полке. Думаю, стоит купить. Или лучше взять персики?

В спальне, устроившись поудобнее, приступаю к еде. Но смартфон отвлекает:

«Ты меня презираешь?», — вопрошает короткое сообщение.

Пишу ему:

«Нет, ни капельки».

Он улыбается скобками. Пишет:

«Я очень надеюсь, что нет».

Вспоминаю его непритворную грусть, когда он говорил о жене. И такую же явную радость, когда он держал меня за руку. Эльдар… Мне так хочется верить! Но я не могу. Ощущаю, ещё что-то было. Между ним и Ильёй. Возможно, какая-то фраза. А, может быть, взгляд. Как тогда, после клуба…

Слышу за стенкой шаги. Приплёлся в «берлогу» медведь! Приглушённый бубнёж телевизора продолжает звучать, даже после, сквозь храп. Я не сплю! И хочу постучаться к нему. Разбудить. Пускай соблюдает режим тишины. Но боюсь покидать свою спальню. Здесь гораздо спокойнее.

Вынимаю наушники, жду наступления лёгкой дремоты. Ложусь на бочок и мечтаю о завтрашнем дне, когда, наконец, заберу свою ласточку…

Глава 22

Виктор сам позвонил мне ещё до обеда, и сообщил, что сегодня к вечеру я стану счастливой обладательницей четырёхколёсного друга.

На мой вопрос: «А нельзя ли ускорить?», он сказал, что нельзя. Ибо нужно ещё заменить некий фильтр, проверить уровень масла, тормозные колодки. Помыть, наконец! Так как после всех процедур моя ласточки сильно запачкалась…

Боже! Теперь еду и думаю, во сколько же мне обойдётся этот чудный ремонт? Разноцветный фасад выплывает из зарослей. Здесь, на отшибе, среди гаражей и складов, это здание выглядит как яркий цветок на не стриженной клумбе.

И кто же додумался придать такой вид автосервису? Ждёшь увидеть девицу, подобную той, что изображена на стене. А встречают тебя мужики, с грязными пальцами и прокуренными голосами. Как-то нечестно! Хотя…

Виктор, если отмыть его, причесать и одеть по-нормальному, будет неплох. Я ж его видела только в такой… спецодежде. Водителя грузовика, а теперь вот, и слесаря. А кто он вообще? Я не знаю! Да и какая мне разница, кто…

Выхожу. На часах уже пять. Ворота приподняты, снизу видна кутерьма. Оставляю таксисту на чай за молчание. Люблю молчаливых людей! Болтовни мне и дома хватает.

Правда, сегодня Самойлов молчал. Вышел утром в своём потрясающем гриме, сделал кофе. Сказал:

— С добрым утром, — и уставился в свой телефон.

Я ответила тем же. Так и сидели — каждый в своей переписке. Он — со Снежинкой, а я… Записалась к врачу на приём. После рассказа Эльдара решила провериться. Грудь — это слабое место у женщины! А я не была у маммолога тысячу лет…

Выхожу и иду прямиком в «главный офис». Стучусь. Изнутри отвечают:

— Да, да.

Виктор сидит за столом, перед ним ноутбук и какие-то чеки. Выглядит он совершенно не так, как в тот раз. Футболка простая, но стильная. На груди чуть теснит, и в плечах маловата. Хотя… Может, в этом и смысл?

Причёсан иначе. Как будто постригся. Хотя… Скорее всего, просто голову вымыл!

— Настя! — восклицает он радостно, и встаёт во весь рост.

— Здравствуйте! — говорю, продолжая топтаться у двери.

Он приглашает:

— Входите, садитесь.

Я пожимаю плечами:

— Я думала, сразу забрать?

Виктор чуть медлит. И я опасаюсь услышать ещё что-нибудь, вроде: «Поломка оказалась намного серьёзнее, чем мы ожидали».

Но он говорит:

— Сейчас, парни причешут её, и будет как новая.

Он улыбается, отчего на лице проступают забавные ямочки. На контрасте с его внешним видом, довольно внушительным, стоит сказать, эти ямочки смотрятся мило, по-детски.

— Это излишне, — смущаюсь, сажусь, чтобы он наконец перестал изучать меня взглядом.

Сегодня я вышла из дома в «свободном полёте». На мне расклешенные брюки, с разрезами по бокам, и пиджак с рукавами три четверти. Диета приносит плоды! Я ощущаю себя невесомой и стройной. Хотя… Может быть, то не диета, а стресс?

— Хотите кофе? — предлагает, а сам уже нажимает на кнопки.

Киваю:

— Спасибо.

Автомат барахлит, плюётся банкнотой. И Виктор снова и снова суёт её внутрь.

Я стесняюсь смотреть на него. Изучаю свои ногти. В следующий раз выберу «нюдовый» цвет. Устала «блистать»! Во всех смыслах этого слова. Хочется стать невидимкой, исчезнуть. Как представлю себе, что ещё предстоит…

Судебный процесс и делёжка имущества, разговоры с детьми, объяснения с мамой. И тут не прокатит сказать, что «так вышло». Придётся выдумывать что-то. Ведь дети узнают о той… о Снежане! Уже представляю себе эту сцену знакомства.

— Сынок, это — твоя мачеха, ей двадцать лет. Она сама только школу окончила.

Выдыхаю, когда на столик становится чашка с густым капучино. Пенка чуть-чуть «перелезла» за бортик и Виктор бросает:

— Простите.

Он садится за стол. У него тоже кофе. Только чёрный и, видимо, крепкий. С чего он решил, что я буду такой…

— Так вы водитель, или всё-таки слесарь? — решаюсь я уточнить.

Он усмехается, снова явив свои ямочки миру.

— И то, и другое! Это дядин гараж. Я, можно сказать, вырос здесь. С детства общаюсь с машинами.

— Вполне мужское увлечение, — одобрительно говорю и пробую свой напиток. Губы в пенке и я провожу языком, собирая.

Ловлю его взгляд.

— А в рейс на замену хожу. Когда выпадает возможность. Люблю на дальняк! Можно подумать о чём-то. В дороге душой отдыхаю.

Я негодую:

— Весьма странный способ для отдыха. Я думала, вождение утомляет?

— Есть немного, — смущается он, — Но мысли в порядок приводит зато.

Думаю, мне бы сейчас не помешало привести в порядок свои. Может быть, тоже, отправиться в «дальнее плавание» на своих «четверых»? Где они там…

— Настя, я хотел извиниться за тот инцидент, — произносит Виктор, — Мне очень неловко.

«Ещё бы», — думаю я про себя. Но вслух убеждаю его:

— Всё в порядке. Я уже и забыла.

«Забыла, конечно», — упрямится мозг. Ведь я уйму раз вспоминала об этом! Сколько лет моих губ не касался никто, кроме мужа? Я уже и забыла, как это бывает. С другим.

— Да? — добавляет он тише, — А я вот никак не могу.

Я про себя улыбаюсь. И вдруг понимаю, о чём этот тип говорит. Обо мне! Он не может забыть этот наш… этот свой… поцелуй.

— Да что вы? — бросаю с ухмылкой, — Вы уж постарайтесь.

Он вздыхает.

— Стараюсь, — взгляд снова скользит по мне, быстро но многозначительно, — Это труднее, чем кажется.

«Это флирт?», — рассерженно думаю я. Если так, то он очень уж самонадеян. Не мой уровень! Точно, не мой.

— Ничем не могу вам помочь, — сокрушённо вздыхаю и пью. Пенка уже рассосалась, исчезла. И кофе остыл. А машины всё нет…

Кто-то стучит в боковую. Ещё одна дверца. Не