Тем не менее священник приходил в Калинкинский дом лишь в тех случаях, когда возникала нередкая необходимость крестить родившегося у арестантки ребенка или в случае смерти. Но ни о предписанных к исполнению покаяниях, ни об организации отправления религиозных обрядов заключенными в источниках не упомянуто ни слова. Например, при Сыскном приказе «для исповедания и увещевания колодников» служил священник и его имя вписано в расходные книги367.

Параллельно с работой Калинкинской комиссии женщин, уличенных в прелюбодеянии в Санкт-Петербурге, суд приговаривал к ссылке в Оренбург. Так, например, Дарья Григорьева, жена рейтара Михаила Бунина, за «безаконное ее лейб-гвардии Преображенского полка с солдатом Иваном Рябининым сожитие и прелюбодейство» в 1750 году сначала была отослана в духовную консисторию, а затем в губернскую канцелярию «для учинения ей наказания и ссылки в Оренбург»368. По-видимому, власти руководствовались Артикулом Воинским (артикул 170), применявшимся к женам военных и предписывавшим за прелюбодеяние ссылку на каторгу.

Очевидно, что и Елизавета Петровна, и власти низших инстанций на уровне интуиции разделяли такие эпизоды и следствие, которым занималась Калинкинская комиссия. Устройство Калинкинского дома и его особенности не были достаточно вербализированы, но отразили стихийно зреющую идею о наказании как об опыте, который может быть благотворным для арестанта. За этим стоял Василий Демидов, рекомендовавший в духе правосудия закрыть комиссию уже в 1750 году, ведь «страх же впереди всегда останется». Это предложение императрица отвергла, а комиссия была распущена лишь в 1759 году. Мотивы ее закрытия также не нашли отражения в документах. Скорее всего, императрица отдала устное распоряжение, как не раз делала на начальном этапе организации Калинкинского дома.

БИБЛИОГРАФИЯ

Акельев 2012а — Акельев Е. В. «И впредь в Кремле колодников отнюдь держать не велеть»: эволюция отношения к заключенным в Москве в первой половине XVIII века // https://perspectivia.net/receive/ploneimport_mods_00011435. 10.12.2012.

Акельев 2012б — Акельев Е. В. Повседневная жизнь воровского мира во времена Ваньки Каина. М., 2012.

Акельев 2018 — Акельев Е. В. «Сыщик из воров» Ванька Каин. Анатомия «гибрида» // Ab Imperio. 2018. № 3. С. 257–304.

Анисимов 2000 — Анисимов Е. В. Елизавета Петровна. М., 2000.

Исаченко 2002 — Исаченко В. Г. Архитектура Санкт-Петербурга. Справочник- путеводитель. СПб., 2002.

Ковригина 1998 — Ковригина В. А. Немецкая слобода Москвы и ее жители в конце XVII – первой четверти XVIII в. М., 1998.

Кошелева 2004 — Кошелева О. Е. Люди Санкт-Петербургского острова петровского времени. М., 2004.

Мешалин 1940 – Мешалин И. В. Промышленность г. Новгорода в XVIII в. // Новгородский исторический сборник. Вып. 7. Новгород, 1940. С. 39–47.

Очерки 1955 – Очерки истории Ленинграда. Период феодализма // Академия наук СССР, Институт истории. Л., 1955. С. 38–39.

Ролдугина 2016 — Ролдугина И. А. Открытие сексуальности. Трансгрессия социальной стихии в середине XVIII века: по материалам Калинкинской комиссии (1750–1759) // Ab Imperio. 2016. № 2. С. 29–71.

Семенова 1970 — Семенова Л. Н. Источник о первой в России переписи наличного городского населения (Переписные книги Петербурга 1737 года) // Вспомогательные исторические дисциплины. Т. III. Л., 1970.

Семенова 1974 — Семенова Л. Н. Рабочие Петербурга в первой половине XVIII века. Л., 1974.

Семенова 1998 — Семенова Л. Н. Быт и население Санкт-Петербурга. СПб., 1998.

Шаляпин 2013 — Шаляпин С. О. Церковно-пенитенциарная система в России XV–XVIII веков. Архангельск, 2013.

Fedyukin 2017 — Fedyukin I. Sex in the City that Peter Built: The Demimonde and Sociability in Mid-Eighteenth Century St. Petersburg // Slavic Review. 2017. Vol. 76 (4). Р. 907–930.

Kushner 2015 – Kushner N., Hafter D. H. (Ed.) The Business of Being Kept. Elite Prostitution as Work // Women and Work in Eighteenth-Century France. Louisiana, 2015.

Raeff 1975 — Raeff M. The Well-Ordered Police State and the Development of Modernity in Seventeenth- and Eighteenth-Century Europe: An Attempt at a Comparative Approach // The American Historical Review. 1975. Vol. 80 (5). Р. 1221–1243.

Город и тюрьма

Жюли Клостр и Пьер Брошар

ПАРИЖСКИЕ ТЮРЬМЫ В ПЕРИОД СРЕДНЕВЕКОВЬЯ

Новые пути исследования

Наше представление о тюрьмах средневекового Парижа в значительной степени искажено рассказами, которые создавались в основном в XIX веке. На протяжении XIX века тюрьма постепенно начинает доминировать в пенитенциарной сфере, что дает начало широкому описанию тюрем в качестве современного пенитенциарного института и появлению интереса к их предшествовавшей истории. В период, когда французское общество369 обсуждает повсеместное распространение тюремного наказания и другие юридические новации, особый интерес вызывают средневековые тюрьмы Парижа: он служит пищей для создания воображаемой картины городского дна, а также для ряда глубоких исследований370. В связи с этим в сфере внимания оказываются старинные места заключения, разрушенные в последние десятилетия XVIII или в начале XIX века: Фор-л’Эвек, Пти-Шатле371, Бастилия и Гран-Шатле. Интерес к старым тюрьмам растет вместе с модой на Средневековье, так что они становятся важными символами «старого Парижа», наряду с собором Парижской Богоматери372. Собственно археологический подход к старым тюрьмам остается в зачаточном состоянии – архитектор Эжен Виолле-ле-Дюк, прославившийся реставрацией стольких зданий французского Средневековья, интересуется постройками в Сенсе, Пьерфоне и Каркассоне, но не в Париже373, – зато воскрешением исторических тюрем Парижа настойчиво занимаются историки старого Парижа и судебных нравов374. Из заданной ими традиции описания пенитенциарных заведений прошлого необходимо одновременно взять лучшее и отмежеваться от порожденных ею искажений.

Литература о старинных тюрьмах Парижа являет две повторяющиеся характерные черты. С одной стороны, она составляет списки старинных тюрем, предлагая для каждой из них заметку, где собраны примечательные истории об известных заключенных, добытые из исторических хроник, – эта форма использована Жаком Иллерэ в его знаменитой работе 1956 года375. С другой стороны, труды, посвященные истории судебных порядков, опираются в основном на нормативную документацию (королевские указы и уложения тюрьмы Гран-Шатле)376. Таким образом, наука XIX века оставила в наследство привычку к фундаментальной шкале прочтения – в масштабе здания – и к двум типам документации – хроники и законодательные акты (уложения). Однако никто из историков не освоил эту тему, и мы не располагаем научным исследованием по тюрьмам средневекового Парижа, в отличие от тюрем Парижа XVIII века377. Безусловно, была изучена долговая тюрьма в том виде, в каком она практиковалась в Париже, а также некоторые административные инструменты, разработанные в этих парижских тюрьмах378, но еще многое предстоит сделать, чтобы создать общую историю тюрем средневекового