— Еще немного.

С горлышка сорвалась капля, за ней вторая, третья. Ивар плотно закупорил бутылку, одарив насмешливым взглядом:

— Теперь точно хватит.

И ведь снова прав. Глоток алкоголя обжег язык, встал поперек горла, когда я старалась его проглотить, вызвал кашель и слезы и, наконец, пополз лавой по пищеводу.

— Еще?

— Откажусь, — ответила, передернув плечами.

— Точно? — насмехался.

— Точно, — промакивала слезы салфеткой.

— Ешь, — указал на соседний стул и придвинул тарелку.

— Я не хочу.

— Опять упрямишься? Мы же выяснили, что я всегда прав.

Как же мне хотелось громко фыркнуть, но вместо этого пробубнила:

— Не всегда, — и откусила бутерброд.

— Да? — он отвлекся от телевизора. Подпер рукой голову и уставился на меня. — И когда же я ошибся?

— М-м-м, — жевала.

— Что, не можешь вспомнить?

Я взяла второй бутерброд, чтобы не признавать свою неправоту.

— Когда отказывался от помощи и чуть не умер, — воскликнула радостно.

— Это просто упрямство, — навалился всем телом на стол.

— Которое чуть не стоило жизни, — глоток алкоголя разжег аппетит. Я принялась за салат.

— Я тебе не доверял.

— А теперь доверяешь? — недоуменно глазела.

— Ешь, — налил порцию коньяка, опустошил бокал.

В ответ на приказ я капризно отложила вилку:

— Хочу торт.

— Отлично, я доем, — Ивар придвинул тарелку себе.

— Моей вилкой?

— А я не брезгливый. Да и ты уже пила из моего бокала.

— Хм. Не так давно кто-то боялся, что я принесу в его дом блох.

— Алкоголь притупил в тебе чувство страха, клопенок.

"И верно", — снимала упаковочную ленту с торта. Я разговаривала с охотником так, как не позволила бы себе еще утром.

Залпы салюта за окном сменились надрывными криками.

— Хочешь спуститься? Бим тебя зовет, — Ивар улыбался, глядя исподлобья.

— Тебе приятно меня задевать?

— Не очень, — он горько ухмыльнулся.

— Тогда затем это делаешь?

— Отрежь и мне торта, — проигнорировал вопрос.

— Столько хватит? — приложила нож.

— Да.

— Сделай, пожалуйста, погромче, люблю эту песню.

Врала.

Я терпеть не могла этого певца. Но все лучше, чем слушать крики Тима и его друзей.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ивар запивал торт небольшими глотками коньяка, и я поступила по его примеру.

— Ты меня не только объедаешь, но и обпиваешь, — мужчина забрал бокал из моих рук.

— Смелости набираюсь, — призналась честно.

— Зачем? — подковырнул вяленую вишню и отложил на край тарелки.

— Хочу спросить кое-что.

— Ого. Что-то личное?

— Почему ты меня спас? — охотник явно не ожидал подобного вопроса. Отложил вилку, чуть сполз на стуле и сложил на груди руки. — Только ответь честно, без шуток. Почему не убил?

— Ты мне напомнила кое-кого из прошлого.

— О-о-о, — разочарованно протянула.

— Что, «о-о-о»? А что ты ожидала услышать?

— Просто, «о-о-о», — осмелилась еще раз взять его бокал и пригубить алкоголь. — «О-о-о» — значит "понятно", — пояснила. — А кого?

Ивар рассмеялся. Рассмеялся по-настоящему, не наигранно как он это делал, когда хотел задеть меня, а искренне, широко улыбаясь.

— Сестру.

— У тебя есть сестра?

— Представь себе. Наличие родной сестры — не такая и редкость, Софья Алексеевна, тебе ли не знать.

— Ты опять начинаешь ëрничать.

— Привычка. Смотри, выступление президента, — отвлек от расспросов. — Шампанское открыть?

— Ой, нет, — несколько глотков коньяка расползлись жаром по всему телу и путали мысли, а если вспомнить, что до этого я уже пила шампанское, то есть большая вероятность завтра мучиться головной болью. — Я буду сок.

Ровно в полночь мы чокнулись бокалами, выпили по глотку и не сговариваясь произнесли:

— С новым годом, Ивар.

— С новым годом, Соня.

— Извини, — я неуклюже встала из-за стола, чуть не опрокинув стакан. — С новым годом, Машуль, — ответила на телефонный звонок.

— С новым годом! А что так тихо, ты не пошла на вечеринку к Тиму?

— Уже вернулась, — отвечала скомкано, поглядывая через плечо.

— Ты что, одна?

— Нет.

— С охотником? — уточнила, как мне показалось, заинтересованно.

— Угу. Ты как?

— Я отлично. Мне пора, созвонимся завтра.

— Пока, — изумленно смотрела на экран смартфона. — Что? — Ивар не сводил с меня пристального взгляда.

— Сестра? — спросил, хоть это было и очевидно.

— Да.

Через пару минут пришла очередь Ивара вставать на поиски телефона. Он улыбнулся, читая на экране имя звонившего:

— Привет. Спасибо.

Я еще никогда не видела мужчину таким настоящим. Беззаботным, радостным и расслабленным.

— У меня все отлично.

Он увлеченно слушал и при этом ковырял вилкой торт, так… по-человечески.

— Как себя чувствуешь?

Без слов было понятно, что на том конце провода тот, кто ему ценен и близок. Тот, кого он любит. Тот, с кем он живой и настоящий без маски безразличия и отстраненности.

— Я рад.

Неловкость момента подняла меня из-за стола и погнала к раковине. Я включила воду, приглушая потоком воды слова, вспенила моющее средство на губке и усердно оттирала присохший кусочек картофеля. Разговор прекратился, но я продолжала самозабвенно отмывать остатки пищи. Казалось, если повернусь, то ворвусь в чужой мир. Разобью чужой счастливый момент.