— Ты не планируешь стать шефом-диктатором? Потому что если планируешь, то лучше я сразу уволюсь.

— Если прикинуть, что ты реально делаешь, то не велика потеря.

— А если серьезно, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо.

— Ага… Пойдешь со мной в клуб сегодня вечером?

— Не хочется.

— Ты же не запрешься в своей забегаловке на всю жизнь.

— Обещаю, скоро я снова отправлюсь с тобой на вечеринку.

— Тебе нужно видеться с людьми, и потом, не знаю, как сказать… но, может, уже пора познакомиться с каким-нибудь симпатичным парнем?

Я знала, что в какой-то момент мне все равно придется во всем сознаться.

— Боюсь, я встретила его слишком рано.

Феликс вздохнул:

— Колена нет с нами уже два года.

— Знаю.

— Ты безнадежна. Кончишь одинокой старой девой, окруженной кошками.

Он спрыгнул со стойки, тряхнув головой:

— Пойду пописаю.

— Вперед! — ответила я, закуривая.

Пять, четыре, три, два, один…

— Ты кого-то встретила? — завопил он, выходя из туалета.

— Застегни брюки…

— Отвечай мне! Кто это? Где он? Я его знаю?

— Да.

— Эдвард! Ты трахалась с ирландцем! Так я и знал. И как? Давай все подробности!

— Рассказывать нечего. Сухой остаток: он сделал мне много хорошего, а я ему — много плохого. Я наверняка окончательно потеряла его, и это все.

— Ты не способна и муху обидеть, не говоря уж о парне вроде него. Так что все это ерунда.

Он обнял меня и, как всегда, прижал к себе так, что я задохнулась.

— Ну давай… рассказывай, что произошло.

— Пожалуйста, не надо, я не хочу говорить о нем.

— Почему?

— Потому что тоскую по нему.

Я еще теснее прижалась к Феликсу.

— Слава богу, ты не приволокла его сюда в одном из своих чемоданов. А то было бы совсем плохо. Мне бы все время хотелось переспать с твоим мужиком.

Я заплакала. От смеха. И от печали. Феликс долго баюкал меня в объятиях, а я все не могла успокоиться.

«Счастливые люди» были готовы. Я — чуть меньше. Не выспалась, нервничала и была взвинчена. В последний раз проверила, все ли в порядке. Все было супер: новая посуда на месте, пиво разливается как надо, кофемашина выдает кофе, достойный этого названия, бар сверкает, книги в лучшем виде расставлены на полках и ждут читателей. Мы с Феликсом решили перетряхнуть наш каталог. Я предоставила ему полную свободу — сама я слишком давно отключилась от литературной жизни, чтобы правильно сориентироваться. «Надо взять и что-нибудь погорячее, — заявил он. — У наших клиентов, знаешь ли, на это есть спрос». Я и не сомневалась, тем более что часть клиентуры пришла через него. В общем, он заказал, среди прочего, Чака Паланика, Ирвина Уэлша и последний роман неизвестного мне французского автора Лорана Беттони «Земные тела». «Ты увидишь, это как если б маркиз де Сад написал „Опасные связи“, но современным языком. Это придаст нашему заведению легкий аромат скандала, очень даже миленький». Я улыбнулась. После двух лет летаргии я чувствовала себя готовой и к нарушению общественной нравственности, и к скандалу.

Ну все, грифельная доска выставлена. Я открыла дверь, чтобы услышать колокольчик, как раньше, когда его звон так радовал Клару. Прикрыла глаза и увидела ее улыбку. И тут вошел первый клиент. Рабочий день начался.

Феликс появился к полудню, с громадным букетом роз и фрезий, похожим на тот, что Колен подарил мне много лет назад. Он неуклюже протянул его мне и отправился со своей курткой к вешалке. Я поставила цветы, подошла к нему, поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку.

— Он бы гордился тобой, — шепнул мне на ухо Феликс.

Все воскресенье я занималась обустройством квартиры. После моего возвращения прошло две недели, а я по-прежнему жила в окружении коробок и чемоданов. Квартирка была небольшая, но меня она устраивала. Здесь я чувствовала себя дома. Я прикрепила на стены несколько фотографий Колена и Клары, чтобы они были всегда рядом. Одежду — только свою — я наконец повесила в шкаф. Поставила на полки книжки, которые брала с собой в Ирландию. С огромным удовольствием установила великолепную кофеварку, подарок Колена. Великое спасибо Феликсу, который ее уберег.

Оставалось разобрать последнюю дорожную сумку. В ней я нашла фотографии Эдварда. Не в силах устоять перед искушением, я села на пол и стала их рассматривать. Когда я увидела нас обоих на глянцевой бумаге, сомнения и воспоминания снова накатили на меня. Эдвард постоянно занимал мои мысли. Я тревожилась о нем. Мне хотелось знать, как он там, что делает, что сказал бы, узнав, что я снова взялась за работу. И думает ли он обо мне. Я сложила фотографии в коробку с сувенирами, которая хранилась в самой глубине шкафа. Вздохнула, снова включила музыку и пошла в ванную. Поливала себя водой и думала о том, что завтра проснусь и начну очередную рабочую неделю. Сумею открыть глаза в половине восьмого, спущу ноги на пол, оденусь и открою «Счастливых людей». Найду в себе силы улыбаться клиентам, разговаривать с ними. Все получится, потому что выбора у меня нет.

Солнце просачивалось сквозь занавески моей спальни, хорошая погода поможет мне справиться с сегодняшней задачей. Я вернулась уже месяц назад и не собиралась сдаваться. Я спокойно готовилась к новому дню. Открыла окно и встала перед ним с чашкой кофе и первой сигаретой.

Как и каждое утро, я вошла в «Счастливых» через служебный вход. Но сегодня я повесила в витрине табличку, предупреждающую о более позднем открытии. Автопилот включился.

Я вышла из цветочного магазина с охапкой белых роз. Нервничая и дрожа от возбуждения, зашагала по аллеям.

Однако дорогу находила легко.

Перед их могилой я как следует отдышалась. Она, как и раньше, была в полном порядке. Я сбросила с мрамора несколько увядших лепестков и поставила цветы в вазу. Присела на корточки. Кончиками пальцев погладила имена.

— Привет! Любимые мои… я вернулась… я скучала без вас… В Ирландии было хорошо, но было бы еще лучше, окажись вы оба там со мной. Ох, Клара, знала бы ты: я каталась по песку с такой огромной собакой, каких ты никогда не видела… ты бы могла забраться ей на спину и погладить уши… Мне жаль, что у тебя такой не было… Мама очень любит тебя…

Я вытерла слезу, покатившуюся по щеке.

— Колен… любимый мой… я слишком люблю тебя. Когда мне удастся тебя отпустить? Вроде я к этому приблизилась, а потом, сам видишь… Думаю, Эдвард тебе бы понравился… Да что я такое болтаю? Он ведь должен понравиться мне, а не тебе.

Я огляделась вокруг, ничего не видя. Смахнула слезы. Потом снова перевела взгляд на их могилу и склонила голову набок.