– У меня жутко зуб болит, –призналась дама.

– Ой, бедненькая, – всплеснул рукамижалостливый Монти, – анальгин принести?

– Он не поможет, – простонала Алена.

Монти заметался по гостиной, предлагая дамеконьяк для полоскания клыка, аспирин, тройчатку, водочный компресс ивалерьянку.

– Наверное, мне лучше вернутьсядомой, – пролепетала Алена в конце концов, – очень неудобнополучилось. Ты так старался, пек торт, а я испортила вечер, думала, больпройдет, но с каждой минутой мне лишь хуже делается!

И тут Монти осенило, он сгонял на кухню,приволок несчастный торт-каменюку и протянул потенциальной невесте:

– Приложи его к щеке.

– Это что? – изумилась Алена.

Простодушный Монти выложил недалеко ушедшей отнего по уму даме историю про метеорит. Алена, впав в восторг, приложиламногострадальный корж к щеке и вскоре воскликнула:

– Монти! Прошло! Чудо!

На беду, именно в эту минуту Алене намобильный позвонила подруга с жалобой на изматывающий токсикоз.

– Немедленно лети сюда! – закричалаАлена.

Не стану утомлять вас ненужными деталями,скажу лишь, что тошнота покинула беременную, и она на радостях слопала весь торт– бывшую «Лесную поляну», а не «метеорит».

К восьми вечера явилась Николетта и былаогорошена рассказом Монти, воплями Алены и булькающими звуками из сортира,которые издавала беременная. Последнюю вновь затошнило, но не от токсикоза, авследствие элементарного обжорства. Согласитесь, схряпать одной килограммовыйбисквит, украшенный взбитыми сливками и обсыпанный какао, без последствий неполучится.

Николетта, выслушав речи парочки, развилабешеную активность, и сейчас ее снимают для программы «Ненормальные новости».Телевизионщики находятся на кухне, они пришли в экстаз от покореженного стола.

– Представляешь, Ванечка, –стрекотал Монти, – у их оператора жуткий остеохондроз, ужасный,невероятный, но стоило ему прислониться спиной к метеориту, как позвонкимоментально отпустило. А у режиссера язва прошла! Чудо! Извини, дружок, надодверь открыть, подождешь?

– Хорошо, – процедил я сквозь зубы.

Из трубки послышались шорох, скрип, далекиеголоса, потом снова прорезался тенорок Монти:

– Ванечка, не сочти за обиду, больше немогу беседовать, тут столько корреспондентов прикатило! Радио и ещетелевизионщики.

– Монти, – долетело издалекастоккатто Николетты, – иди сюда!

– Пока, Ванечка, – торопливопопрощался кузен и отсоединился.

Я потряс головой и набрал номер Коэна.

– Накувыркался? – спросилВладимир. – Давай побалакаем.

– Имею встречное предложение.

– Говори.

– Лучше встретиться лично.

– Лады, где и когда?

– Завтра, в районе обеда, ресторан «Монс»подойдет?

– Шикарное место, – обрадовалсяКоэн. – Еда, надеюсь, за твой счет?

– Кто приглашает, тот и платит, –согласился я.

– Супер, есть маленькая просьбочка, мнееще отписаться надо, давай столкнемся не очень поздно, в районе двух-трех!

– Хорошо, – не стал спорить я, нажална красную кнопку и тут же набрал другой номер.

– Але, – с явной неохотой ответилженский голос.

– Аллочка, это Иван Павлович.

– У, старый вредина. Никогда просто такне звякнешь, опять надо адрес узнать? Или телефон?

– Я такой корыстный?

– Ужасно!

– На этот раз всего лишь хочу спроситьсовета.

– Спрашивай, – зевнула Аллочка.

– Ты хорошо знаешь мир журналистики?

– Лучше вообще с ним не сталкиваться, неодин год в газете лямку тяну, – погрустнела Аллочка, – но теперь нашлисток никому не нужен, миллионные тиражи в глубоком советском прошлом, нынче«Клубничка», «Желтуха» и «Треп» в фаворе, людям подавай обнаженку, расчлененкуи сплетни.

– Сколько надо заплатить корреспонденту,чтобы он не печатал о тебе статью?

– Компромат?

– Нет, просто сообщение, никакогонегатива.

– Тогда чего тратить бабки, нехайстрочит, – удивилась Алла.

– Понимаешь, информация, которая вродеисходит от моего имени, неверна.

– Угу. Отталкивайся от гонорара. Сколькоему в бухгалтерии за заметку дадут?

– Понятия не имею.

– Поинтересуйся и предложи чуть больше,но ненамного, а то он заподозрит неладное и заломит цену.

– Спасибо. А что отвечать, если онпоинтересуется, по какой причине я не желаю славы?

– Скажи, что начальство на работе будетнедовольно, у вас запрещено общаться с прессой, отмониторят фамилию и выставятвон из фирмы. Кстати, это правда.

– Огромное спасибо! Ты меня выручила!

– Как обычно, – ехидно отозваласьАллочка, – давно жду приглашения на ужин, романтический!

– Прости, Аллочка, наверное, я уже выпализ категории принцев.

– Ты в ней никогда не состоял, –сердито отбила мяч старая знакомая, – девушки всегда соглашались закрутитьроман с тобой лишь в случае тотальной пустоты на личном фронте.

Я обиделся, но виду не подал, поболтал сАллочкой еще минут пять, потом принял душ, лег в кровать, взял книгу инеожиданно уснул, не выключив свет.

Утром Нора выдала мне план действий.

– Сначала поедешь в кондитерскую«Манже», – приказала хозяйка, – и найдешь там девушку с оригинальнымименем Арфа. Прежде чем начать беседовать с ней, покажи заколку в виде крабаместным сотрудникам, вдруг кто и опознает аксессуар. Потом полетишь к РуфиГиллер. Ей скоро сто лет стукнет, но, похоже, старик Альцгеймер не принадлежитк числу близких знакомых актрисы. Голос у нее молодой, энергия бьет ключом, аеще она уверяет, что отлично знала твоего отца и была с ним в особыхотношениях.

Взяв под козырек, я спустился в подъезд и былнезамедлительно окликнут охранником Алексеем:

– Иван Павлович, доброе утро.

Я кивнул и пошел к двери.