с поличным. После нескольких бессвязных заявлений председатель его прервал:

— Итак, кто же такая Конни Бернс?

— Это псевдоним, ваша честь. Бедняжка стала жертвой жестокого сексуального насилия и не хочет огласки.

— «Огласки»? Она же позволила себя сфотографировать и сделала заявление, разве не так?

— Да, но только под псевдонимом. Она живет далеко, и любая публичность здесь не станет достоянием общественности там. Мы защищаем ее личные данные.

— И вы пытаетесь обвинить Джесси Руди в том, что ее изнасиловали, верно?

— Ну, не напрямую, ваша…

— Послушайте, мистер Дубиссон. Это именно то, что вы делаете. Единственная цель вашей рассылки — это возложить вину на мистера Руди и убедить избирателей, что во всем виноват именно он.

— Факты есть факты, ваша честь. Мистер Руди представлял интересы Джарвиса Декера и добился его освобождения. Если бы тот попал в тюрьму здесь, в Миссисипи, то не смог бы насиловать женщин в Джорджии. Все очень просто.

— Все отнюдь не просто, мистер Дубиссон. Я нахожу подобные действия отвратительными.

Адвокаты по очереди обменивались репликами, и накал страстей на слушании достиг апогея. Когда председатель спросил Джесси, какого возмещения тот желает, он потребовал, чтобы Дубиссон отправил еще одну рассылку, дезавуирующую предыдущую, признал правду и извинился за преднамеренное введение избирателей в заблуждение.

Дубиссон горячо возражал и утверждал, что у суда нет полномочий требовать от него тратить деньги. На что Джесси заявил, что у него, Дубиссона, наверняка имеется достаточно денег, которые он может с легкостью потратить.

Они были похожи на двух тяжеловесов, топтавшихся в центре ринга, не желая уступать сопернику ни дюйма территории. Это было великолепное зрелище, и репортеры лихорадочно строчили в блокнотах. Когда оба противника уже едва сдерживались, чтобы не пустить в ход кулаки, председатель приказал им занять свои места и вынес решение:

— Я не в силах отменить то зло, которое было причинено распространением этой информации. Однако я постановляю следующее: оба предвыборных штаба должны немедленно прекратить распространение в печати или в эфире информации, не подкрепленной фактами. Невыполнение этого постановления приведет к серьезным штрафам, и, не исключено, даже тюремному заключению за неуважение к суду.

Для Рекса Дубиссона эта победа была довольно сомнительной. Он не собирался рассылать что-то еще, порочащее соперника.

Для Джесси победа пришла на следующее утро, когда на первой полосе «Галф-Коуст реджистер» была напечатана бесценная цитата: «Я нахожу подобные действия отвратительными».

* * *

Последние дни избирательной кампании прошли в вихре выступлений, барбекю, митингов и предвыборной агитации. Джесси с волонтерами ходили по домам избирателей с утра до наступления темноты. Они с Китом резко разошлись во мнениях по поводу тактики. Кит предлагал взять листок с Конни Бернс, вставить в нее слоган «Я нахожу подобные действия отвратительными», напечатать типографским способом несколько тысяч экземпляров и заполонить ими весь район. Но Джесси не согласился, поскольку считал, что исходная рассылка уже нанесла немало вреда. А напоминание избирателям о защите в суде насильника только укрепит их веру в то, что он в чем-то виноват.

В последние выходные предвыборной кампании «на улицы выбросили деньги», как принято это называть. Мешки с наличными доставлялись чернокожим проповедникам, которые обещали привезти избирателей на своих автобусах. Главы районов Фэтса Боумана тоже получили деньги, которые распределили между командами водителей. Открепительные талоны с именами тех, кто умер после последних выборов, заполнялись сотнями.

В день выборов 4 августа Джесси, Агнес и Кит проголосовали на своем участке в начальной школе в числе первых. Для Кита, принимавшего участие в выборах впервые, было честью отдать голос за отца. И отдельное удовольствие доставило голосование против Фэтса и ряда политиков, состоявших у него на содержании.

На всех избирательных участках Побережья явка была высокой, и члены семьи Руди весь день провели на них, общаясь там со своими представителями. Жалоб на оскорбления или запугивание не поступало.

Когда в шесть вечера избирательные участки закрылись, началась кропотливая работа по подсчету бюллетеней вручную. Около десяти вечера в здание суда стали прибывать первые руководители избирательных участков с результатами подсчетов и урнами, бюллетени из которых секретари избирательных комиссий пересчитали во второй раз.

Джесси и его команда собрались в комнате переговоров и в волнении ждали, не отходя от телефонов. Округ Стоун, наименее густонаселенный из пяти, сообщил об окончательном подсчете без пятнадцати одиннадцать. Джесси и Дубиссон разделили голоса поровну, что вселяло надежду на успех. Эйфория начала рассеиваться, когда стало ясно: в округе Хэнкок шестьдесят два процента избирателей проголосовали за Дубиссона. Было известно, что Фэтс придерживал результаты голосования в Гаррисоне, пока их не объявят по другим округам. Фальсификацию итогов голосования подозревали всегда, однако доказать ее никогда не удавалось. Наконец в полчетвертого утра Джесси позвонил секретарь избирательной комиссии в здании суда. Он потерпел серьезное поражение в округе Билокси, за исключением Пойнта, где получил на триста голосов больше, чего явно недостаточно для противостояния отлаженной машине Боумана. Дубиссон получил почти восемнадцать тысяч голосов, что означало его победу с шестьюдесятью процентами избирателей против сорока.

В целом в трех округах Джесси удалось убедить двенадцать тысяч сто семьдесят три избирателя в необходимости проведения реформ. Остальных же — почти восемнадцать тысяч — устраивал существующий статус-кво.

Что же до самого Фэтса, то он одержал более чем убедительную победу над своим незадачливым соперником, набрав почти восемьдесят процентов голосов.

Судя по всему, в предстоящие четыре года рассчитывать на перемены не приходилось.

* * *

В течение двух дней Джесси переживал поражение, размышляя о том, не стоит ли оспорить результаты выборов. Почти тысяча восемьсот открепительных талонов выглядели весьма подозрительно, но их было все равно недостаточно для изменения конечного результата.

Его обошли в нечестной борьбе, преподав суровый урок, который он хорошо усвоил. В следующий раз он будет готов к драке. В следующий раз у него будет больше денег.

Он пообещал Киту и Агнес, что никогда не сдастся.

Глава 16

По окончании выборов, вновь поставивших неугомонных реформаторов на место, 1968 год начался с большой бандитской разборки. Занимаясь выборами, Фэтс сумел снизить накал затянувшегося противостояния между криминальными группировками, но вскоре все вышло из-под контроля.

Честолюбивый уголовник по имени Дасти Кромвель открыл заведение на автостраде номер 90 в полумиле от «Красного бархата». Его бар назывался «Клуб прибоя», и поначалу там вполне законно просто продавалась выпивка. Имея лицензию на торговлю спиртными напитками, он вскоре открыл нелегальное казино и превратил свое заведение в стриптиз-клуб, рекламировавший ревю с девочками. У Кромвеля был длинный язык, и он хвастался, что скоро станет