И тут Ковалева осенило.

«Какая разница? – подумал он. – Какая разница, что сделал Бражников, если диски на месте? Можно выкрасть их и передать ЦРУ. Если Бражников уже сделал это, то можно будет шантажировать «западных партнеров» инструкцией по стабилизации обломка, а если нет, то продать все оптом, но гораздо дороже».

Идея привела к мощному выбросу адреналина. Генерала, привычного к критическим ситуациям, аж затрясло от возбуждения. Он готов был вынуть диски прямо сейчас, чтобы не оставлять дело на волю случая, но этому мешали два обстоятельства. Первое – в перчатках это сделать было невозможно, болтики крепления модуля в стойке можно было отвернуть только голыми пальцами. Обеззараживание в серверном зале еще не проводилось, так что снятие перчаток запросто могло привести к заражению. Второе – в зал в любой момент мог войти кто-то из солдат или сержантов. А дел много. Надо вынуть модуль, достать из него жесткие накопители, куда-то незаметно переложить, потом собрать модуль и поместить обратно в гнездо. В этом случае никто не хватится отсутствующих дисков, пока снова не запустят систему, а это случится не скоро.

Для всего этого требовалась, во-первых, спокойная обстановка, а во-вторых, следовало дождаться обеззараживания серверного зала. Дышать без противогаза все равно будет нельзя, но, когда все обработано дезраствором, можно рискнуть снять перчатки, вынуть диски и делать ноги.

Вернувшись в зал, Ковалев дождался, когда все бумажные документы, включая инструкцию Бражникова, переместят к бассейну охлаждения, обольют бензином и подожгут. Больше тут пока нечего было делать. Воспользовавшись тем, что солдаты собрались у бассейна «посмотреть, как горит», генерал утащил одну из канистр с дезинфицирующей жидкостью и спрятал ее под столом, в уже обработанном планшетном зале.

Выбравшись из бункера, он дождался, когда двое бойцов обдадут его ОЗК дезраствором из распылителей, после чего сообщил капитану, что никаких нарушений не выявлено, а документы преданы огню.

Ковалев отошел в сторону, стянул ОЗК и противогаз и побрел к оставленной на обочине машине. Там, свалив защитный костюм в багажник, он просмотрел снимки на камере. Все они были четкими и отлично читались. Он выбрал лучшие и сложил в отдельную папку на флеш-карте. Оставалось ждать. Чтобы не вызывать ненужных подозрений, генерал отыскал боковой съезд и спрятал там автомобиль среди низких темных кустов.

Оставалась одна проблема – часовые у входа. Возможно, их снимут после дезактивации бункера, опечатают дверь и уедут. Это наиболее вероятный вариант. Но, с другой стороны, идиотов в командовании хватает, кто-то может перестраховаться и оставить часовых у входа в бункер. Тогда их придется убить, но пистолет, даже такой тихий, как ПСМ, не годился. Ночью выстрелы неизбежно привлекут внимание. К тому же по пулям можно будет очень быстро выяснить, кто стрелял, объявить на Ковалева охоту и задержать, не дав добраться до аэропорта. Такой вариант не годился. Нужен был хороший нож. Не просто кухонник, с которого в ответственный момент соскользнет рука или у которого обломится лезвие, а серьезный агрегат, который можно было бы использовать как оружие. Мачете, например. Вот только где взять мачете, да еще ночью, в закрытом гарнизоне?

С другой стороны, часовые не дадут приблизиться, так что нож бесполезен. Часовые отдадут команду остановиться и назвать себя, как только увидят потенциального нарушителя. И их двое. Молодые ребята, вооруженные автоматами с примкнутыми штык-ножами. Это весьма не простая цель для атаки.

Подумав, Ковалев решил пока не дергаться. Когда дезактиваторы уберутся, надо будет посмотреть, остались часовые или нет, а потом уже принимать решение. Впрочем, время безжалостно летело, а темная часть ночи летом очень короткая. Потом, когда забрезжит рассвет, все будет в разы труднее проделать.

Позвонил Кирилл.

– Да! – ответил Ковалев.

– Они выехали из Роспотребнадзора, – сообщил Кирилл. – В смысле Евдокимова и Пичугин. Я их веду, все штатно.

– Молодец. И хорошо, что позвонил. С Евдокимовой действуй по обстановке. Насчет Пичугина я уже сказал – он в переговорах участия принимать не должен.

– Понятно.

Ковалев задумался. С одной стороны, он не хотел давать Стежневу лишней информации, но с другой – его низкая информированность могла стать причиной провала. Если Лемех действительно вживил Евдокимовой АКСОН, то дым будет стоять коромыслом. Стежневу одному просто не справиться. И надо как-то дать ему это понять, не вызывая особых подозрений.

– Слушай, – произнес Ковалев. – Насчет почтенного старца. Ты туда один не суйся. Есть у тебя кто-то, кто без башки и может поддержать огнем?

– Ну, я же контролирую парочку ОПГ… Но какой смысл? Там же один старикан… Вы думаете, у них оружие есть?

– Кстати… Может быть и оружие, – Ковалев вспомнил, как пятнадцать лет назад лишился нескольких единиц и еле выкрутился. – Но дело даже не в нем. Там…

Генерал судорожно пытался сообразить, какая из понятных опасностей может быть сравнима по своей разрушительной мощи с АКСОНом.

– Что? – уточнил Кирилл.

– У меня есть данные, что почтенный старец держит трех львов для охраны, – твердым голосом произнес Ковалев.

– Львов? Вы серьезно?

– А я часто шучу?

– Простите. Просто очень уж необычно. Ну, хорошо. Хорошо, что предупредили. Тогда нужно взять ребят и скорострельное оружие прихватить. Но львы… Блин, мне еще с таким сталкиваться не приходилось.

– Вот, умница! – похвалил Ковалев. – Действуй.

Генерал положил трубку, намазался мазью от комаров, прихватил небольшой, но мощный бинокль и через кусты направился поближе к бункеру, понаблюдать обстановку.

В которой руководство штаба ТОРС дает официальную версию событий и сообщает о начале проведения полномасштабных учений по особо опасным инфекциям в Москве, а Наталья Евдокимова сомневается в точности присланных из больницы данных опроса заболевших.

В конференц-зале Роспотребнадзора, где проходила пресс-конференция, было не протолкнуться от журналистов с камерами и диктофонами. Слово взял Думченко.

– Сразу расставлю точки над «и», – начал он. – Сегодня днем выявлен больной с атипичной лихорадкой, пневмонией. Был госпитализирован, поначалу не могли определить возбудителя. Врачи больницы предположили одну из форм особо опасной инфекции. Как вы понимаете, это запускает определенные действия со стороны Роспотребнадзора и МЧС. К настоящему моменту возбудитель определен, подобрана схема лечения. А раз уже протокол запущен, мы решили воспользоваться ситуацией и провести внеплановые полномасштабные учения. Когда еще представится возможность? Именно этим обусловлена иллюзия какой-то масштабной эпидемии. Этим, и более ничем. Но иллюзия уже есть, при этом хотелось бы не допустить паники. Поэтому, пожалуйста, обдумывайте вопросы. Порядок как обычно. Представляетесь, называете издание, потом один вопрос. Я или Иван Иванович отвечаем. Времени у нас немного, но на десяток вопросов ответим. Начнем?