстройстве.

— Ладно. Тождество ДНК все же важный факт. Будем на него опираться, — полковник Гущин явно решал, что предпринимать по тройному убийству дальше. — Единственная ниточка, за которую сейчас можно потянуть, — звонки Евгении Лаврентьевой в загородный ресторан накануне Восьмого марта. Интересно, посетила ли она его? И с кем?

— Надеетесь на романтический ужин с мертвецом с грядки? — без энтузиазма спросил Макар. — Зря. Приедем в «Лесное», окажется по закону подлости, что они с сестрицей в ресторане Восьмое марта отмечали.

— Нам все равно пока ничего другого не остается, — возразил ему Клавдий Мамонтов, вставший на сторону Гущина. И включил фары. — Темнеет. Вечер и ночь в «Лесном» — время силы.

Глава 24

«лесное»

Возможно, в оные времена загородный клуб-отель «Лесное» считался местом крутым, однако сейчас он выглядел запущенно — наполовину пустой, с заколоченными коттеджами, заросшими одуванчиками дорожками. Но отель все еще манил постояльцев яркими неоновыми огнями.

И музыка играла громко, рвалась из колонок. Однако под нее на летней веранде отеля под шатром не танцевали, не пели караоке, а дрались в кровь.

— Что здесь у вас? — Зрелище впечатлило даже хладнокровного полковника Гущина, когда он вышел из машины и узрел потасовку.

— Свадьба! — ответил ему охранник-парковщик. И сплюнул.

— Свадьба?!

— Родственники жениха и невесты подарки делят. Недовольны. Все мало им.

Под песню «Рюмка водки» дралась родня новобрачных — люди простые и незатейливые: мелкие предприниматели с юга из «казачков» и аборигены из Воскресенска. Дрались в основном женщины в цветастых синтетических платьях, пиная ногами в стоптанных туфлях распакованные коробки с электрическими чайниками и скороварками — подарками. А мужики налетали друг на друга как петухи, хватая за грудки, за галстук: «Ты кто такой? Нет, а ты кто такой? Тебя кто сюда приглашал?»

— Женила на себе ваша задрыга нашего Андрюшеньку! — орала на все «Лесное» мамаша жениха. — Легла сразу, ноги раздвинула! Пузо на нос лезет, восьмой месяц! А фату девичью напялила, бесстыжая!

— Радость какая за дебила вашего замуж выходить! — вопила в ответ мать невесты. — Он ее силком принудил! Если не под венец, так в тюрьму бы загремел! У нас и заявление в полицию заготовлено, и свидетелей куча. Не отвертится! По УЗИ-то двойня у Маришки нашей — он, если что, век свой на алименты горбатиться будет!

— Мерзота ты лживая, может, еще и не наше то потомство! Хрен знает от кого ваша Маришка родит!

— А мы, если надо, родство по анализам установим!

— Я тебе так установлю, мерзавка! Погань!

— Ты кого поганью называешь?! Лахудра! Супругу мою?!

Родня женская вцепилась друг другу в волосы, «отцы» махали кулаками неловко и с опаской.

Клавдий Мамонтов двинулся было разнимать. Однако полковник Гущин остановил его.

— Мы не за этим сюда приехали, — молвил он устало.

— Так убьют друг друга, Федор Матвеевич! — высокий Клавдий Мамонтов оглянулся на «свадьбу» — новобрачные сидели за отдельным столом. Багровый от стыда жених самого простецкого деревенского вида в новом белом костюме и беременная невеста — юная блондинка с огромным животом, выпиравшим под кружевным свадебным платьем. Невеста рыдала.

— Не убьют. Они друг друга боятся. — И полковник Гущин тихонько подтолкнул Мамонтова прочь от свадебного шатра — к входу в отель.

На ресепшен он сразу вызвал старшего менеджера и хостес ресторана. Обеим показал фотографии Евгении Лаврентьевой — из паспорта, что нашли в ее доме, и ту, что сделал эксперт-криминалист, — снимок трупа.

Женщины как птицы испуганно вскрикнули, лишь только увидели ужасное фото с места убийства.

— Март месяц, праздничные дни, — объявил полковник Гущин. — Эта женщина звонила сюда к вам в «Лесное», и вы ей перезванивали. Затем она вам снова перезвонила. Вспомните, пожалуйста, подробно. Это очень важно. Приезжала она сюда? Если да — то с кем?

— Полная дама… Косы у нее черные, как у цыганки, и одевалась в стиле бохо, туники этнические и массивная бижутерия. — Хостес глянула на менеджера. — Рита, ты ее не знаешь, она мне звонила — насчет заказа столика как раз на вечер восьмого марта. У нас раньше корпоративы все резервировали, а в этом году ни корпоративов, ни праздников толком. Поэтому, когда она позвонила, я приложила максимум усилий, чтобы она не передумала. Кухню ей нашу описала, винную карту.

— Значит, она здесь отмечала Восьмое марта? — уточнил полковник Гущин. — С кем она приехала? С компанией?

— Только с молодым спутником.

— Парень лет тридцати?

— Да, высокий, спортивный. Брюнет.

Клавдий и Макар переглянулись — в яблочко!

— Его имя? — спросил полковник Гущин.

— Я и ее имя не помню. — Хостес пожала плечами. — Они приехали к восьми часам. Я их встретила у гардероба и провела за столик в зал ресторана. Они сидели, ужинали где-то до полуночи. Потом уехали.

— На чем?

— На какой-то машине.

— На ваш опытный взгляд — они выглядели как пара?

— Не как муж и жена, конечно, но… как те, что не первый раз встретились, а уже в отношениях. Она его по щеке трепала, а он ее за грудь трогал — интимничали они, — хостес фыркнула насмешливо. — Она его лет на пятнадцать старше. И, кажется, это она его на Восьмое марта в ресторан позвала, а не он ее. Она заказ сама оплатила налом. А он даже чаевые нашему Грише не оставил.

— Кто такой Гриша?

— Официант. Он их столик обслуживал. Вы потолкуйте с ним. — Хостес облизнула накрашенные губы. — Я-то их не знаю, а вот он, кажется, со спутником толстой дамы знаком.

— Где ваш Гриша? Давайте его сюда, — полковник Гущин разом воодушевился.

Хостес указала глазами на «поляну» за клумбой, где у мангала хлопотал молодой худощавый мужчина в форме официанта — жарил для «свадьбы» барбекю.

Ах, эта