— Сейчас я отвезу тебя домой, Мэй, — сказал Виль. — Беатрис, тебе придется пока присмотреть за миссис Фельдман. Она в своей комнате, и, боюсь, не очень хорошо себя чувствует.

Мэй и Беатрис попрощались. Настроение у обеих было подавленным. Девочки боялись грядущих несчастий.

— Мы скоро увидимся, — пообещала Мэй, но Беатрис знала, что теперь все зависит от Эриха, и что он получит громадное удовольствие, обставляя надуманными препонами ее общение с подругой.

Беатрис взглядом проводила автомобиль, на котором Виль повез домой Мэй, а потом вошла в дом и, взбежав вверх по лестнице, робко постучалась в спальню. Никто не ответил. Осторожно открыв дверь, Беатрис увидела, что в комнате пусто. На кровати лежал раскрытый чемодан, куда было наспех брошено несколько платьев и какое-то нижнее белье. Шкаф был открыт, перед ним на полу лежали две юбки. Все это выглядело так, словно кто-то в спешке решил уехать, выбрал наугад какие-то вещи, но, принявшись заталкивать их в чемодан, потерял вдруг всякое терпение. Беатрис почему-то подумала, что на этот беспорядок в спальне Эрих отреагирует вспышкой ярости. Как может Хелин так безрассудно его провоцировать? Да и вообще где она?

Пока она нерешительно раздумывала, надо ли ей разыскивать Хелин, или лучше самой убраться в спальне, из ванной донесся приглушенный стук. Она бросилась туда, на мгновение задержалась перед дверью, потом рывком ее распахнула. Дверь была не заперта. Беатрис застыла на пороге, стараясь понять, что произошло.

Ванна была до краев полна воды. Она переливалась через край, и на каменном полу образовалась большая лужа. Перед ванной лежала Хелин. На ней не было ничего, кроме абрикосового купального халата. Халат распахнулся впереди, выставив на обозрение стройное девическое тело Хелин. Длинные волосы, потемневшие от влаги, окружали голову, словно подушка. Лужа была красна от крови, которая сильными ритмичными толчками вытекала из запястья женщины.

Вид крови потряс Беатрис, хотя рассудок в первый момент отказывался понять, что здесь случилось. Она переступила через лужу, и только теперь поняла, что весь пол ванной был скользким от крови. Первым делом Беатрис закрыла кран, опустилась возле Хелин на колени, увидела рядом с ней лезвие бритвы и глубокую, уродливую рану на запястье.

— О, боже мой, — прошептала Беатрис.

Хелин не шевелилась, и была так бледна, что на бесконечно долгое мгновение Беатрис показалось, что она уже мертва. Но потом девочка заметила, что грудь Хелин едва заметно то поднимается, то опадает. Значит, она просто потеряла сознание, но пока жива.

— О, боже, — снова пробормотала Беатрис. Она вскочила на ноги и громко позвала Виля, но потом сообразила, что как раз сейчас он везет Мэй домой. Мэй! Надо немедленно позвонить ее папе!

Она опрометью бросилась вниз, в гостиную, дрожащей рукой набрала номер телефонной станции и попросила соединить ее с доктором Уайеттом. Она молила Бога, чтобы он оказался дома. Она ничего не понимала, но чувствовала, что это не может продолжаться долго, и что Хелин вот-вот умрет.

К телефону подошла мама Мэй и сразу занервничала, услышав срывающийся голос Беатрис.

— Что случилось? Что с Мэй?

— Ничего, она с минуты на минуту будет дома. Миссис Уайетт, у нас произошло нечто ужасное! Миссис Фельдман перерезала себе вены. Она лежит в ванной, там все в крови, и я думаю, что она скоро умрет!

В трубке послышался щелчок и вздох телефонистки. В голове Беатрис промелькнула мысль о том, что новость о попытке самоубийства жены майора Фельдмана облетит остров с быстротой молнии, и Эрих будет очень раздосадован, что вся эта история не осталась тайной.

— Я сейчас пришлю к вам мужа, — сказала Эдит Уайетт и положила трубку.

Беатрис снова побежала в ванную, где лужа крови достигла уже устрашающих размеров. Девочка сорвала с полки стопку полотенец и плотно обернула запястье Хелин в надежде остановить кровотечение, но тщетно. Материя тотчас насквозь пропиталась кровью. Ничто не могло остановить жизнь, струей вытекавшую из тела Хелин.

Беатрис изо всех сил старалась не поддаваться нараставшей панике. Не было никакого смысла терять самообладание. Она сбежала по лестнице вниз, выскочила на улицу в надежде увидеть выезжающий из-за угла автомобиль доктора Уайетта, но на дороге было пусто. Из сада веяло прохладой, трава подернулась росой. На улице стемнело.

В голове Беатрис билась одна-единственная мысль: она умрет, она сейчас умрет! Боль была неожиданно сильной, но Беатрис и сама не знала ее причину — было ли ей жаль Хелин, или она боялась снова остаться в доме наедине с Эрихом. В отчаянии она принялась искать Жюльена или Пьера или кого-нибудь из солдат, но никто из них не попался ей на глаза. Но в этот момент во двор въехал автомобиль доктора Уайетта и, взвизгнув тормозами, остановился у крыльца.

— Где она? — без предисловий спросил врач.

Беатрис, не говоря ни слова, повернулась и бросилась вверх по лестнице в ванную, ставшую похожей на бойню.

— Проклятье, как бы нам не опоздать! — воскликнул доктор Уайетт, отодвинул в сторону Беатрис и бросился к истекавшей кровью Хелин.

— Она выживет? — спросила Беатрис, чувствуя, как стучат ее зубы.

— Молись за нее, — ответил врач, и в голосе его Беатрис не услышала надежды.

Виль вскипятил для Беатрис молоко с медом и жестом предложил ей переодеться, так как ее одежда была сверху донизу залита кровью. Беатрис надела халатик и примостилась в гостиной возле камина, в котором Виль развел огонь. Дрожа всем телом, она мелкими глотками пила горячее молоко. Виль ушел наверх, чтобы убраться в ванной, и это заняло у него довольно много времени. После того как доктор Уайетт оказал Хелин первую помощь, приехала машина скорой помощи и увезла больную в клинику, в Сент-Мартин. Виль, который как раз в этот момент вернулся домой, уже знал от миссис Уайетт, что случилось, и, бросив взгляд на Хелин, пришел в ужас. Он тоже решил, что она уже умерла. Доктор Уайетт сказал ему, что Хелин еще жива, но он опасается, что она не выживет.

— Я поеду с ней в клинику, — добавил он, — а вы присмотрите за Беатрис. Бедняжка, кажется, совсем лишилась сил. Ее ни в коем случае нельзя оставлять одну.

— Конечно, конечно. Я присмотрю за ней, — пообещал Виль. Таким потрясенным Беатрис его еще ни разу не видела.

— Есть ли возможность немедленно связаться с майором Фельдманом? — спросил доктор Уайетт. — Его надо поставить в известность о состоянии его жены.

— Я не знаю, где он находится, — с отчаянием в голосе ответил Виль. — Я весь вечер пытаюсь связаться с ним по рации, но безуспешно. Его аппарат выключен. Однако он должен скоро вернуться, — Виль нервно пригладил ладонью волосы. Вид у него был несчастный и подавленный. — Мне не надо было уходить. Она была вне себя, и у меня было, было нехорошее чувство. Но она ругала меня, кричала, что хочет остаться одна и ушла в спальню. Не мог же я вломиться туда против ее воли. Я побыл в своей комнате, а потом повез домой Мэй, и…