Игра девчонки, была фальшивой. Я понимал, кто именно прислал ее ко мне.

— Иди к себе, девочка, — подтолкнул рыжую к выходу.

Та вскочила, словно ужаленная, выбежала из палатки и рванула в небольшой лес. Испугавшись, что девчонка заблудится, пошел следом. Дойдя до обрыва, посмотрел вниз. Метра два, не больше и в тот же момент ощутил сильный удар по голове. Я рухнул с двухметровой высоты, ударяясь головой об острые камни. В глазах потемнело, а к горлу подкатил тошнотворный ком.

— Где Коннор? — услышал сверху голос Паркера. — Я тебя спрашиваю, куда делся Брайтон?

— Упал в обрыв, — всхлипнула Пэрис. — Я вышла подышать свежим воздухом, а он пошел прямо к краю скалы, а потом вдруг рухнул.

— Чушь, он много лет занимается альпинизмом. Ты толкнула, рыжая тварь? — рычал брюнет.

Послышался звук удара. Девчонка закричала. Я медленно сел на камни держась за разбитую голову. Перед глазами расплывались разноцветные пятна.

— Паркер, — прохрипел я. — Я здесь.

Брюнет тут же спустился вниз и, подхватив меня, потащил к каменным выступам.

— Коннор, приятель, ну как же так? — говорил он вполне искренне. — Подняться сможешь? Я помогу, тут всего метра два-три, — парень поднялся наверх, продолжая тянуть меня за края куртки.

— Все нормально, я оступился, — солгал, понимая, что девушке достанется.

С трудом взобравшись наверх, почувствовал легкую тошноту и вдруг с ужасом осознал, что ничего не вижу. Выставив перед собой руки, шел наугад, спотыкаясь об ветки и камни.

— Коннор, ты в порядке? Ты что? — испуганно прошептал Паркер.

— Я ни хрена не вижу, — выдохнул я. — Слышишь? По-моему, я ослеп.

Впервые мне стало по-настоящему страшно. Это падение не было серьезным, но оно не было первым. И всем известно, что частые, пусть даже незначительные удары головой, могут привести к серьезным и необратимым последствиям. Многие спортсмены, уходили из спорта в разгар блестящей карьеры только потому, что больше не могли заниматься любимым делом, благодаря частым травмам.

По непонятной для меня иронии судьбы, беда пришла тогда, когда я наконец-то почувствовал себя целым. Впервые влюбился.

Голова все еще болела, но видел я уже немного лучше, размыто, но вполне различал предметы. Паркер довел меня до палатки и принес воды.

— Тебе лучше, дружище? — с заботой спросил парень. — Ты ведь не сам упал, верно? Это я виноват. Не стоило посылать к тебе маленькую шлюху. Но разве мог я подумать, что она двинутая на всю свою рыжую голову?

— Все в порядке, — отмахнулся я от брюнета. — И не смей ее бить. Поднять руку на женщину, равносильно тому, что навсегда похоронить в себе мужчину.

Перед глазами снова поплыли разноцветные круги, и я поморщился от тупой боли в затылке. По шее стекала теплая липкая струйка моей крови. Паркер достал из кармана носовой платок и протянул его мне.

— Вот, возьми, приложи к ране, — он осмотрел мой затылок. — Всего лишь ссадина. Надеюсь, ничего серьезного.

— И я надеюсь на это, — тихо ответил я, понимаю, что на этот раз все гораздо страшнее. И сейчас я хотел домой. К маленькой кудрявой девушке, что разожгла во мне адское пламя. И прямо сейчас, я вдруг понял, что хочу, чтобы Тина стала моей женой. Понимал, что одного спонтанного секса у камина недостаточно для того, чтобы идти на такой серьезный шаг, но упустить свой шанс на счастье просто не мог. И возможно, она была моим последним шансом. Ведь если подтвердится то, о чем я думаю, то горы останутся в прошлом, и лишь она сможет заменить мне эту страсть.

— Утром я уеду Паркер, — снова поморщился, заползая в палатку.

— Тогда я поеду с тобой, — ответил брюнет, помогая мне улечься в мешок.

Рано утром мы с Паркером простились с ребятами и покинули лагерь. Чувствовал я себя паршиво, и успокаивало лишь то, что скоро я увижу огромные карие глаза.

К вечеру мы добрались до Токио и сели на ближайший рейс. Уже сидя в самолете, откинулся на подголовник и взглянул на осунувшееся лицо Паркера.

— Ты прости за то, что назвал гнидой, — я протянул ему руку. — Просто не понравилось, как ты говорил о той, которую я люблю.

— Ты действительно любишь девчонку? — парень сидел с закрытыми глазами. — Если это так, то я завидую тебе. Я никогда не любил.

— А девушка, с которой ты проводишь последнее время?

— Не думаю, что люблю ее, — как-то грустно ответил брюнет. — Видимо, я не создан для любви.

— Как ее зовут?

Паркер нервно дернулся и распахнул глаза.

— Не важно, — как-то странно прошипел парень, что минуту назад был спокоен. — Ты же не хочешь говорить о Тине, верно? Вот так и я.

— А что с Ниной? — задал я главный вопрос.

— Пока не хочу бросать ее, — Паркер снова стал спокойным и растянул лицо в ленивой улыбке. — Огонь-девка! Пока попользуюсь, а потом откуплюсь. Она деньги любит больше, чем родную мать.

Было неприятно слышать такое, о девчонке, что росла на моих глазах, но парень был прав. Счастье Нины, было в желании разбогатеть. И я не мог судить девчонку за это.

Отвернувшись, взглянул в иллюминатор. Мимо проплывали пушистые облака, несмотря на то что было темно, я хорошо их рассмотрел и улыбнулся. Вдалеке виднелись огни Нью-Йорка. Может быть, я зря волнуюсь? И зрение восстановится? Но внутренний голос гаденько шептал о том, что это восхождение на вершину, стало последним.

Получив багаж, мы вышли из аэропорта и сели каждый в свой автомобиль. Я всегда оставлял машину на парковке аэропорта. Сев за руль, снова почувствовал неприятное жжение в затылке, в глазах немного потемнело. Вглядываясь вдаль, я осторожно ехал по заснеженным улицам к особняку.

В доме уже все спали и лишь в маленьком окошке гостевой комнаты, что находилась напротив моей, горел приглушенный свет. Значит, она включила тот самый светильник, что я ей подарил. Лицо озарила самая счастливая улыбка. Я вошел в дом с черного входа. Быстро поднялся по ступенькам и постучал тихонько в заветную дверь. Топот ног по ковру и на пороге спальни появилась она,