Джек крадёт в основном золотые вещи: монеты, гусыню, которая несёт золотые яйца, золотую арфу, которая предупреждает великана. Но это не воровство в обычном понимании, потому что великан сам украл все эти вещи. Я узнал, что знаменитый напев великана – фи-фай-фо-фух, чую англичанина я дух – был заимствован из «Короля Лира», где персонаж по имени Эдгар говорит: «Пришёл Роланд к Темной Башне. И молвил он опять: «Фи-фо-фам, дух британца чую там». И кое-что ещё, я не помню откуда, то ли из мультфильма, то ли из книги «Литл Голден Бук»: спальня великана усеяна детскими костями. От имени великана стыла в жилах кровь.

Гогмагог.

4

Я выключил торшер в одиннадцать и дремал, пока будильник на телефоне не разбудил меня без четверти двенадцать. Я ещё не потрудился спрятать «Окси» в сейф; они лежали на комоде, куда я сложил свою одежду. Взяв две таблетки, я спустился вниз. Радар зарычала на меня в темноте и уселась.

– Тише, девочка, – сказал мистер Боудич, и она успокоилась. Я включил свет. Он лежал на спине, глядя в потолок. – Вот и ты, минута в минуту. Мне очень не хотелось звонить в звонок.

– Вы поспали?

– Немного. После того, как я проглочу эти чёртовы штуки, возможно, снова смогу отключиться. Если повезёт, до рассвета.

Я дал ему таблетки. Он приподнялся на локте и проглотил их, затем отдал мне стакан и снова лёг.

– Уже лучше. Полагаю, это психологический эффект.

– Вам нужно что-нибудь ещё?

– Нет. Возвращайся в постель. Растущему организму нужен сон.

– Думаю, я уже достаточно вырос. – По крайней мере, надеялся на это. Я был ростом шесть футов и четыре дюйма, весил двести двадцать фунтов. Если я ещё вырасту, то стану как…

– Гогмагог, – сказал я без задней мысли.

Я ожидал услышать смех, но не получил даже улыбки.

– Штудировал сказки?

Я пожал плечами.

– Доставка золота до Стэнтонвилла навела меня на мысль о волшебных бобах и бобовом стебле.

– Значит, теперь ты понимаешь Джека.

– Кажется, да.

– В Библии Гог и Магог – это воинственные народы древнего мира. Ты знал это?

– Нет.

– Книга Откровений. Объедени их вместе и у тебя получится настоящий монстр. Тот, от которого лучше держаться подальше. Выключи свет, Чарли. Нам обоим нужен сон. Иди поспи, и я попробую уснуть. Мне не помешает небольшая передышка от боли.

Я погладил Радар, затем выключил свет. Направился к лестнице, затем обернулся. «Мистер Боудич?»

– Говард, – сказал он. – Тебе пора привыкать к этому. Ты же не долбаный дворецкий.

По мне, так я как раз походил на дворецкого, но не хотелось спорить в столь поздний час.

– Говард, хорошо. Чем вы зарабатывали на жизнь до пенсии?

Он усмехнулся, издав хриплый, но не неприятный звук.

– Я был землемером на полставки и лесозаготовителем на полставки. Обычным лесорубом, если по-простому. Таких полно в сказках. Иди в постель, Чарли.

Я ушёл и спал до шести, когда нужно было выдать таблетки – в этот раз не только обезболивающие, но полный набор лекарств. И снова я увидел мистера Боудича бодрствующим и смотрящим в потолок. Я спросил: спал ли он. Он ответил «да». Сомневаюсь, что это было правдой.

5

На завтрак у нас был омлет. Мистер Боудич сел на краю раскладного дивана, положив ногу с фиксатором на пуфик, который прилагался к его мягкому креслу. Он снова попросил меня уйти, чтобы воспользоваться мочеприёмником. Когда я вернулся, он уже стоял на здоровой ноге, опираясь на костыли, и глядел в переднее окно.

– Вам следовало подождать меня, я бы помог, – сказал я.

Он хмыкнул.

– Ты выправил штакетник.

– Радар помогала.

– Не сомневаюсь. Смотрится лучше. Помоги мне вернуться в постель, Чарли. Держи ногу так, как ты делал раньше.

Я уложил мистера Боудича на диван. Затем взял Радар на прогулку по Пайн-Стрит; новые, более свежие лекарства, казалось, помогали, потому что она прошла довольно большое расстояние, помечая по пути телефонные столбы и пару гидрантов – Радар Боудича. Позже я отнёс чек мистера Боудича в банк. Дома – папа к тому времени уже давно ушёл – я захватил кое-какую одежду и свой ноутбук. На обед у мистера Боудича снова были СИС, а у меня хот-доги. На ужин хорошо было бы приготовить заморозку (мне нравился «Стауффер»), но у мистера Боудича не было микроволновки. Я положил немного мяса из «Тиллер и Сыновья» размораживаться. В будущем я видел себя просматривающим кулинарные ролики на «Ютьюб», если мы не собирались питаться консервированным супом и сардинами. Я выдал мистеру Боудичу полуденные таблетки. Позвонил Мелиссе Уилкокс для доклада, как она меня просила. Мне полагалось рассказывать ей, сколько раз мистер Боудич вставал с дивана, что он ел и было ли у него опорожнение кишечника. На последнее – большое «нет», чему она не удивилась. Сказала, что «Оксиконтин» способствует сильному запору. После обеда я отнёс конверт в его почтовый ящик и поднял флажок. Внутри лежал чек, выписанный им для больницы Аркадиа. Я мог бы отнести его сам, но мистер Боудич хотел сперва убедиться, что чек Хайнриха прошёл.

Я рассказываю об этих вещах не потому, что они особенно интересны, а потому, что они составляли рутину, которая продолжалась всю оставшуюся часть той весны и большую часть лета. В каком-то смысле, то были приятные месяцы. Я чувствовал себя полезным, нужным. Я нравился себе больше, чем когда-либо за долгое время. И только конец был ужасен.

6

В среду днём во время моих недельных весенних каникул Мелисса приехала для проведения первого сеанса ФТ с мистером Боудичем. Она называла это физиотерапией, он назвал это болью и пытками. Он получил лишнюю дозу «Окси», что ему понравилось, и множество потягиваний и поднятий травмированной ноги, что ему не понравилось. Большую часть сеанса я провёл на кухне. Среди прочих непристойностей я услышал: «скотина», «в жопу», «блядство» и… «хватит». Он часто произносил «хватит», иногда добавляя «ёб твою мать». Мелиссу это не смутило.

Когда всё закончилось – двадцать минут, вероятно, показались мистеру Боудичу очень долгими, – она позвала меня. Я принёс два лишних стула с третьего этажа (те, с прямыми спинками, что шли комплектом к обеденному столу и казались мне орудиями пыток). Мистер Боудич сидел на одном из