Напряжение между самцами может приводить к комичным сценам. Однажды я видел, как молодой самец по имени Денди начал ухаживать за самкой, при этом постоянно оглядываясь, не смотрят ли другие самцы. Ровно в тот момент, когда он продемонстрировал сексуальное желание, расставив ноги и показав самке свою эрекцию, неожиданно появился один из доминантных самцов. Денди немедленно прикрыл пенис обеими руками, спрятав его, словно смущенный школьник.

И еще существуют «сексуальные сделки», как я в итоге стал это называть, когда самцы шимпанзе, вместо того чтобы сражаться за самку, долго занимаются грумингом. В этом случае самец продолжительное время вычесывает альфу, прежде чем приблизиться к самке с набухшими гениталиями, которая терпеливо ждет неподалеку. Если самка захочет спариться, ее партнер, приступая к совокуплению с ней, будет все время поглядывать на альфу. Иногда альфа встает, раскачиваясь всем туловищем из стороны в сторону и вздыбив шерсть, и тогда это означает возможные неприятности. Самец прерывает спаривание, чтобы продолжить вычесывать альфу. Но еще минут через десять будет предпринята новая попытка, самец снова пригласит самку, зорко наблюдая за альфой. Я также видел, как самцам надоедает платить грумингом. Держась поближе к самке, они поворачиваются к альфе, протягивая руку в типичном для людей и обезьян просительном жесте: сложенной чашечкой ладонью вверх, умоляя не мешать свиданию.

Самому альфе тоже приходится вычесывать других, особенно когда атмосфера между самцами накаляется. Довольно необычно, чтобы другие самцы объединялись против высокорангового самца, но эту возможность никогда не стоит сбрасывать со счетов. Чем больше другие самцы раздражаются из-за собственнических замашек альфы, тем более вероятно, что его попытка спариться спровоцирует демонстрации угрозы с их стороны так близко к парочке, что даже альфе не удастся сосредоточиться на сексе. Так что грумингом платят все. Каким странным бы это ни показалось, больше всего самцы шимпанзе вычесывают друг друга, когда сексуальное напряжение зашкаливает.

Однажды я сфотографировал самку-подростка бонобо, которая ухмылялась и повизгивала в процессе совокупления с самцом, державшим в каждой руке по апельсину. Самка приняла призывную позу, как только увидела лакомую пищу, и действительно после спаривания ушла с одним из апельсинов. Насколько знакомым кажется нам этот сценарий, становится ясно из реакции профессиональной аудитории, которой я показал этот снимок. Сразу после моей лекции ученые отправились в ресторан обедать. Дюжий австралийский зоолог вскочил на стол и поднял над головой два апельсина. Он вызвал бурю смеха – наш вид быстро ориентируется на сексуальном рынке.

Самоуверенность юной самки колеблется в зависимости от размеров ее генитального набухания. В этот период она не раздумывая приблизится к самцу, у которого есть еда. Она спарится с ним, забрав целую охапку ветвей и листьев из его рук, и вряд ли даст ему шанс утащить хоть веточку для себя самого – иногда самка выхватывает пищу прямо посреди совокупления. Такое поведение заметно контрастирует с периодами, когда у нее нет набухания, – тогда она будет терпеливо ждать, пока самец с ней поделится.

Подобные сцены были зафиксированы и в лесу. Когда японские исследователи выманивали бонобо на поляну стеблями сахарного тростника, самки-подростки вертелись вокруг завладевших едой самцов, выставляя напоказ свои гениталии. Иногда самцы уходили, стараясь избежать их приставаний. Но юные самки всегда настаивали на своем, пока не добивались спаривания, которое неизменно вело к разделу пищи. Наблюдатели отметили, что молодые самки как будто знают, что должны получать «плату» за секс. Выглядело так, будто они принуждали самцов к этим сделкам, поскольку самцов далеко не всегда привлекают настолько юные самки.

