Фроорн выпрямился, изобразил улыбку в сторону Блэкера и, не сказав больше ни слова, вышел из столовой. Блэкера многие уважали еще и за его дипломатичность.

После ухода Фроорна Блэкер снова повернулся к Руби.

– Давай объясню. Как ты знаешь, несколько дней назад мистер и миссис Окра обнаружили, что кто-то вторгся в их квартиру на девятом этаже. Судя по всему, вор пробрался через маленькое окно в ванной, и это значит, что он был настроен очень решительно.

– И еще – что он отлично карабкается по стенам.

– И либо маленький и тощий, либо хорошо умеет становиться компактным, – дополнил Блэкер. – Немногие смогут пролезть в такое узкое окошко.

– Я, наверное, смогла бы, – прикинула Руби.

– Да, полагаю, смогла бы, – ответил Блэкер, посмотрев на нее. – Что касается твоего вопроса, то в этом преступлении есть две большие странности, заинтересовавшие «Спектр». Самое очевидное: зачем прилагать такие усилия, ради кражи одного-единственного сборника поэзии?

– Да, – согласилась Руби. – Единственное, что мне удалось обнаружить – когда-то этот поэт постоянно ошивался в «Алой Пагоде».

– Итак, у нас, по крайней мере, есть какая-то ниточка к туфлям, – сказал Блэкер. – То и другое связано с «Алой Пагодой».

– А какая вторая странность? – спросила Руби.

– Вторая заключается в том, что, по словам миссис Окра, она нашла кое-что на месте кражи. Сначала она думала, что это оставила следственная бригада, но когда женщина связалась с ними, они ничего об этом не знали.

– Не знали о чем? – уточнила Руби.

– Ну, миссис Окра поддерживает дом в идеальном порядке – ни пылинки, ни ниточки, однако она нашла что-то, чего не видела раньше.

– И копы этого не заметили?

– Не заметить это было легко.

– И что это было?

– Карточка, – ответил Блэкер.

– Типа почтовой открытки?

– Нет, скорее похоже на визитку.

– И на ней был номер телефона? – поинтересовалась Руби.

– Нет, – ответил Блэкер.

– Адрес?

– Тоже нет.

– Имя?

– И опять нет.

– Ничего?

– Карточка была пустой.

– Тогда почему миссис Окра решила, будто это что-то важное?

– Потому что прежде этой карточки там не было.

– Полагаю, это веская причина.

– Для такой немыслимой аккуратистки, как миссис Окра, – да.

– Значит, вор случайно оставил улику?

– Я бы так не сказал. Карточка была, похоже, намеренно положена поверх стопки книг, а не просто валялась на полу, как если бы выпала из кармана.

– Совершенно пустая карточка? – еще раз спросила Руби.

– Ну, по крайней мере, совершенно чистая, на ней ничего не было напечатано.

– Я не поняла, она пустая или нет?

– На ней есть выпуклости.

– Вроде шрифта Брайля?

– Да, но нет.

– То есть не шрифт Брайля, но, возможно, еще какой-то шрифт для распознания на ощупь?

– Может быть.

– Ты хочешь сказать, что вор, возможно, намеренно оставил какое-то зашифрованное послание?

– Именно это я и имею в виду, – ответил Блэкер. – И именно это привлекло внимание «Спектра». Это… и тот факт, что похожая кража произошла на базе Отдела Обороны: из надежно запертой комнаты пропал некий предмет, и никто не видел, чтобы кто-нибудь входил туда или выходил оттуда.

– Значит, ты думаешь, что здесь есть связь? – допытывалась Руби.

– Ну… возможно, – признал Блэкер. – Слишком много совпадений, чтобы между этими случаями не было никакой связи, как, по-твоему? Желтые туфли пропали из охраняемой комнаты, и никто из присутствовавших в театре ничего не видел.

Они размышляли над этим с минуту, потом Блэкер предложил:

– Съедим по половине пончика?

– Лучше по целому, – отозвалась Руби.

Перерыв был хорошей идеей, а пончик – еще лучше.

– Что может быть вкуснее пончика с джемом? – вздохнул Блэкер.

– Вот именно, – подтвердила Руби.

– Есть какие-нибудь мысли? – поинтересовался он. – Относительно расследования, я имею в виду.

– Я вот думаю: если собираешься украсть такую мелочь, как книжка, из чьей-то квартиры – пусть даже в охраняемом здании, но это же не Форт Нокс… зачем тогда такие сложности? Зачем понадобилось лазать вверх-вниз по стенам? Чего пытался добиться этот тип?

– Это, друг мой Руби, сокрыто тайной, – торжественно ответил Блэкер. – Мы не только не знаем, зачем он это делает, мы не знаем также, как он это делает – почему ни одна камера наблюдения не засекла, как он покинул квартиру?

– Значит, ты думаешь, надо вести следствие с учетом того, что это может быть призрак? – хмыкнула Руби.

– Нет, пока мы до этого не дошли, но, помяни мое слово, можем и дойти, – произнес Блэкер. Он подмигнул и вытер руки о пиджак, потом поймал взгляд Руби и пожал плечами: – А, его все равно пора стирать.

– А на той карточке, которую нашла миссис Окра, копы обнаружили отпечатки пальцев? Вообще в квартире были отпечатки? – спросила Руби.

– Никаких. Эксперты сейчас ищут следы – в ультрафиолетовом свете и все такое.

– А этот шифр, наподобие шрифта Брайля – мы сможем его расколоть?

– Посмотрим, однако я сомневаюсь, – ответил Блэкер. – С виду похоже на несколько символов, только и всего. Этого недостаточно, чтобы расшифровать его с помощью статистического анализа. Нам бы побольше таких карточек, побольше шифрованного текста.

– Другими словами, нам придется ждать, пока он еще что-нибудь не украдет?

– И можешь быть уверена, он это сделает, – сказал Блэкер. – А пока что будь наготове. Я попрошу С-Дж передать карточку тебе, когда она закончит проверку. Хочу, чтобы ты взглянула на шифр.

– Я всегда наготове, ты же знаешь, – заверила Руби.

Лето быстро шло к завершению, среди деревьев то и дело пролетали порывы ветра, раскачивая ветки и пытаясь сорвать с них листву. Что бы ни чувствовали горожане, власти однозначно были рады тому, что лето заканчивается, хотя никто не ожидал настолько резкой перемены погоды.

Клэнси и Руби валялись на креслах-мешках лицом к большому окну в комнате Руби на верхнем этаже.

– Как ты думаешь – к тому времени, как мы вырастем, люди изобретут костюм для полетов – ну, как у Супермена? – спросил вполголоса Клэнси.

– Может быть, – отозвалась Руби, подумав о крыльях-планере. – Более чем вероятно.