Шарахнулась от начальника. Отчаянно заозиралась. Но, как назло, остальной персонал и не думал заглянуть в раздевалку.

Берендей сунул руки в карманы и насупился. Злость его сменилась обидой. Мучительная, острая, как стальная игла, она ранила в самое сердце.

— Нет у тебя мужа! — выдал Берендей. — Погиб он в горячей точке, я специально справки навел. Чем я тебе не угодил, не пойму?.. Пойдем на свидание, а? Не бойся, не обижу. Я с самыми серьезными намерениями…

Последних слов Поля уже не слышала. Что значит, Роман погиб? Это неправда! Как может Берендей такое говорить, кто дал ему на это право?

— Мой муж жив и скоро вернется! — объявила она.

Несмотря на хрупкость, оттолкнула Берендея и вылетела из раздевалки, подобно ядовитой стреле. Готовая жалить любого, кто посмеет поколебать ее веру. Роман жив! Никто не докажет обратное.

Не успела Поля вернуться домой, как затрезвонил сотовый.

— Ну, ты, мать, даешь! — выпалила напарница. — Отказала самому Берендею! Он же у нас придирчивый, не каждой девушке цветы дарит. А тут такой облом! Слушай, или ты его динамишь специально? Чтоб раскрутить?

Поля восторгов знакомой не разделяла. Упала обратно на постель и чуть не выронила сотовый. Прикрыла глаза, готовая в любую секунду вновь провалиться в сон:

— Никого я не кручу и не динамлю. У меня есть муж. Все сотрудники кафе и сам Берендей это знают. Так что не придумывайте небылиц, дайте, наконец, поспать…

Владелец кафе знал, что Полина замужем. Но не сумел простить отказа. Его отвергли буквально на виду у других работников. Все знали о его неудаче, шушукались за спиной. А то и открыто смеялись.

Берендей вызвал Полю и заявил:

— Ты прости, но такое поведение недопустимо. Сам я уйти не могу, потому придется тебе уволиться. В качестве отступных выпишу хорошую премию.

Поля ужаснулась такому решению. Чем она провинилась? За что увольняют?

— Я же ничего плохого не сделала, — попыталась оправдаться она. — Слова про вас плохого не сказала. Разве свидания входили в условия контракта? Позвольте остаться?.. У меня дочь маленькая и…

— Пусть о ней отец позаботится! — жестоко перебил Берендей. — Не дави на жалость. Не уйдешь по-хорошему, уволю по-плохому. Еще и недостачу повешу. Хочешь?

Полине пришлось написать заявление. Забрать небольшую сумму в качестве отступных. Той премии, что выписал Берендей, хватило лишь на весеннюю курточку и сапожки для Аннушки.

— Ничего, прорвемся! — утешала Гриппа. — Не последняя, чай, забегаловка в городе.

— Все места заняты, — вздохнула Поля. — Я узнавала…

Старушка задумалась. Долго смотрела на фото покойного мужа, будто советуясь, и, наконец, выдала:

— Знаешь, а бросай-ка ты эти работы. Много не платят, еще и до слез доводят. Помогай по хозяйству. Вдвоём мы больше выручим.

Поля всю жизнь была городской девчонкой и слабо представляла, как будет справляться с хозяйством. И все же согласилась. Не могла обидеть Гриппу. Да и выбора особо не было.

— Учиться тебе надо, куколка, — продолжила Гриппа. — Одна моя клиентка — ректор Сельхозакадемии. Вот поеду ей молоко отвозить и замолвлю словечко.

— Это на кого же мне учиться? — задумалась Поля.

— На агронома! — объявила Гриппа. — Земля — наша главная ценность. За нее, родимую, войны велись. Ею дорожить надо да обихаживать. Вот и научишься.

Поля готова была на что угодно, главное — действовать. Не сидеть на месте. Работать, стремиться, не думать о страшном. Хоть чем отвлечься.

— Так ведь там деньги платить надо, — нашелся еще один вопрос, который требовал немедленного решения.

— А это бабка надвое сказала, — хитро заявила Агриппина.

Через три дня Поля отправилась на собеседование к ректору. Алена Дмитриевна, женщина довольно приятная и спокойная в обращении, долго расспрашивала девушку, тестировала. Задавала вопросы, казалось бы, к учебе не имеющие отношения.

А на следующее же утро приняла решение:

— Поля девушка смышленая, дальновидная. Пусть учится на бюджетном. Нам хорошие специалисты позарез нужны.

И Полина засела за учебники. Днем повторяла математику, русский, биологию. В перерывах играла с дочерью и беседовала с Гриппой.

А по ночам — ревела в подушку, вспоминая горячие объятия мужа.

Поступила Полина с первого раза. На заочный факультет, как и собиралась, на бюджетное место. Учеба оказалась несложной и интересной. Возвращалась девушка веселой и бодрой, готовой взяться за хозяйственные дела и заботу о дочке.

Вот и сегодня, едва войдя в дом, она порхала, точно пчелка. Закончила с уборкой и готовкой, истопила баньку. Пригласила попариться любимых «подружек». Попариться и поболтать.

— Никогда не думала, что мне понравится учиться на агронома, — заявила Поля Гриппе. Плеснула из ковша на каменку и блаженно зажмурилась. — Вот ведь как, если не твоя знакомая, я и не знала, к чему у меня есть талант.

Гриппа, Полина и Анна мылись теперь в новой, только построенной баньке. Пусть за последние три года у них появились скважина, теплая вода в доме и даже душевая кабина — париться стало традицией.

— Из тебя и предприниматель отличный вышел! — добавила Гриппа, доставая из запарника веник. Можжевеловый — ее любимый. — Верно говорят, не было бы счастья, да несчастье помогло. Не влюбись в тебя Берендей да не выгони за отказ — так бы и батрачила официанткой. А так… два годка доучишься, еще земельки купим. Коровник новый построим.

Старушка замечталась. Она практически отошла от дел, взяв на себя заботу о любимой Аннушке. Поля же всерьез занялась делами. В первый год продали урожай, нашли постоянных клиентов на сбыт молочной продукции. На второй год купили еще двух коров и соседний участок — практически задарма, мало кто желал иметь собственность в глухой деревне.

— Еще бы газ к нам провели, — добавила Поля. — Тогда б можно было разгуляться.

Она уже не раз писала письма в администрацию. Но вести газ в деревню разрешили лишь за собственный счет. А это сильно било по карману.

— Все у тебя получится, я в тебя верю, — заметила Гриппа. — Ложись-ка на лавку, веничком похлещу. Можжевельник зло прогонит и душу очистит.

— Скажешь тоже, — хихикнула Поля. Но не без удовольствия растянулась на животе, подставляя спину заботливой старушке.

Теперь у Полины была семья, большое хозяйство, отремонтированный дом и фургончик, купленный вместо отжившего свое «Москвича». Кто бы мог подумать, что у девчонки, сбежавшей из дому с одним рюкзаком, все получится.

Еще бы Роман вернулся…

За три года — никаких известий. Так тяжко, так страшно. И все же отсутствие плохих новостей — само по себе хорошая новость. Поля ждала и не думала сдаваться.