ворочаясь и корчась. Если смотреть со стороны, то, наверное, могло показаться, что располневший во время беременности бублик, наконец, разрождается долгожданным дитя. Роды, в итоге, прошли успешно, и я, схватившись за скобу, помог выбраться наружу Арии, которая тут же направилась к ближайшему стыковому отделению. Тот состоял из небольшого люка, за которым скрывался магнитный крюк на эластичном тросе. Опять же все пришлось делать в ручном режиме, но слава богам, мы подлетели к мертвой громаде корабля достаточно близко, и крюк, совершив небольшую дугу, ударился о его борт, намертво к нему примагничиваясь. Трижды повторив эту процедуру, Ария удовлетворенно качнула головой, и указала рукой на взятый на абордаж корабль. Легкий толчок, короткий полет и магнитные стопы скафандра ударяются о обшивку стальной громады. Я прислонил свой шлем к шлему Девушки:

— Ищем вход, какой-нибудь пролом или пробоину в корпусе, куда можно будет пролезть. Давай, расходимся в стороны и ищем.

Пять минут спустя я понял, что дело оказалось не таким простым, как мне показалось это в самом начале. Не знаю, что это был за корабль, но размером он был с пару футбольных полей размером и при этом не таким ровным, как последнее. Вернее, он было совсем не ровным, многочисленные башни, люки, надстройки и целые многоэтажные башни торчали из него в огромном количестве и, чтобы осмотреть все это на наличие сквозных повреждений нужна будет просто куча времени.

— Повреждений, повреждений… — я хлопнул себя по лбу, — точно! Повреждений!

Я активировал умение Бог машин и ближайшие метров пятьдесят обшивки вокруг меня на миг стали прозрачными, а затем одно за другим стали появляться сообщения, в которых говорилось, что корабль обесточен, но все агрегаты в радиусе действия моего умения находятся в рабочем состоянии, никаких пробоин нет. Быстро перебрался на двадцать шагов дальше, повторил прием. Тот же результат. Третья попытка. Тоже самое. Все четыре движка исправны. Какого черта тогда он тут плавает среди обломков? Или…

Я поднял голову разглядывая ближайший корабль, зависший метрах в трёхстах от нас. Размером он был раз в десять-двадцать меньше гиганта по которому мы сейчас бродили, и его хищные обводы явно показывали, что это совсем не мирный транспортник. До него было далековато, для умения тем более, но насколько я мог рассмотреть, никаких явных повреждений я в нем не увидел. Они что, просто отключились здесь все, и всё? Силуэт следующего корабля в тусклом свете коричневого карлика было не рассмотреть, так что моя теория пока не найдет должного подтверждения, может быть чуть позже.

Похлопывание по плечу и добравшаяся до меня Ария опять уткнулась своим стеклом шлема в мой, восстанавливая хоть какую-то возможность общаться:

— Я ничего не нашла, ничего нет. Я даже не одного люка не нашла, как они заходили и выходили не пойму?

— Да никак, на корабле не было ни экипажа, ни десанта, по большому счету весь корабль это не корабль, а один большой робот, приспособленный для космических путешествий и нашпигованный разнообразным оружием.

— И что, мы внутрь попасть не сможем?

— Ну, почему же? — Я вытащил из-за пояса резонатор, — попасть-то попадем, только корабль будет уже не такой целый, как сейчас. Идем, я нашел одно подходящее место для проникновения внутрь.

К нему пришлось тащиться на нос корабля, зато разрушать для проникновения внутрь, придется не так много.

— Ого! Какого же они были размера?

Я согласно кивнул головой:

— С половину твоего корабля каждая, наверное, не слабые хреновины.

Я раскинул руки в стороны, но так и не достал до краев торпедной шахты.

— Каждая торпеда метра два в диаметре была и длиной метров десять, такой хреновиной любой линкор насквозь можно продырявить.

Я еще раз оценивающе осмотрел откинутую массивную круглую задвижку и темный тоннель шахты:

— Прям натуральный метрополитен, и заслонка какой не в каждом денежном хранилище увидеть можно, — выдал я свое впечатление.

— Ага, и ракет использовано только две, смотри, еще восемь шахт закрытые. Если там остались ракеты, то каждая минимум сто тысяч стоит. Не понимаю, почему это место еще не разграбили? Тут за день можно было бы миллионером стать. Да и корабль этот здесь не один, их же тысячи, тут просто настоящее Эльдорадо.

