— Что?!

— Да, — устало сказала Лесли. — Я думала, ты убил Дебору. Я думала, что ты дал ей сильную дозу снотворного. Когда ты вытирал мне слезы платком, у тебя из кармана выпала пустая коробочка из-под таблеток, и я решила, что ты припас их заранее и дал их потом своей жене.

— Господи, Лесли! Как ты могла такое подумать, зная меня? Неужели ты совсем не верила в мою любовь?

Лесли всплеснула руками:

— Что я могу сказать?! Единственное мое оправдание — это то, что все складывалось против тебя. Ведь каждое твое слово, как казалось мне тогда, доказывало твою вину.

— И поэтому ты притворилась, что любишь Ричарда, — потому что не хотела сообщать мне истинную причину своего ухода? — В его голосе звучала горечь. — Тогда меня удивляет твоя лояльность к человеку, которого ты считала убийцей! По мне бы лучше, если бы ты хотела засадить меня за решетку!

— Филип, не надо говорить таких вещей!

— А ты что же, ждешь от меня благодарности за то, что считала меня убийцей? За то, что ты, единственная из всех, поверила, что я способен на такое? Плохо ты знала меня, раз считала, что я способен лишить человека жизни и что я надеюсь выстроить свое счастье на несчастье ближнего!

— Но я же сказала тебе, что не знала, чему верить! Всю оставшуюся жизнь я буду жалеть об этом, но сейчас я должна была сказать тебе это! Я не жду от тебя прощения, но надеюсь, ты хотя бы частично снимешь с меня вину. — Голос ее дрожал от подступивших слез. — Перед тем как полюбить, мы совсем не знали друг друга, и в этом-то все дело — у нас просто не было времени установить дружбу и взаимопонимание. Нам был дорог каждый момент, и… — Лесли попыталась подобрать нужные слова, но не нашла. — Наверное, тебе лучше уйти, Филип. Нам с тобой больше нечего сказать друг другу.

— Да, я согласен — сказать больше нечего. — Он направился к двери. — До свидания, Лесли.

Он вышел, и Лесли осталась одна. Вот теперь ей придется сполна заплатить за недоверие! Лесли опустила голову, закрыв лицо руками. Она плакала навзрыд, понимая, что никакие слезы не помогут ей побороть эту сердечную боль. Да, она осталась верна своей совести, но зато навсегда потеряла надежду на счастье.

— Лесли, любимая, пожалуйста, не плачь! Я не могу вынести этого!

Лесли перестала плакать и, подняв залитое слезами лицо, увидела над собой Филипа.

— Лесли, я просто не смог уйти! Думал, что смогу, но это оказалось выше моих сил. Я уже дошел до машины, а потом вернулся. — Он опустился перед ней на колени. — Будь я на твоем месте, я бы никогда не усомнился, но это ничего не меняет — я просто не могу разлюбить тебя! Я пытался убедить себя, что ты обошлась со мной жестоко, но так и не смог. Наверное, это и есть настоящая любовь! Любовь всегда прощает.

— Я не могу простить себя!

— А я простил. Потому что люблю тебя! Потому что никогда бы не смог обрести счастье с другой женщиной!

Лесли нежно провела рукой по его волосам, и он, вдруг схватив эту руку, трепетно прижал к губам.

— Меня тоже есть в чем винить, Лесли. Мне не следовало доводить свой брак до такой опасной черты.

— Филип, любимый! — Она склонила голову ему на грудь. — Мне еще так много предстоит узнать о тебе, так много понять!

— У нас впереди целая жизнь.

Он нежно гладил ее по волосам, шепча:

— Благодарение Богу, что мы нашли друг друга! Теперь я никуда не отпущу тебя. А если ты скажешь, что любишь другого, я просто покончу с собой!

Лесли робко улыбнулась, он одобрительно кивнул:

— Вот так уже лучше. Давай начнем новую жизнь с улыбки — слез было предостаточно.

Их губы встретились, Лесли обвила его шею руками, нежно проведя пальчиком по его щеке.

Внезапный стук в дверь заставил их оторваться друг от друга. Лесли стояла, прикрыв рукой губы, когда в кабинет вошла Молли.

— Простите, доктор, что побеспокоила, — извинилась она, — но там пришел какой-то мужчина, который говорит, что у него корь. Осмотрите?

Лесли закрыла руками полыхавшие щеки.

— Пусть проходит в приемную, я через минуту подойду. — Она посмотрела на Филипа. — Извини, милый.

— Вот что значит влюбиться в доктора! — Он игриво, но совсем неумело шлепнул ее. — Иди лечи свою корь, а я подожду на улице.

Она хотела только слегка чмокнуть его, но он привлек ее к себе:

— Нет, мне кажется, я не могу отпустить тебя даже на миг!

— Я тоже, Филип!

В дверь просунулась голова Молли, но тут же убралась обратно. Вперевалочку она прошаркала в приемную, где смерила безмятежным взглядом сидевшего прислонившись к стене молодого человека, чье круглое лицо сплошь покрывала красная сыпь.

— Вам лучше обратиться к другому доктору. Здесь принимает один неподалеку.

— А мне послышалось, вы сказали, доктор Форрест свободна.

— Я ошиблась. Она занята, и похоже, это надолго!