Мэлори поворачивается. Олимпия стоит у кухонной раковины, моет посуду. Мэлори подходит к ней и снова берется за стирку. После четырех месяцев затворничества Олимпия подрастеряла лоск. Кожа потускнела, глаза запали.

– Ты беспокоишься? – неожиданно спрашивает Олимпия.

– О чем?

– О том, чтобы пережить.

– Что пережить?

– Роды.

Мэлори хочет сказать Олимпии, что все будет хорошо, но не находит нужных слов. Мысли-то о Доне.

– Мне всегда хотелось ребенка, – говорит Олимпия. – Я так обрадовалась, когда узнала о беременности. Почувствовала, что теперь у меня есть все. Понимаешь, о чем я?

Мэлори ничего подобного не чувствовала, но заверила, что понимает Олимпию.

– Ах, Мэлори, кто будет принимать у нас роды?

Мэлори не знает.

– Наши соседи. Не вижу…

– Том никогда это раньше не делал!

– Роды не принимал, зато отцом был.

Олимпия смотрит на свои руки, погруженные в ведро.

– Слушай, может, мы друг у друга роды примем? – шутит Мэлори.

– Друг у друга? – переспрашивает Олимпия, наконец улыбаясь. – Мэлори, ну ты даешь!

Гари заходит на кухню, стаканом зачерпывает воду из ведра, наполняет еще один стакан. Мэлори знает, что это для Дона. Когда Гари уходит, из гостиной доносится музыка. Мэлори подается вперед, заглядывает в гостиную. В руках у Тома портативный кассетник Джорджа с приемником. В руках у Феликса рулетка. Он опустился на корточки и замеряет шаги Тома, пока тот расхаживает в ритм песни.

– Чем они делают? – спрашивает Олимпия.

– По-моему, куда-то собираются, – говорит Мэлори. – Придумывают, как лучше передвигаться по улице.

Она тихо подходит к порогу гостиной и глядит в столовую, где негромко переговариваются Дон и Гари. Мэлори они не замечают.

Назад через кухню в гостиную! Когда Мэлори входит, Том улыбается. В каждой руке у него по поводку. Лайки играют с ним, машут хвостами.

Мэлори сравнивает радостное оживление в гостиной и заговорщицкий шепот в столовой.

Она возвращается к раковине и продолжает стирку. Олимпия что-то говорит, но Мэлори думает о другом. Она наклоняется вперед и видит плечо Гари. Чуть дальше, у стены, стоит единственное, что он принес с собой из внешнего мира.

Его портфель.

Гари сразу показал, что внутри, только внимательно ли смотрела Мэлори? А другие обитатели дома?

– Стоять! – командует Том.

Мэлори оборачивается и видит его у кухонной двери. Лайки с ним. По его команде обе садятся, и Том награждает их сырым мясом.

Мэлори продолжает стирать и думает о портфеле Гари.

Мэлори чувствовала, что это случится. Как же иначе? К этому все шло с тех пор, как Том и Джулс вернулись с собаками. Они занимались с ними по двенадцать часов в день. Сперва в доме, потом во дворе. Так появились зрячие собаки-поводыри. Птицы в коробке играют роль сигнализации, как и обещал Том. Птицы щебетали, когда явился Гари, они поют, когда их кормит Шерил. В общем, рано или поздно Том объявил бы, что они снова выберутся из дома, теперь с помощью собак-поводырей.

На сей раз затея опаснее. Теперь они собираются уйти дальше.

«Они один квартал два дня исследовали. Когда мы увидим их теперь, раз они уходят на три мили?»

Три мили. Ровно столько отделяет их от дома, где прежде жил Том. Туда он и хочет отправиться.

– Это единственное место, в безопасности которого я абсолютно уверен, – заявил Том. – У меня там запасы. Есть то, что очень нам нужно. Бинты, пластыри, аспирин, неоспорин.

«Лекарства – это хорошо, – думает Мэлори. – Невыносимо плохо то, что Том уходит надолго».

– Не волнуйся, маршрут мы выверили до мелочей, – заверил Феликс в тот же вечер. – Том с Джулсом пойдут под музыку. Точнее, в такт одной-единственной песне, «На полпути к раю», в исполнении Тони Лайта. Возьмут с собой кассетник и будут ставить эту песню снова и снова, двигаясь в точно определенном направлении. Мы рассчитали, сколько шагов нужно сделать в каждую сторону на каждом участке пути.

– Так вы, ребята, плясать собираетесь? – спрашивает Гари. – Как мило!

– При чем тут пляски?! – огрызается Том. – Мы за помощью идем.

– Том, тренироваться можно до посинения, но если шаги получатся на полдюйма короче, то все, привет. Вы потеряетесь, – предупреждает Шерил. – Мать вашу, тогда как вы вернетесь? Вы не вернетесь.

– Вернемся, – говорит Том.

– Если даже потеряемся, мы не беспомощны, – добавляет Джулс. – Нам нужны припасы. Ты, Шерил, знаешь это лучше других. Ты же последняя проводила инвентаризацию.

Да, рано или поздно этот день настал бы, только Мэлори от этого не легче. Поэтому она и отвела Тома в сторонку буквально за минуту до их с Джулсом ухода.

– Том, если вы не вернетесь, этому дому конец, – предупредила Мэлори.

– Мы вернемся.

– Понимаю, что ты так думаешь, – сказала Мэлори. – Но вряд ли ты понимаешь, как нужен этому дому.

– Мэлори, – начал Том, когда Джулс объявил, что готов. – Этому дому нужен каждый из нас.

– Том…

– Не давайте волю нервам, как в прошлый раз. Помните, что однажды мы уже возвращались. Значит, вернемся снова. Мэлори, будь лидером. Помогай соседям, если они испугаются.

– Том…

– Мэлори, тебе нужны лекарства, нужны дезинфицирующие средства. Срок-то уже большой.

Сомнений не оставалось: Том избрал себе миссию и готов снова и снова рисковать жизнью ради будущего обитателей дома.

«В прошлый раз они принесли детскую обувь», – напомнила себе Мэлори.

Сейчас она снова напоминает себе об этом. Сейчас, когда Том с Джулсом отправились на трехмильную прогулку по самой опасной местности на свете.

Они ушли этим утром. Феликс еще раз проштудировал с ними карту. Гари подбадривал. Олимпия подарила им коралл, который всегда приносил ей удачу. Мэлори не сказала ни слова. Входная дверь закрылась за Томом во второй раз, а Мэлори не окликнула его. Не обняла. Не попрощалась.

Сейчас, через несколько часов после ухода Тома и Джулса, она об этом жалеет.

Впрочем, короткий наказ, который в последний момент дал ей Том, подействовал. В его отсутствие обитателям дома нужен лидер, человек, способный сохранить выдержку, вопреки беспокойству и вполне оправданному страху.

Только лидерство – бремя тяжелое. Настрой у соседей далеко не оптимистичный.

Шерил говорит, что шансы встретить тварей на трехмильной прогулке куда выше, чем при обходе двух кварталов. Тем более никто не знает, как на тварей реагируют животные. Что будет с Томом и Джулсом, если лайки что-то увидят? Смельчаков съедят? Или получится еще ужаснее?