Стоя рядом с Шейном в гостиной Хилари, потягивая шерри, она слушала разговоры вокруг. Глаза Хилари были устремлены на Шейна, она откровенно им любовалась. Шейн упивался этим, тогда как Кэролин хотелось, чтобы он немного сдержаннее реагировал на этот вызов. Каждый раз, когда открывалась дверь, она тревожно оглядывалась, не Ричард ли это.

Но по мере того, как шло время, а он все не появлялся, она вообще засомневалась, что он придет. Хилари сказала, приблизившись к ней:

— Знаете, Кэролин, один человек не почтит нас своим присутствием. Догадываетесь, кто? Мой любимый братец. Он ненавидит вечеринки, но сверх того, он не переносит моих друзей. Он, наверное, ушел куда-то, и мы избавлены от него.

Кэролин, почувствовавшая усталость от разочарования, присела на кушетку.

Глядя на залитый солнцем сад через французское окно, она прикидывала, как бы выскользнуть туда незамеченной. Потом решила попробовать. В тот момент, когда она приподнялась с кушетки, на ее плечо легла чья-то рука и заставила ее опуститься на место.

— Куда вы направились, прелестное дитя? — Голос принадлежал молодому человеку, одетому в цветастую рубашку и ярко-розовые брюки. Она удивилась, как он мог попасть в число «друзей» Хилари, так как он скорее был ровесником ей, а не Хилари. — Впрочем, куда бы вы ни шли, — проговорил он, внимательно оглядывая Кэролин, — возьмите меня с собой?

— Я передумала, — проговорила Кэролин, оглядываясь вокруг в поисках Шейна. Однако Шейн был поглощен разговором с девушкой в летящем платье до колен с шарфом а-ля Елизавета на шее.

Проследив за взглядом Кэролин, молодой человек сказал:

— Девушка, на которую вы смотрите, — Джейн. Она, как и я, художница. А кто ее новый друг, я не знаю.

Кэролин рассмеялась:

— Это Шейн, мой друг.

Рукой с тонкими пальцами он изящно слегка стукнул себя по лбу:

— Вот влип, вечно это со мной. — Он опять внимательно оглядел Кэролин, как будто намереваясь писать ее портрет. — В вас есть что-то, определенно есть что-то такое, что мне хочется схватить. На холсте, конечно, на холсте. — Откинувшись назад, он расхохотался.

— Кэролин, — подплыла к ней Хилари, — думаю, ваш Шейн великолепен, просто чудо! Джонатан, дорогой, — протянула она руки стоящему с Кэролин юноше, — давно вы здесь?

— Целую вечность, — ответил он. — Я нашел себе ангела. (Хилари засмеялась и двинулась дальше.) Эти волосы, — продолжал Джонатан, придвигаясь к Кэролин все ближе, пока не прижался к ней вплотную. — Эти чудные волосы. — Он взял в руку висящую косу, прижался к ней щекой, а затем поднес к губам. Второй рукой он обхватил Кэролин за талию, а поскольку она уже и так сидела на самом краю кушетки, то отодвинуться от него не могла.

— Моя дорогая, — проговорил он, — расплетите ее для Джонатана. Художник внутри меня изнывает от желания видеть эти волосы. Это должно быть потрясающее зрелище — видеть их расплетенными и свободными.

— Да, действительно, — сухо и сардонически произнес кто-то, стоящий перед ними, — Особенно в три часа ночи.

Кэролин попыталась освободиться от объятий Джонатана и подняла глаза на человека, произнесшего это, который стоял, небрежно прислонившись к стене, держа в руке стакан и глядя на них. Казалось, он стоит здесь уже давным-давно.

Даже Джонатан растерялся, когда до него дошел смысл сказанного. Он быстренько отодвинулся.

— Бог мой! — проговорил он, покачивая носком ботинка. — Опять влип. — Посмотрел на Ричарда: — Это ваша девушка или что-то в этом духе? — Вставая, он хитровато глянул на Ричарда, махнув рукой, показал, что место свободно, и удалился.

Ричард занял место Джонатана:

— Сожалею, что помешал зарождению нового знакомства, к тому же такого задушевного.

Она ощетинилась на его циничное высказывание и повернулась к нему. Сейчас, когда он был здесь, она совершенно забыла, что с таким нетерпением ждала его.

— А я думала, что вы никогда не бываете на вечеринках, которые устраивает ваша сестра. Я считала, что вы не любите ее друзей.

— Ответ на эти два ваших выпада один. Обычно это так. На сей раз я решил остаться, но только в роли наблюдателя, не участника веселья. — Он допил свой напиток и поставил стакан на поднос. — Ваш друг очень внимателен. — Он кивнул в сторону Шейна, который, казалось, был совершенно поглощен более чем дружеской беседой с Джейн. — Не беда, вы также, кажется, не теряетесь, восполняя его отсутствие, не так ли?

Его сарказм вызвал в ней такое раздражение, что, стиснув кулаки, она воскликнула:

— Не могли бы вы уйти и оставить меня в покое?

Он не спеша поднялся с кушетки и вышел.

Вечеринка становилась все более шумной, раздававшийся там и тут смех — все более звонким, атмосфера становилась все более интимной. Кто-то что-то жевал, кто-то ставил на проигрыватель пластинки. Кэролин сидела рядом с Шейном и думала, как бы удрать. Она встала, но он даже не заметил этого. Рядом с ним тут же присела Хилари.

Кэролин подошла к двери, вышла, закрыв ее за собой, спрятавшись от взрывов смеха и гремевшей музыки. Она отправилась в ванную, чтобы привести себя в порядок. Выйдя оттуда, она увидела Ричарда, стоящего на лестничной площадке и наблюдающего за кем-то в холле. Она тоже глянула вниз. Там, почти невидимые в небольшой нише, в страстном объятии сплелись двое — Хилари и Шейн.

Наконец они отодвинулись друг от друга и, взявшись за руки, проследовали через дверь кухни в сад.

Ричард обернулся к ней:

— Почему вы не следите за своим другом? Неужели вы настолько сухи с своим поклонником, что он вынужден удовлетворять свою страсть с замужней женщиной — моей сестрой?

Кэролин посмотрела ему в лицо, не испугавшись скрытого бешенства, выражаемого всем его поведением. Ее гнев был почти так же силен, когда она, задыхаясь, произнесла:

— По крайней мере, в нем есть желание. Его эмоции не находятся ниже нулевой температуры, как ваши. По крайней мере, он живой человек, а не ледяная глыба, как вы.

— Повторяете за моей сестрой, — огрызнулся он. — Этим вы бросаете мне вызов, мое прелестное дитя, и получите именно то, на что напрашиваетесь.

Схватив ее за обнаженные руки, он втолкнул ее в свою комнату. Захлопнув дверь, прижал к ней Кэролин. Его губы впились в ее в безжалостном и жестоком поцелуе, не признававшем никаких ограничений. Этот поцелуй вызвал в ней сильное душевное потрясение, безумно испугавшее ее. Она пыталась освободиться из его объятий, но это не удавалось. Он отпустил ее сам, когда счел это нужным.

И только когда он наконец отпустил ее, выставив за дверь и захлопнув ее за ней, Кэролин увидела капельки крови на руках — так сильно он поцарапал ее ногтями. Она закрыла лицо руками. Ее слегка пошатывало. Вновь она вспомнила слова Грэхема, предупреждавшего ее: «Когда этот человек в гневе, лучше отойдите, чтобы он не причинил вам боль». Ну, что же, она разозлила его, по-настоящему разозлила, и теперь пожинает плоды.