— Кадет Комфарит!

— Я!

— Перед вами задача: взять штурмом крепость. На подготовку штурма нужны три дня, но со стороны подходит вражеское подкрепление. Ваши действия?

— Буду стараться выиграть время, господин сержант!

— Перечислите возможности, кадет Комфарит.

Я задумалась.

— Атаковать подкрепление малыми силами, чтобы измотать заранее и заставить их замедлиться. Отрезать их обозы. Ударить на упреждение, заманить в ловушку, заставить перегруппироваться. Провести отвлекающие маневры... Благодарю вас, сержант!

Итак... Измотать. Отрезать обозы. Провести отвлекающие маневры. Здесь лягушками в декольте и подпиленным креслом не обойтись. Здесь игра крупнее.

Глава 2

С чего начать? С чего начинается любая операция, кадет Комфарит? Со сбора сведений. Как собираются сведения, кадет Комфарит? Разведка. Подкуп. Шантаж. Связи. Болтливые люди. Действуйте, кадет Комфарит.

Мне нужно посмотреть на переписку Альфреда с Эдачийским двором. Наверняка первый пакет с изложением событий, благодарностями и сообщением о смене монарха на престоле Альфред отправил самым срочным манером, задействуя все королевские курьерские станции. Посыльные менялись, не останавливались на ночь, благо, ночное зелье действует и на лошадей. Допустим, к исходу второго дня король Эдачии получил сведения. Сообщение о том, что заговор подавлен, корона перешла не к наследнику, а к среднему сыну, все договоренности в силе — это очень важные сведения, их могли и в кровать королю доставить. Впрочем, когда на соседней половине острова политическое землетрясение с возможностью военного шторма, не до сна.

Ответ в Эдачии писали не ранее полудня. Нет, решение о том, кого осчастливить ангорийским подарочком, должно занять хотя бы день. Курьер отбыл утром четвертого дня. Альфред сказал, что собирался за мной посылать, значит, ко времени нашего разговора Альфред уже получил имена кандидатов на мою руку. Сейчас он собирает сведения и решает, кто ему выгоднее. Проникнуть в кабинет Альфреда? Не думаю, что он держит переписку с Эдачией на видном месте. Скорей, ящик с такими важными бумагами будет заперт. Сведения ему собирает департамент Лероя, но до бумаг разведки мне тем паче не добраться.

В голове было пусто, ни одной дельной мысли не приходило. Я расхаживала по комнатам. Агни и Дагни следили за мной, сидя в гостиной. Раньше, если мне хотелось побыть одной, горничные ждали в Голубом зале, который примыкает к моим покоям, но сейчас там расположилась стая воронья — фрейлины, которых, спохватившись, приставил ко мне Альберт, и эти грымзы или затюкают мою камеристку и горничную, или начнут давить, выведывая тайны. И уж точно не разрешат опуститься на стулья в своем присутствии.

— Что делать, если не знаешь, что делать? — спросила я в потолок, остановившись у софы.

— Ваше Высочество, — подала голос Агни, — помнится, вы рассказывали, когда вы не знали, идти ли с господином Дженкинсом, вы подбросили монету с Фортунией.

— У меня было два известных пути: идти или не идти. Сейчас же монета мне ни о чем не скажет.

Мы помолчали.

— Леди Сабина, когда искала повод увидеться со своим профессором, гадала по книге. Он приехал на семинар в наш университет, всего неделя у нее была. — вспомнила Дагна. — Взяла здоровенный том, открыла на середине, закрыла глаза и ткнула пальцем в строку.

— И что же у нее получилось?

— Что-то про корабль, и парус еще, и море.

— До ближайшего берега от столицы не один день. И что же она сделала?

— Нашла в архиве старую морскую карту, где нарисованы чудовища, и пошла с ней к профессору спрашивать, бывают ли такие на свете.

— Так себе предлог для встречи.

— А ей и надо было, чтоб профессор все понял. Она рассудила, коль не захочет с ней видеться, так ответит "не бывает", и дело с концом. А он повел ее в зал, где чучела выставлены, и до темноты там ходили. Брат ее сначала скучал, потом понравилось, теперь сам студент. А Сабина уехала с профессором на юг.

Я достала "Эссе о человеке" и раскрыла наугад.

— "Из ядовитых трав дано пчеле извлечь нектар, сладчайший на земле", — прочитала я и вспомнила картинку в учебнике естествознания: вокруг пчелиной матки роились пчелы-рабочие, исправно принося в улей мед. В моем представлении у матки было лицо Альфреда, а вокруг толклись придворные, Лерой с капитаном Кьюритом, новоиспеченный контрразведчик Лентс, советники, секретари... Ну конечно же! Альфред не стал бы пачкать пальцы чернилами, выписывая имена "женихов" для Лероя.

Отмерев, я захлопнула книгу. Агни и Дагни вскочили в ожидании приказов.

Братец отставил меня от всяких дел, опасаясь, что я найду способ помешать его планам. Правильно опасался, но разве это меня остановит? Теперь я не знала, что творится в королевской канцелярии — пока не знала. Но это временно.

— Сколько секретарей у Альфреда? У отца было три.

Агни развела руками, Дагни наморщила лоб:

— Говорили, что всех, кто при Эгберте работать согласился, Его Величество Альфред погнал в шею. Я могу разузнать, как с секретарями дело обстоит.

Я кивнула, Дагни вышла за дверь. Посмотрев на часы, я велела Агни подавать обед. Сегодня я за общий стол садиться не хочу. Нет сил видеть лица родственников. Вернувшись, Дагни сообщила, что сведений пока нет, но для нее непременно разузнают.

После обеда я заявила, что мне необходимо посетить дворцового мага. Фрейлины наперебой предлагали свои услуги, мне только стоит сообщить им, какие мази, притирки или капли мне нужны. С трудом отбив право пойти самой, я шла по дворцу в окружении четырех гарпий.

Оставлять меня наедине с магом они отказались. Мне пришлось поговорить с дядюшкой Катрионы об удачном браке его племянницы и заказать притирки для смягчения кожи. Меня саму не особо волновало, что после обители кожа на руках у меня была далеко не такой тонкой и нежной, как полагалось леди, которая ничего тяжелее веера в руках не держит, но заказ мази стал удачным предлогом. Гарпии расплылись в довольных улыбках совершенно напрасно подумав, что их увещевания принесли свои плоды.

— Мэтр Дюрант, ваша племянница на пути к тому, чтобы стать прекрасной магичкой, если не забросит занятия. Она писала мне, что ее муж совершенно не против штудий.

За спиной послышалось возмущенное курлыканье, но не обращая на него никакого внимания я продолжала:

— Ах, я вспоминаю времена, когда мы с Катрионой баловались магическими опытами!

Курлыканье перешло в кудахтанье.

— Ваше Высочество, это немыслимо!.. Невозможно!.. Неподобающе!..

Я с треском развернула