2. За это время мне придётся использовать свои новые способности супершпиона, чтобы побольше разузнать о Госпоже Зи. Дрейк выяснит, где находится её комната, а я проскользну туда и постараюсь выяснить что-то, что сможет нам помочь.

3. За это время я также постараюсь побольше узнать о плаще-перевёртыше. Если повезёт, в сражении с Дрейком и Госпожой Зи я смогу использовать какие-нибудь потрясающие новые способности.

Когда час спустя я наконец ушёл от Дрейка, он начал репетировать предстоящий разговор с минотаврами, и это звучало неплохо[98]. Вернуться назад оказалось не так сложно, как вы можете подумать. Как я (Скайла) и приказал, коридор оставался пустым, и нигде не было видно ни одного минотавра.

Я подумал было прямо сейчас начать шпионить за Госпожой Зи, но решил отложить это занятие из осторожности, что случалось нечасто. В основном потому, что очень устал. А также потому, что понятия не имел, где она находится, и даже если бы я её и нашёл, она, скорее всего, уже спала, пуская слюни на подушку[99]. Поэтому я отправился в тайное убежище мятежников.

Точнее, попытался.

Проблема с тайными убежищами заключается в том, что в темноте их довольно трудно найти. Конечно, я уже один раз использовал «Линию», так что даже если бы нашёл волос Тессы, пылинку или пятнышко соуса на футболке, мне бы не удалось их использовать. К сожалению, я вспомнил об этом лишь после того, как простоял, дрожа, десять минут в свете луны без футболки, пытаясь найти на ней соус или волос Тессы. Как я уже говорил, я очень устал.

После этого я стал искать тёплое местечко для сна. В конце концов я свернулся у основания высокого белого камня, который представлял собой естественную защиту от ветра. Если бы сейчас стояла зима, я бы мог погибнуть. В ту ночь я так сильно трясся от холода, что при воспоминании об этом у меня по-прежнему болит шея. Впервые за всё время я оценил свой плащ, потому что прежде всего это была одежда.

Утром я пробудился от беспокойного сна, чувствуя себя совершенно растерянным. Мне потребовалась целая минута, чтобы вспомнить, что я действительно заблудился.

Я сразу же заметил, что камень, рядом с которым я спал, был вовсе не камнем. Он походил на огромную обветренную кость. Она была длинной и слегка закруглённой, и в маленькой долине, где я спал, оказалось ещё много таких камней. Некоторые из них потрескались и надломились от времени, а на других виднелись чуть заметные изящные узоры, как будто их вырезал какой-то путник, чтобы скоротать ночь. Я принялся рассматривать эти белые штуковины, совершенно позабыв, что мне надо искать убежище.

Наконец я забрался на дерево, чтобы получше их разглядеть, и только тогда понял, что это такое.

– Кости, – прошептал я.

– Точнее, гигантские кости.

Внезапно прозвучавший голос так меня напугал, что я чуть не свалился с дерева.

– Кто это сказал?

– Я, – раздался глубокий баритон с сильным английским акцентом.

– Где ты?

– Внизу.

Я посмотрел вниз, но у корней дерева никого не было. А потом я увидел, что он выглядывает из моего левого башмака: крошечная, размером с горошину головка миниатюрного оранжевого геккона.

– Честер?

– Вряд ли, – ответил геккон.

– Прости, – сказал я, не желая его обидеть. – Я знаю кое-кого по имени Честер, и он очень похож на тебя. На секунду я подумал, что ты – это он. – На самом деле говорящий геккон, прячущийся в моём башмаке, меня не очень-то обрадовал, но я пытался вести себя как можно вежливее. Геккон был очень яркий, а животные подобной окраски могут быть ядовитыми. Я уже сказал, что он сидел в моём башмаке?

Геккон фыркнул.

– Ты вряд ли встречал другого представителя моего вида. Я не знаю никого с таким именем. Меня зовут Лето.

– Приятно познакомиться, Лето. А я Саймон. – Я помолчал. – Прости, если это покажется тебе грубым… но почему ты в моём башмаке?

Лето странно посмотрел на меня.

– Здесь тепло, – просто ответил он.

– Верно, – кивнул я. – Лето, должен признаться, я совсем мало знаю о дарувианских сапожных пиявках.

– На это имя, – ледяным тоном произнёс геккон, – я не откликаюсь. – В его голосе было столько яда, что я не осмеливался пошевелиться.

– Прости, – повторил я.

– Только необразованный глупец из Скеллигарда мог меня так назвать. Ты глупец, Саймон?

– Да, – ответил я и закивал. И снова кто-то заметил моё необразование[100]. Очередной удар исподтишка.

– Тогда позволь мне тебя просветить, – сказал Лето. – Так меня однажды назвал учёный-маг, у которого едва хватало мозгов, чтобы создать грязь из земли и воды.

– Ясно, – осторожно сказал я. – А кто же ты на самом деле?

Лето наклонил голову.

– Дракон.

Я чуть не рассмеялся. К счастью, этого не случилось. Иначе эта книга была бы намного короче.

– Вижу, ты мне не веришь. Очень хорошо. – Лето забил крошечными крылышками, взмыл в воздух и со скоростью колибри начал описывать круги у моей головы. Потом он медленно полетел в середину долины. Он был таким крошечным, что на расстоянии пятнадцати футов я его едва видел.

Внезапно раздался звук, похожий на удар грома. Под ногами у меня задрожала земля, и барабанные перепонки чуть не лопнули от шума. Звук был таким оглушительным, что мне показалось, будто мои внутренности вот-вот распадутся на части, и меня охватило внезапное ощущение хрупкости, как будто любая, самая незначительная мелочь могла положить конец моему существованию. А потом это чувство исчезло.

Лето подлетел ко мне, приземлился на мой башмак и спрятался внутри носка.

– Я, – произнёс он назидательным тоном, – один из семи оставшихся представителей последней расы драконов, обитающих в этой Вселенной. Мы очень маленькие, но наша сила велика. Мы миниатюрные драконы. Но всё равно драконы.

Я бессмысленно моргнул, глядя на пылающую долину.

– Миниатюрный дракон не мог бы издать такой рёв.

– Верно. – Лето довольно кивнул. – Возможно, ты не такой уж и глупый, как я думал. Ты сказал, что встречал другого представителя моей расы? Кто это был?

– Честер, – повторил я.

Лето нахмурился.

– Где ты встретил этого Честера? В Скеллигарде? Там живут двое моих сородичей, наставляя юные трепетные умы. Одна из них – синяя самка по имени Ситар. А другой – мой брат-близнец Кестра.

– Наверное, именно его я и встретил, – ответил я. – Но он сказал, его зовут Честер.

Лето нахмурился ещё сильнее.

– Если мой брат отринул своё прежнее имя… если он назвался дарувианской сапожной пиявкой… – Он покачал головой. – Я немедленно должен с ним поговорить. Отведи