Дана решила сказать, чтоб отвязался:

– Потому что он любит только самого себя. Как и ты, кстати. О женщинах говорит только гадости.

– Как и я, кстати, – передразнил ее Степка. – А что еще?

– Да не люблю я его, только и всего! – воскликнула Дана, всем сердцем желая, чтоб наглый Степка не бередил свежие раны.

– Ага! Вот с этого и надо было начинать! – логично указал любопытный собеседник. – А теперь иди, чайку мне приготовь. Все-таки я раненый за правое дело. Да и слабость чего-то у меня. Этот врачишка хоть и сказал, что у меня крови больше, чем требуется, но все-таки у меня теперь ощущается ее острая нехватка. В общем, иди, чай готовь, а я пока переоденусь. – И подозрительно осведомился: – Надеюсь, с чаем-то ты справишься?

Подавив в себе яростный протест, Дана отправилась на кухню. Туда же минут через пять пришагал и раненый за правое дело, переодевшийся в чистую белую футболку.

– Так, справилась? – констатировал он, оглядывая накрытый стол. – Это хорошо! Хвалю!

– Ты мне еще поощрение перед строем вынеси, как командир!

– Не-а, – с сожалением протянул Степка. – Я простой казак, даже не урядник, нету у меня таких полномочий. Но если бы были, непременно бы вынес тебе поощрение! Заслужила!

Неопределенно почмокав губами, Дана решила взять тайм-аут и тихо удалилась в свою комнату. Там на диване, бесшумно дыша, свернулась клубочком Катя с заплаканными глазами. Дана понимала, что она горюет о потерянной любви. Перед людьми она хорохорилась, но, когда ее никто не видел, заливалась слезами. Конечно, трудно так сразу забыть любовь, пусть и обманную.

Дана устроилась за письменным столом, включила ноутбук, зашла в интернет. И тут же увидела фото Родиона в сером смокинге, потрясающе красивом, с гордой улыбкой на губах. Сердце защемило, и проснулись ненужные сожаления. Почему она вела себя как последняя дура? Зачем отказала ему? Ведь можно было бы хотя бы попробовать! Может быть, Степка прав и она просто по жизни скандалистка?

Опустила взгляд пониже, увидела еще одну его фотографию. На его шее висела какая-то развязная красотка, а он пылко ее целовал. Прочла подпись под фото: наследник огромного состояния снова влюблен?

Вот как? Снова влюблен? Сожаления тут же пропали. Она все сделала правильно! С таким ловеласом ничто в жизни не мило. Только и будет думать, где он да с кем он. Нет, такого счастья ей не надо. Уж лучше она перетерпит сейчас, чем будет мучиться всю жизнь. Ведь перетерпела же она свою влюбленность пять лет назад? Почти и не вспоминала о нем, пока он снова не возник на ее дороге. Справится и сейчас. Главное, никогда его больше не видеть.

Побродила по интернету, исключительно от нечего делать черкнув подругам по станице пару строчек ВКонтакте.

Через час проснулась Катя и напугала ее, сказав ясным чистым голосом:

– Ты опять Родиона увидала?

– С чего ты взяла? – Дана не смогла скрыть своего потрясения.

– У тебя всегда, когда ты его вспоминаешь или фото видишь, между бровей появляется морщинка. Маленькая такая, – утешающе добавила она, – почти незаметная.

Дана решила бдительнее следить за своей мимикой.

– Да? Ну, если честно, то да, увидела. С надписью: наследник огромного состояния снова влюблен!

В ее голосе послышалась боль, и Катя тут же бросилась грудью на амбразуру:

– Ну, в инете какую только гадость не выдумают! Не обращай внимания!

– Почему не обращай внимания? Наоборот! Я вот сомневалась, все ли я сделала правильно, а теперь твердо знаю: я права! От таких, как он, нужно держаться подальше! Ему только охотницы за тугим кошельком и подойдут.

– Ну, не знаю…, – Катя сочувственно вздохнула. – Мне кажется, ты переживаешь.

– Мы же с тобой люди, а не каменные изваяния. Нам положено переживать. Ты ведь тоже переживаешь.

– Мне так жаль своих глупых мечтаний! – призналась Катя с болью в голосе. – Хотя теперь я понимаю, что Юрия я просто выдумала. Создала себе мираж и влюбилась.

– «Я его слепила из того, что было, а потом что было, то и полюбила»? – пропела Дана красивым меццо-сопрано.

– Какой у тебя голос красивый, Данка! Почему ты в консерваторию не пошла?

– Катька, я тебе что, как та обезьяна из анекдота, разорваться должна? Мне кто только не говорил, почему я в топ-модели не пошла! Ты вот заявляешь, что мне в певицы нужно было податься! А я хочу быть экономистом, мне цифры нравятся.

– Да будь им, кто тебе мешает? – Катя недоумевающее развела руками.

Вздохнув, Дана сбавила обороты:

– Извини, что-то я сегодня на взводе.

– Немудрено, после сегодняшних-то приключений. Знаешь, я не предполагала, что пистолеты так громко стреляют. У меня до сих пор в ушах что-то дребезжит.

Дана прислушалась к себе.

– Знаешь, мне плевать, что сегодня стреляли. Все-таки угрожали-то не мне, и от выстрелов я была далеко. Это ты была в эпицентре событий, я-то на периферии. Нет, меня выбила из колеи фотка Родиона про его новую любовь. Я с этим справлюсь, конечно, но не теперь. Сейчас мне очень больно.

– Как я тебе сочувствую! – голос Кати дрожал от переживаний. – Понимаешь, что любить нельзя, и все равно любишь!

– Вот именно! Бедолаги мы с тобой горемычные! – Дана хотела это сказать насмешливо, а вышло жалостливо.

– Как там Степан?

– Нормально. Чаю испил, поощрение мне объявил!

– Да? – Катя не знала, как относиться к ее словам. – А как он себя чувствует?

– Судя по командирским замашкам – отменно! Но тебе, может, стоит посмотреть помещение под пирожковую? Что-то не очень дорогое, но комфортное?

– В самом деле! Давай, открывай сайты с недвижимостью! Будем искать приличный вариант!

Через неделю Катя со Степаном уже делали ремонт в собственном кафе.

Родион озадаченно смотрел на прыгающего по кожаному дивану племянника. Как это его угораздило остаться за няньку, он не понимал. Едва вернулся из станицы, снова проведя тридцать часов в удушающей жаре старого списанного вагона, на материной Мотороле прозвучал звонок, на сей раз от сестры. Думая о чем-то своем, Ольга рассеянно поинтересовалась, как у него дела. Услышав скептическое «дела отлично, как обычно», приказала, не вникая в кислый подтекст сказанного:

– Приезжай к нам, Родион! У нас для тебя срочное дело.

Ох, уж эти старшие сестры! Никакого от них покою нет! Но, прекрасно зная, что от Ольги все равно не отбиться, милая сестренка обладала такой же бульдожьей хваткой, что и отец, Родион вывел свой лендровер и погнал к ней на Преображенку. В одном из новых домов в пентхаусе и жила его любящая сестричка с мужем и ребенком.