Обмен секса на пищу известен и у шимпанзе. Роберт Йеркс, один из пионеров приматологии, проводил эксперименты, изучая, как он это называл, «брачные отношения». Бросая орешек арахиса между самцом и самкой, он отмечал, что привилегии у самок с набуханиями больше, чем у тех, у кого не было такого инструмента торговли. Самки шимпанзе с набуханиями неизменно получали приз. В дикой природе после эпизодов охоты самцы часто делятся мясом именно с ними. На самом деле, когда вокруг есть такие самки, самцы обычно охотятся более активно – из-за открывающихся перед ними сексуальных возможностей. Низкоранговый самец, поймавший колобуса, автоматически становится магнитом для представительниц противоположного пола, предлагающих ему шанс спариться в обмен на мясо – пока их не обнаружил кто-нибудь рангом повыше.

Это сильно отличается от взаимовыгодного обмена в группах у бонобо. Там такие возможности ищут не самцы, а самки, причем только молоденькие. Это оправданно, учитывая высокий статус взрослых самок, что делает для них обмен секса на пищу неактуальным. Самая интригующая часть во всем этом – то, что взрослые самцы соглашаются на секс с самками-подростками довольно неохотно. Неужели им не нравятся самки в самом расцвете юности? И если так, то как это соотносится с тем, что эволюционные психологи рассказывают нам о человеческих предпочтениях? Влечение мужчин к юным девушкам считается универсальным. Целая отрасль доморощенных исследований выросла вокруг идей, что каждый мужчина ищет юную женщину с гладкой кожей и дерзко торчащими грудями, оптимального для размножения возраста и что каждая женщина – охотница за деньгами, которой мужчины интересны только как добытчики и кормильцы. Эти представления подтверждаются реакциями на фотографии и ответами на опросники, в то время как единственный выбор, имеющий значение, – это, разумеется, тот, который делается в реальной жизни, а точнее, ведет к появлению детей.

Эволюционные психологи заявляют, что у мужчин при поисках партнерши в голове есть точный стандарт физического облика. Туфелька, в которую должна влезать каждая Золушка, – это окружность талии, составляющая 70 % окружности бедер. Известный как «индекс талия – бедра», или ИТБ, этот показатель (70 %), как считается, запрограммирован в генах самцов человека. Однако это предполагает неизменность вкуса у мужчин, а между тем сильной стороной нашего вида, несомненно, является способность адаптироваться. Я нахожу утверждение о том, что у всех мужчин одинаковый сексуальный вкус, настолько же правдоподобным, как и предположение, что машины одной модели, выкрашенные в одинаковый цвет, подойдут всем без исключения.

Красота в глазах смотрящего. То, что кажется нам красивым сегодня, вероятно, не всегда было таковым, поэтому Питер Пауль Рубенс никогда не изображал каких-нибудь тростинок типа Твигги. Недавний анализ красоток из «Плейбоя» и с конкурса «Мисс Америка» (да, наука уже и до этого докатилась!) ставит под сомнение заявление, что индекс талия – бедра высечен в камне. Там показан широкий разброс этого индекса у современных кумиров красоты, от 50 до 80 %. Если предпочитаемый ИТБ столь кардинально изменился за один только прошлый век, то можно себе представить, сколько еще колебаний он испытал за куда более долгий срок.

Тем не менее для вида с долгосрочными брачными отношениями, такого как наш, есть некоторый смысл в том, чтобы мужчины предпочитали молодых партнерш. Юные женщины и более доступны, и более ценны, поскольку вся репродуктивная жизнь у них впереди. Такие предпочтения могут помочь объяснить вечное стремление женщин выглядеть моложе: ботокс, грудные имплантаты, подтяжка лица, окрашивание волос и так далее. В то же время нужно понимать, насколько уникальны эти предпочтения. У бонобо и шимпанзе самцы обычно стремятся заполучить зрелую партнершу. Если период набухания у нескольких самок совпадает, самцы шимпанзе неизменно вьются вокруг тех, кто постарше. Они совершенно игнорируют самок-подростков, даже достаточно созревших для спаривания и зачатия. У бонобо юным самкам также приходится выпрашивать секс, в то время как старшие самки просто ждут, пока самцы сами придут к ним. У самцов человекообразных обезьян противоположная людям возрастная дискриминация существует, возможно, потому, что они предпочитают партнерш с опытом, у которых уже есть пара здоровых детенышей. Для них в такой стратегии явно больше смысла.