Горло ее сжалось. Она натужно сглотнула, чтобы открыть проход для воздуха. Рука скользнула выше, увлекая за собой чулок. Он поднял голову и встретился глазами с ее горящим взором, всматриваясь в самую ее душу. Его пальцы пришли в движение, прокладывая огненные дорожки на внутренней стороне бедра Порции. Выше, выше, выше…

Влага проступила у нее между ног, и ее лицо вспыхнуло от стыда, потому что она была уверена, что он понимает, как его прикосновение воздействует на нее, заставляет трепетать и изнывать.

Пока ее сердце выскакивало из груди, он ловко завязал подвязку, после чего обратился ко второй ноге и проделал то же самое. Он не спешил. Он играл с ней, мучил ее дразнящим касанием. Его темная голова опустилась и припала во влажном, открытом поцелуе ко внутренней стороне ее бедра. Дразнящее прикосновение языка заставило Порцию тихо вскрикнуть от удовольствия.

Потом его рот исчез. Поднявшись в полный рост он посмотрел на нее глазами скорее черными, чем серыми. Неслыханная дерзость его поступка, его фамильярность, ошеломили ее, лишили дара речи, оставили в болезненном возбуждении.

– Теперь можете опустить юбки.

Ахнув, она последовала его совету, и юбки спорхнули вниз на лодыжки. Стоя неподвижно и рассматривая лицо Хита, Порция пыталась понять, как он умудрялся так скрывать чувства.

Еще никто не пробуждал в ней такой бури. Никто и не пытался. Она-то, дура, думала, что не поддастся, что она особенная, лучше всех этих пустышек, которые глупо хихикают и хлопают ресницами при виде каждого джентльмена, коему идет вечерний костюм.

Ее взгляд опустился на его руки, сжатые по бокам.

На сердце у нее слегка потеплело. По-видимому, он был не так уж бездушен.

– У вас руки дрожат, – прошептала она, не подумав, и тут же прикусила язык.

Он резко повернулся, спрятав руки. Его голос поплыл по воздуху – приказ, такой тихий, что она едва расслышала:

– Ступайте.

Порция посмотрела на его широкую спину.

– Ступайте! – рявкнул он, заставив ее вздрогнуть.

Не говоря ни слова, она со всех ног бросилась вверх по лестнице. Гадкий человек. Заставить ее так себя чувствовать… заставить ее хотеть его. Пальцы Порции коснулись саднящих губ. Леди Мортон не должна об этом узнать.

* * *

– Хит! Ты куда?

Лорд Мортон остановился посреди передней, услышав резкий голос. Он застыл как камень, успокаивая бурю в душе, потом медленно повернулся к женщине, из-за которой его мир встал с ног на голову.

Бабушка неторопливо подошла, проницательно глядя на него прищуренными глазами. Он придал лицу нейтральное выражение.

Остановившись перед Хитом, она чопорно сложила на груди тонкие, в синих жилах руки. Улыбка заиграла на ее губах, когда она заметила его сжатые кулаки.

Он тут же разжал их, руки его безвольно повисли. Она увидит в этом знак, указание на то, что его заточение с Порцией как-то повлияло на него. Если бы графиня хоть немного догадывалась о том, как сильно он хочет эту девчонку…

В изумлении и ужасе Хит покачал головой. Впервые, что удивительно, бабушка не ошиблась и подсунула ему под нос женщину, противиться которой было трудно. Но он мог сделать так, чтобы она об этом никогда не узнала.

– Куда ты собрался? – отрывисто произнесла графиня.

Зная единственный ответ, способный досадить ей больше всего – и, возможно, убедивший бы в том, что Порция ему ни капли не интересна, – он сказал:

– Во вдовий дом.

Разумеется, это было грандиозной ложью. Он не встречался с Деллой с той ночи, когда покинул ее кровать. Он не мог заставить себя увидеть ее снова и отвечать на вопросы, которые, несомненно, возникнут, если она поймет, что он не способен прикоснуться к ней. В последнее время Хит жил в старой сторожке. Там ему ни с кем не нужно было встречаться.

Ноздри бабушки раздулись, точно она почуяла неприятный запах.

– К своей потаскухе?

Он холодно улыбнулся.

– Не знаю, о ком это вы.

– Об этой девице, Флетчер.

– Делла следит за вдовьим домиком, – сказал он с невинным выражением лица. – И лучшей экономки я еще не встречал. Я даже подумываю перевести ее сюда, а миссис Кросби отправить во вдовий домик. С годами она…

– Эта женщина никогда не переступит порог моего дома. – Голос бабушки задрожал.

Хит покачал головой. Графиня всегда винила Деллу в том, что он до сих пор ходил в холостяках. Как будто это Делла была причиной того, что он так и не женился.

– К счастью, этот дом принадлежит мне, – ответил он. – Возможно, вы сами хотели бы поселиться во вдовьем домике? Миссис Кросби могла бы составить вам компанию.

– Я переберусь во вдовий домик, когда ты женишься. Как и полагается. – Она глубоко вдохнула через дрожащие ноздри. – И кстати. – Напряженная тишина повисла в воздухе, прежде чем графиня бросила обвинение: – Ты пробыл с леди Порцией в винном погребе непозволительно долгое время.

– И вы знаете, по какой причине, – прорычал Хит. Он хорошо понимал, к чему она клонит, и все же ее невиданный цинизм поразил его.

– Я знаю только то, что ты оказался с леди Порцией в двусмысленном положении.

– Оставьте свои игры. Нам с вами известно, каким образом Порция вместе со мной оказалась в этом подвале, и мне очень жаль вас разочаровывать, но объявления по поводу бракосочетания можно не давать.

Неприступная маска ее на мгновение дала трещину, и наружу вырвалось разочарование, вскипевшее под самой поверхностью.

– И все равно, джентльмен после такого просто обязан сделать даме предложение.

Хит рассмеялся, и громкий звук эхом разнесся по просторной передней.

– Вы ошибаетесь, бабушка. Я не джентльмен.

На лице ее проступили пятна гнева, исступленным шепотом она процедила:

– Ты позор для нашей семьи.

Хит рассмеялся пуще прежнего гулким грудным смехом.

– Вот такой я мерзавец, да? – Он ударил себя кулаком в грудь.

Графиня фыркнула в отвращении.

– Ты негодник, не ведающий, что такое долг. Такой же, как твой отец…

Слова эти больно укололи его, и, чтобы не показать виду, он, яростно покачав головой, с напором ответил:

– Дорогая леди, я исполняю свой долг, несмотря на какие бы то ни было ваши мысли на сей счет. И сделаю так, чтобы я стал последним Сумасшедшим Мортоном.

* * *

– Мина! – рявкнула Порция, войдя в столовую.

Лицо ее все еще горело после тех вольностей, которые она позволила Хиту. Вряд ли это когда-либо забудется. Вряд ли она когда-нибудь сможет закрыть глаза и не вспомнить дразнящее прикосновение пальцев мужчины к тыльной стороне коленей, его горячие ладони на своих бедрах.