очное обучение. На это требовались деньги, на что моментально пришел ответ.

— Григорий Семенович, — уточнила я под конец работы, — вам лаборант не нужен?

— Что вы, милочка! — поцокал языком старик, удивленно раскрывая морщинистые глаза. — С вашими знаниями и лаборантом? Что за вздор!

Не став скрывать и не стесняясь, я гордо вскинула голову, пожимая плечами:

— Мы развелись с мужем, нужны деньги.

Многозначительно кивая, тот махнул рукой:

— Так и знал, что этим кончится… Вы такая спокойная и хорошая девушка, сложно, наверное, выносить дома такого тирана?

«Уже все позади!» — в предвкушении взрослой жизни подумала я, не желая обсуждать с мужчиной личные дела:

— Так что насчет подработки?

— К сожалению, лаборант нам не нужен, а на полную смену мы не можем взять человека без законченного высшего, — расстроил меня тот. Опустив голову, я судорожно придумывала варианты выхода, как вдруг тот серьезно продолжил: — Но мой старый товарищ владеет компанией, застраивающей нашу столицу элитной недвижимостью. Там важен не диплом, а ум.

— Могу я попросить его номерок? — с безумно колотящимся сердцем задыхалась от адреналина.

— Не стоит, дорогая, — мягко улыбнулся старик. — У нас сегодня встреча, дочь его безалаберную учу. Сам все о вас расскажу и лично обо всех успехах доложу… А они, Каролина, выдающиеся!

На щеках появился румянец, голос наполнился нескрываемым смущением:

— Что вы, Григорий Семенович! Не стоит меня перехваливать.

— Я к этому не склонен, — фыркнул тот, отворачиваясь. — Скорее преуменьшу, а то не поверят!

Не прощаясь, он моментально сбросил вызов, а я резко закрыла крышку ноутбука, содрогаясь всем телом. За столиком напротив сидел Орлов, гневно скрипя зубами. Он казался расслабленным, увлеченным видом моря, но оторванная и раскрошенная ручка от чашки с кофе в его пальцах мягко намекала об обратном.

В самолете я активно готовилась к собеседованию, нервничая и сердцем, и душой. Не зная, какая работа мне будет предложена, на скорую руку начертила проект элитного поселка, затрачивающий минимальные ресурсы, но соблюдающий все модные нынче экологические принципы.

Проходя мимо, Владимир замер за моей спиной. Его холодный бас заставлял поджилки трясись, а спину холодеть:

— Ты это сейчас нарисовала? Была ведь турбулентность и на борту нет даже линейки.

Подняв обычный рекламный журнал, продемонстрировала Орлову свои «гаджеты», и тот ушел прочь, с грохотом закрывая за собой дверь спальни. Следующие часы полета я слышала лишь его крики на стюардессу, а когда мы прилетели, Орлов вызвал нам две разные машины, даже не попрощавшись.

В тот день у меня было собеседование у восьмидесятилетнего мужчины, который около трех часов расспрашивал меня детали проекта. Я было решила, что меня ждет фиаско, когда он буквально заставил тем же днем продать права на данный проект и назначил главной по подготовке всех необходимых документов.

— Мне сказали, что вы разводитесь, — произнес мой новый босс холодно, пока мы прощались. — Так вот, решил выдать вам аванс таким образом, — мне в руку упали ключи, а распахнутый от шока рот тут же закрыли деловой улыбкой: — За квартиру внесен залог, сумма которого равна вашей ставке по договору. За три года сотрудничества вы окончательно покроете долг, так что поздравляю с вхождением в штат!

Умом я понимала, что Кирилл Анатольевич просто заманивал меня к себе в компанию, не желая делиться кадрами. Покопавшись в Интернете, я узнала, что дела у компании не так хороши, как мне говорили. Руководству срочно требовался взгляд специалиста, чтобы выровнять дела. Я могла обеспечить им это, а они мне — возможность покрывать затраты на детей, обучение и личные расходы.

Тем же днем я собрала чемодан. Горничная вошла в комнату с пипидастром, замирая в проходе:

— Госпожа Орлова, вы куда-то уезжаете?

— Покидаю этот дом навсегда, Лина, — весело улыбнувшись девушке, я подмигнула ей, а та буквально сбежала прочь.

Через час в дом прилетел Орлов, свист шин его авто было слышно даже из спальни. Он залетел в комнату запыхавшийся, мокрый и взъерошенный, застывая в проходе со сложенными руками, перекрывая дорогу.

— Куда ты собралась? — рычал он, не говорил.

Черные глаза прожигали, уничтожали.

— Мы ведь разведены, — пожала плечами я, стягивая огромный чемодан детских вещей на пол. — Переезжаю, как ты и хотел.

Скрипя зубами, Владимир пыхтел, как паровоз:

— Я дал тебе три дня, Каролина! Три. Не один.

— Да, но я нашла место жительства сегодня, так что… — поставив маленького друга на колесики, я пыталась проскочить мимо Орлова, но тот не дал. — В чем дело?

— Думаешь, — скривившись, он выглядел по животному устрашающе, — я позволю моим детям жить в каком-то вагончике за городом? Нет, дорогая! Этому не бывать!

Сдавливая досаду, я назвала бывшему мужу адрес своей новой квартиры, и он побелел. Мы оба знали, что это самый центр города, где невозможно приобрести недвижимость. Но управляющая компания являлась моим непосредственным начальством, так что проблем не возникло.

— К кому же ты съехала? — съязвил он, пальцами сжимая деревянные лутки, буквально кроша их руками. — Точнее, не так: на чей член?

Быстро разблокировав телефон, я продемонстрировала контракт об трудоустройстве, затем зарплатную карточку с уже лежащей на ней суммой.

— Это все тот твой проект, — оскалился Орлов, пальцами медленно проводя по волосам, злясь буквально на ровность месте. — Надо было еще в самолете…

— Мамочка, — воскликнул за спиной Антон. Владимир застопорился на улыбке ребенка, хмурясь от недоверия. — Я уже собрал вещи. С трудом, но одел Сашу. Мы ждем тебя внизу.

Рев прозвучал откуда-то из самой глубины груди Орлова, когда он кулаком впечатался в стену, волком глядя на меня:

— Ты Антона подговорила?!

— Нет, — бросив вещи, испуганный малыш встал между нами, закрывая меня собой воинственно и серьезно, — мы сами хотим жить с мамой.