все еще не скормил вас своему цветочку. Однако впредь постарайтесь не забываться. Я говорю принести денег — вы приносите, я говорю не беспокоиться — вы не беспокоитесь. А будете так себя вести, я лично позабочусь, чтобы следующую неделю назвали не «потерянной», а «зеленой». В чью честь догадаетесь?

За ответом далеко ходить не требовалось. Потому как все это время он довольно клацал клыкастым бутоном, заливая в себя невесть откуда отрытый кувшин с вином...

И глядя на нас, господин Эдгар не выдержал. Казалось, словно былая сила и уверенность полностью оставили его и вместо решительного лидера перед нами сидел обычный, потрепанный жизнью мужчина.

— Отлично, — я поднялся с места, укутываясь в подвернувшуюся под руки тряпку. — Надеюсь, больше мы к этому разговору не вернемся, а теперь, будьте добры, исполняйте свою работу.

— Как скажете, — тенью былого себя, господин Эдгар поднялся с ложа и, накинув подвернувшуюся под руку тряпку, зашагал вперед, — прошу, пройдемте за мной. Только не могли бы вы для начала убрать отсюда свое растение? Все же этот шатер символ нашей власти в этом районе, в нем уже на месяц вперед назначены важные собрания...

— Боишься, что твоих деловых партнеров пустят на закуску?

— Боюсь, что вместе с ними пострадают и их кошельки, и наш авторитет, и да, своих людей терять тоже не хочется.

Глава 15 Покой нам только снится

— Убедил, — я посмотрел на свисающий с плеча бутон. — Беня, нам нужен фокус с исчезновением.

По команде лозы пришли в движение. Струясь и извиваясь, они погружались под землю, исчезая из виду и возвращая шатру первозданный облик. Пусть и немного потрепанный. Устилавшие холодную землю шкуры превратились в бесполезные лоскуты, от пыточных машин остались одни только щепки, а из тернистой сферы, вывалилось задремавшее тело...

Закутанный в бесформенный балахон парень все еще находился в состоянии полудремы, когда безжалостные лозы развернули его спальное место. И столь бесцеремонно было их поведение, что даже его одежда нисколечко не пострадала...

— Беня, какого хрена? Ладно ты упустил мудака читающего мысли, ладно не смог сдержать девку с разложением, но это... — выражая все свое возмущение, я обеими руками указывал на пробуждающееся недоразумение. — Признайся, ты решил перейти на растительную пищу? Или разучился жрать людей? Может, стал пацифистом? Просто других причин, по которым ты мог бы оставить вот это вот тело не только живым, но еще и невредимым, я не вижу. Да у него даже балахон остался цел!

И не было конца и края потоку исходящего от меня негатива. Артефакты — ест, меня — ест, всех подряд и без разбору — пытается съесть пока не получит оплеуху, врагов — укладывает спать или отпускает на волю. Что дальше? Начнешь им раздаривать мои артефакты? Или меня самого повяжешь?

Внимание! Совесть не обнаружена. Фиксируем провал попытки самобичевания.

Спасибо, Система, спасибо, только твоего замечания мне сейчас не хватало.

— Ну? Чего ждешь, давай исправляйся.

Я выжидательно смотрел на Беню, раздумывая, как бы заткнуть его пасть легендарным щитом и срастить их вместе. И желательно на постоянной основе. Все равно по назначению пользоваться разучился...

Но даже такие мысли не особо стимулировали цветочек к работе. С нескрываемой неохотой, он подцепил лозами сонное тело за ногу и потянул ко мне.

— Лоза? Какого хрена, Марк?! Поставь меня на землю... — до боли знакомым и наглым голосом требовала жертва. И пусть странный наряд скрыл его покрытое клинками и сиськами тело, спрятать хамство носителя он был неспособен.

— Давно не виделись, рукожоп, — я откинул кусок ткани с его лица, дабы увидеть глаза парня. — Признавайся, чем подкупил Беню?

Вместо ответа Крамер, явно ожидавший увидеть другого человека, удивленно уставился на меня.

— Ты?! Кинул нас посреди пустыни подыхать как собак, а теперь приперся здесь нам жизнь портить?! — Ловко извернувшись, он отрастил на руке лезвие и перерубил лозу, освобождаясь от хватки растения. — Я-то все думал, зачем Марк мог ввязаться в заварушку с «бритоголовыми», если согласился доверить мне эту проблему... но раз это ты...

Внезапно он запнулся на полуслове. Злоба во взгляде сменилась удивлением, когда он, наконец, заметил рядом со мной господина Эдгара. Тут уже его внимание привлек прочий учиненный разгром и полное отсутствие людей.

— «Стена клинков»!

Опустив руку к земле, он резко взмахнул ей вверх. Повинуясь этому движению, один за другим на поверхность прорывались острейшие лезвия. И каждое последующее становилось крупнее предыдущего.

Этой границей он отсек меня от господина Эдгара.

— Не переживайте мастер Эдгар, я позабочусь об этой паскуде, — вспышкой, неразличимой для глаза, он оказался подле своего босса и с нескрываемой ненавистью смотрел на меня.

— Господин Эдгар, — полностью игнорируя парня, я широко улыбнулся, — помните, что я говорил про ответственность лидера за своих подчиненных?

— Виктор, остановись...

— Нет! Я уже достаточно потерял из-за пустой болтовни. Мужчина должен делом доказывать свою правоту. И эта шваль, крыса, что при малейшей опасности зашкериться в самой глубокой норе наплевав на жизни товарищей, недостойна вашего внимания, мастер Эдгар, — чешуя стальных лезвий полностью покрыла его тело, разрывая балахон на мелкие лоскуты. — Позже я приму ответственность за свои действия, но сейчас... сейчас я выбью все дерьмо из этого мусора.

Сквозь стальные клинки он устремился ко мне. Но только его руки коснулись разделяющей нас преграды...

— «Метание».

Силой способности клинки вырвало из земли. Разделяющего нас расстояния недостаточно, чтобы уклониться...

Впрочем, этого и не требуется.

Я только приветливо расставил руки в стороны, любезно принимая на себя его атаку.

— Парень, ты даже не представляешь, как сильно только что задолжал своей девушке.

Большая часть клинков просвистела мимо цели. Все же удар был нацелен на количество, а не точность. И в этом преуспевал как нельзя лучше. Если большая часть клинков оставили на мне лишь мелкие царапины, то парочка смогла нанести серьезные повреждения.

И как доказательство этого моя единственная рука истекала кровью в нескольких метрах от тела.

Второй же достигший тела клинок врезался прямо в брюхо. Вложенной в этот удар силы оказалось достаточно, чтобы оставить сквозную рану и высвободить содержимое желудка на волю...

Внутри оказалось на удивление пусто.

— Господин Эдгар, две...

Однако договорить я не