— Может из-за них, — я ткнул пальцем в защитную платформу, зависшую в сотне километров от нас, — они чуть что сразу шмаляют на поражение. Похоже те обломки вокруг доминаторских кораблей — это останки тех бедолаг, что нарвались на это Эльдорадо и не успевших умотать обратно. Хорошо еще, что мы сами без бублика слишком мелкие для них цели, а то давно превратились бы нас в пару пучков света и пепел.

— Пошли отсюда от греха подальше! — Дернула меня за рукав Ария, забираясь в темное жерло торпедного отсека, — заберем топливо и попробуем смотаться отсюда.

Я прошел вперед, высвечивая фонариками путь, но дорога наша оказалась не долгой. Пятнадцать шагов, и мы уткнулись в массивную стальную задвижку. Я активировал умение бог машин, просветив находящуюся перед нами преграду, отметил место, где находился затвор, жестом приказал отойти Арии подальше, ткнул активированным резонатором в отмеченное место. Помня, что быстрое разрушение часто приводит к взрывам, использовал лишь десять процентов мощности, раз за разом активируя слабо гудящий прибор. На пятой попытке изнутри металла послышался многообещающий хруст, а еще через десяток, запирающий задвижку механизм рассыпался серым песком. Использовав «Силача», навалился на массивную задвижку, и та неожиданно легко подалась, откидываясь в сторону и открывая нам путь внутрь корабля. Выставив перед собой заряженный резонатор, направил лучи фонарей в темную глубину и слегка пошатнулся от визуального удара по мозжечку: внутри корабль оказался еще необычнее, чем снаружи. Создавалось впечатление, что кто-то выжал белье, а я был мелкой блохой застрявший внутри этого процесса. Идущий вглубь коридор был сильно перекручен, а большую часть его свободного пространства пронзали перевитые клубки труб и изогнутых балок. И это месиво перевитого метала не было полностью безжизненным. Стоило нам с Арией хватаясь за вьющиеся трубы, пробраться на пару шагов внутрь, как вдали что-то ожило, закряхтело, заскрипело, и сгусток тьмы, мечась из стороны в сторону потек в нашу сторону. Миг и темноту осветили два горящих бурыми угольками глаза.

— Сука, твою мать! — Я вжался в стену, закрывая спиной девушку и выставляя перед собой гудящий резонатор.

— Свинота долбанная! — Из-под моей подмышки высунулась рука с бластером и тусклый луч выстрела разрезал подступающую темноту.

За первым выстрелом последовал еще и еще один. Многочисленные вспышки осветили железную коробку, испещренную подпалинами от попаданий, которая, тихо поскрипывая, ехала по одной из труб, используя ее в виде монорельса. Два красных диода, закрепленных на ее передней части пускали короткие лучи, подсвечивая ими разнообразные узлы и агрегаты. Один из них остановился на разрушенной заслонке, коробка радостно взвизгнула электродвигателем и устремилась к обнаруженной поломке. На нас коробка не обратила никакого внимания, прилипла к поврежденному месту, сверкнула дугами сварки и с головой ушла в ремонт.

— Ну и ладно, хрен с тобой, — я отрубил резонатор, и махнул Арии рукой, пошли, мол, не будем тут мешать.

Дальнейшее продвижение походило больше на путешествие по внутренностям какого-то гиганта. «Пищевод» сворачивал и изгибался по не понятным мне правилам, иногда суживаясь так, что вперед нам приходилось продвигаться ползком, но, слава богам, никаких внутренних перегородок внутри корабля не было и нам не приходилось каждые два шага пробиваться сквозь них, для достижения нашей цели.

От главного коридора, хотя я с трудом мог назвать этот кривой штопор коридором, отходило множество штолен, отнорков, комнат и просто щелей, не понятно, для чего предназначенных. В паре комнат мы нашли склады боезапаса, состоящих из ракет, двухсотого калибра, в третьей обнаружили три глазастых ящика, точь-в-точь похожих на тот, что приехал ремонтировать засов на торпедном аппарате. Я раскурочил один из них и обнаружил то, на что надеялся: самозатвердевающая замазка для закрывания небольших пробоин в корпусе и аргон для сварки нам был без надобности, но маленький баллончик с кислородом, не знамо для каких целей прикрепленный рядом с баллоном аргона был извлечен из агрегата с величайшей осторожностью и запихан в один из карманов на скафандре Арии. Больше задерживаться там мы не стали, вернувшись в основной штрек, и устремившись к главной цели нашего путешествия.