Итак, мы можем допустить, что Солнце просуществует при совместном действии обеих этих причин по меньшей мере двадцать миллионов лет. А если принять еще во внимание другие, неизвестные пока причины, не говоря уже о встрече с новыми роями метеоритов, то продолжительность этого времени наверное, окажется еще больше.

Таким образом, Солнце переживет все миры в своей системе; это будет последнее из тел, которое дольше всех сохранит в себе живительный огонь.

Но, наконец, угаснет и оно. Столько тысячелетий животворные лучи его освещали своим светом, согревали своим теплом всю его небесную семью, но вот наступило наконец время, что пятен на нем появлялось все больше и больше и становились они с каждым годом все обширнее; блестящая фотосфера его стала меркнуть, ослепительно яркая поверхность его стала помрачаться, застывать, замерзать. И постепенно место ослепительно-светлого огненного горна в пространстве замещено было громадным красным шаром, вовсе не похожим на лучезарное светило, известное исчезнувшим мирам.

Долгое время это громадное светило сохраняло на своей поверхности высокую температуру, причем обладало как бы какой-то фосфорически-светящейся атмосферой; постепенно на его девственной почве возникла удивительная растительность, появилась своеобразная животная жизнь, явились существа, совершенно непохожие по своей организации на всех тех, которые последовательно сменяли друг друга в мирах великой солнечной семьи, существа, довольствовавшиеся лишь светом далеких звезд, с электрическим сиянием, истекавшим из этого бывшего очага света и тепла и составлявшим вокруг него нечто вроде атмосферы.

Но в свое время пришел конец и этому миру; на часах вечности пробил наконец роковой час, когда вся солнечная система была вычеркнута из книги жизни. Точно также и все звезды, из которых каждая представляет собой Солнце, со всеми системами кружившихся около них миров последовательно подвергались той же участи; но тем не менее Вселенная продолжала существовать, как существует она теперь и существовала прежде.

* * *

Математические науки говорят нам: «Солнечная система по всей вероятности обладает теперь не более как одной четыреста пятьдесят четвертой долей способной к преобразованиям энергии в сравнении с тем ее количеством, которым обладала она, когда находилась в состоянии туманности. Хотя и этот остаток представляет еще такой запас, что его громадность превышает всякое наше воображение, но настанет день, когда будет израсходован и он. Гораздо позднее такое же преобразование совершится для всей Вселенной, что приведет окончательно к установлению всеобщего равновесия температуры и давления».

И вот в силу этого сверхчувственного закона, долгое время спустя после смерти Земли, всех гигантских планет и, наконец, самого центрального светила, когда наше бывшее Солнце все еще носилось среди безграничного пространства, увлекая вместе с собой погибшие миры, в которых некогда человеческие существа изо дня в день вели жалкую борьбу за свое существование, в это время из бесконечной глубины небес вышло другое, тоже мертвое Солнце; оно почти лицом к лицу встретилось с нашим бывшим Солнцем… и остановило его!

Тогда в беспредельной ночи пространства эти два невообразимой величины шара, вследствие своего страшного удара, зажгли такой огонь, о котором мы не можем составить себе никакого представления, и образовали необъятных размеров газовую туманность, которая качалась сперва из стороны в сторону на одном месте, подобно блуждающему огоньку, а потом улетела в неведомые области неба. Температура ее достигала многих миллионов градусов. Все то, что было некогда почвой, водой, воздухом, камнями, растениями, животными, земными людьми, все то, что имело кости и плоть, в чем билось любящее сердце, в чем гнездилась неугомонная мысль, что обладало глазами, созерцавшими величие и красоту, или руками, державшими меч — все это, все победители и побежденные, палачи и жертвы, атомы и низменные души, не освободившиеся от материи, все обратилось в огонь. То же самое сталось и со всем, что было в мирах Марса, Венеры, Юпитера, Сатурна и всех их родственников. Это было воскресение видимой природы, между тем как высшие души, достигшие бессмертия, продолжали жить без конца, постепенно возвышаясь по ступеням иерархии невидимого психического мира. Сознание всех человеческих существ, живших на Земле, возвысилось до идеального совершенства; они постепенно возвышались и совершенствовались в последовательном переселении на различных мирах и, наконец, все получили последнюю жизнь в Боге, освобожденные от тяжести материи, ставшие вечным светом, все более и более очищающимся.

Страшное столкновение двух погасших солнц создало необъятную газовую туманность; она поглотила в себе все бывшие некогда миры, обратившиеся теперь в пар, и начала вращаться около самой себя.

И вот в тех поясах этой первичной туманности, где началось уплотнение, зачались и начали рождаться новые шары, как это было на заре мира земного.

И вновь началось создание мира, стало возникать бытие, о котором расскажут некогда новым людям новые Моисеи и Лапласы.

Началось творение нового мира; это был мир не Земной, не Марсов, не Сатурнов, не Солнечный; это был вполне новый, особенный, не земной, не человеческий мир.

И в нем появились иные человеческие существа, на новых планетах возникли новые люди, начались новые цивилизации, появились другие Вавилоны, другие Фивы, другие Афины, другие Римы, другие Парижи, другие дворцы, другие храмы, иная слава, иная любовь. И все это не заключало в себе более ничего нашего земного, образ которого исчез подобно тени.

И эти миры и вселенная в свою очередь тоже дожили до своего конца и погибли. Но бесконечное пространство всегда оставалось населенным мирами и звездами, душами и солнцами, и вечность по-прежнему продолжалась.

Потому что Вечность не имеет ни начала, ни конца своего бытия.

Все человечество пережило века искренней и глубокой веры, и замечательно, что, по учению всех религий, наш земной путь в его глубокой дали, всегда замыкался теми же самыми воротами, и за ними начиналось то же самое таинственное неизвестное. В сущности это — те же символические ворота, какие представляет нам Божественная Комедия Данте, но только за ними не всегда оказываются рай, ад или чистилище, как описал их бессмертный итальянец. Зороастр и Зенд-Авеста учили, что мир должен погибнуть от огня; та же мысль встречается в послании Св. Петра. Предания о Ное и Девкалионе, по-видимому, указывают, что если в первый раз род человеческий был истреблен потопом, то во второй раз это произойдет совершенно противоположным образом.

В главе, посвященной Римскому собору, мы видели, что евангельское пророчество о кончине мира было понимаемо таким образом, что даже то поколение, с которым Учитель говорил непосредственно, не должно было умереть раньше предсказанной им гибели Земли.

Но оказалось, что слова эти нельзя было понимать в буквальном смысле, хотя конец мира, по общему мнению, все же должен был наступить скоро. Живая вера в будущую жизнь и в воскресение тел вызвала самое внимательное отношение к умершим. Вместо прежнего сжигания их теперь стали благоговейно хоронить в гробницах, надписи которых показывают, что обитатели их почивают здесь в ожидании общего воскресения. Все верили, что Иисус должен был прийти «скоро», чтобы судить «живых и мертвых». Выражение «Маран афа» — «Господь грядет» сделалось лозунгом, по которому христиане узнавали друг друга.