– Я не могу цитировать «Волшебника страны Оз»? Все знают «Волшебника страны Оз». А если он не знает, тогда ты должна радоваться, что мы выяснили это в начале ваших отношений.

Эшли прижала руку ко лбу:

– Ты права. Ему лучше остаться дома.

– В точку.

– Он останется дома… но ты все равно поделишься с нами песней в День благодарения.

* * *

– Что ты сделала?

Я наливала в тарелку горячий соус и чуть не расплескала его по стойке. Немного попало мне на запястье, и я быстро вытерла каплю, пока она не обожгла кожу.

– Пожалуйста, Лили, – со вздохом сказала мама. – Давай не будем устраивать представление. Я думала, ты его знаешь.

– Знаю, поэтому и не хочу, чтобы он приходил к нам на День благодарения.

– Ну, его пригласил твой брат, и он принял приглашение.

Эшли закинула оливку в рот:

– Уайат пригласил его на День благодарения? Странно.

– Видишь. Это странно, – не унималась я. – Просто позвони Кейду и скажи, что планы изменились.

Потому что Кейд Дженнингс, мой враг, бывший тайный друг по переписке, не мог прийти в мой дом на День благодарения.

– Кто такой Кейд? – помешивая батат, спросила тетя Лиза с ребенком на бедре.

Она с тремя детьми, бабушкой и дедушкой приехала к нам час назад. Дядя, его жена и четверо их детей приехали прошлым вечером. И мы еще ждали другую мамину сестру.

А еще Кейда, видимо.

– Друг Лили, – ответила мама.

У меня запылало лицо.

– Нет. Мы не дружим. Он тренер Уайата по бейсболу. – Я поставила соусник рядом с картофелем. – Мама, наша семья слишком безумная, чтобы еще и гостей приглашать, – попыталась я донести до нее свою мысль.

И почему Кейд не мог пойти к Саше на День благодарения? Он не мог мучить другую семью?

– Они с Марком могут пообщаться, – предложила Эшли, переключившись на поднос с овощами.

– Что? Я думала, ты убедила Марка остаться дома, – удивилась я.

– Нет, не убедила. Но сегодня все будет нормально, хорошо? Нормально!

Эшли выбежала из кухни – видимо, чтобы дать инструкции по «нормальности» остальным членам семьи. Наша семья не знала, что такое нормально. Сестре стоило выражаться поточнее.

Я вытерла руки о полотенце и поняла, что направляюсь в ванную, чтобы посмотреться в зеркало. Все закончилось дополнительным слоем туши, румян и блеска для губ. Не для Кейда, а потому, что сегодня был День благодарения.

Раздался звонок в дверь, и я закрыла глаза, уговаривая себя:

Я рада, что Кейд проведет День благодарения не у себя дома. Ему это нужно. И я могу мирно сосуществовать с ним всего один день.

Верно?

Снова прозвенел звонок.

В этом доме вообще кто-нибудь умел открывать дверь?

Хотя, наверное, будет лучше мне открыть ее самой. Я смогу дать понять Кейду, что его ждет, или – еще лучше – прогнать его.

Я открыла входную дверь и вышла на улицу. Кейд как раз собирался снова постучать. На парне были хорошие брюки и рубашка с коротким рукавом. Волосы уложены, а в руках красиво упакованная коробка.

Кейд улыбнулся:

– Меня пригласил твой брат.

– Знаю. Он предупредил тебя, что у нас тут сумасшедший дом?

– Нет.

– Что ж, теперь ты знаешь об этом. Если хочешь, можешь уйти сейчас, пока тебя никто не заметил.

Мне хотелось добавить, что я не была уверена в том, что наш дом являлся альтернативой его. Но таким образом я бы выдала себя.

– Я обещал твоему брату, что приду, – сказал Кейд.

– Славно. Но я хочу хорошо провести день, так что давай заключим перемирие, ладно? Не будем сегодня ссориться… потому что это День благодарения.

– Потому что это День благодарения? – спросил Кейд, выгнув бровь.

Я не хотела цитировать одно из его писем. Просто так получилось. Но он конечно же и подумать не мог, что я цитировала его. Я была последним человеком, которого он посчитал бы своим другом по переписке.

– Только если тебе не слишком сложно контролировать себя, – добавила я, сглаживая свой прокол.

– Этим комментарием ты уже нарушила перемирие, – с полуулыбкой заметил Кейд.

– Перемирие вступит в силу, когда ты войдешь в дом.

– А закончится в ту секунду, как уйду?

– Да.

– Заметано. – Кейд протянул руку, будто желая закрепить договоренность рукопожатием.

Я едва не отпрянула, но подумала, что должна первой начать притворяться, и пожала его руку:

– Отлично.

Когда я попыталась убрать руку, Кейд отпустил ее:

– Хорошо выглядишь.

– Что? – выпалила я. – Не нужно перебарщивать. Я сказала, никаких ссор. О комплиментах речи не было.

По лицу парня разлилась улыбка.

– Будет весело. Чувствую, тебе будет сложнее, чем мне, – хмыкнул он.

– Потому что ты привык притворяться? – Я прикусила язык, пока не сболтнула что-нибудь еще.

– Нет, потому что ты не способна быть хорошей, – парировал Кейд.

Он отпустил мою руку и открыл дверь, оставив меня стоять на крыльце с разинутым ртом.

Так мы заключили перемирие или нет? Закрепление перемирия оскорблениями не показалось мне многообещающим началом.

Кейд был прав, я сомневалась, что справлюсь с этой задачей.

– Эй, все, Кейд пришел! – крикнула я, войдя вслед за ним в дом.

– Тренер! – Уайат выбежал в коридор.

Казалось, он хотел обнять Кейда, но потом протянул руку для удара кулаками. Кейд ответил ему. Джона вышел за братом и тоже захотел стукнуться кулаками.

– Я Джона. Мне семь, и ты будешь моим тренером через два года, – сообщил он Кейду.

– Хотелось бы надеяться, – улыбнулся Кейд. – К тому времени я могу уехать в колледж.

– Ты сможешь вернуться, чтобы тренировать меня, – уверил его Джона.

– Надеюсь, смогу. Уайат, отведи меня к своей маме. У меня для нее подарок.

– Почему ты принес ей подарок?

– Потому что вежливо делать людям подарки, когда тебя приглашают в гости.

– А я никогда так не делал, – задумчиво произнес Уайат. – Только на дни рождения, но это не день рождения.

Кейд приобнял Уайата за плечи:

– Ты прав.

Они ушли, и я глубоко вдохнула. Я справлюсь. Просто буду представлять себе парня, с которым обменивалась письмами, которого уважал мой брат, а не того, кто постоянно насмехался надо мной и отваживал от меня парней.