День прошел в раздумьях, никаких активных действий в защиту Ксении я не предпринимала. Взяла тайм-аут, чтобы разобраться, в том ли направлении я двигаюсь и есть ли какие-то резервные пути. Казалось бы, сделано ровно столько, сколько надо, чтобы следачка закопошилась, свидетели засуетились, адвокат немного подергался, но не более того. Нужен был какой-то взрыв, чтобы этот вялотекущий процесс не просто ускорился, но и повернулся в другую сторону – против Щербакова. Оставалось только надеяться, что взрывом станет ответная реакция Костенко на полученные сегодня фотографии.

Вечером у меня была по расписанию аква-аэробика. Но выходить из дома не хотелось, тем более что за окном мела метель. Но я не могла пропустить еще одно занятие, хотя бы потому, что слезно обещала тренерше появиться. Телефонный звонок раздался уже тогда, когда я, подхватив спортивную сумку, собиралась выйти из дома.

– Полиночка, здравствуйте! – сказала Елена Ивановна. – У меня есть новости. Только теперь уж не знаю, хорошие или плохие.

– А что такое? – уточнила я, теряясь в догадках.

– Портнов заболел, и он в ближайшее время не сможет защищать Ксению в суде. Во всяком случае, Ужова сказала мне, что в сложившейся ситуации можно обратиться к услугам другого адвоката.

– В сложившейся ситуации? Что она имела в виду?

– Наталья Валентиновна сказала мне, что собиралась на этой неделе передать дело в суд, но была вынуждена сделать какие-то дополнительные проверки. Но они уже закончились, потому очень скоро Ксения предстанет перед судом. Конечно, новый адвокат будет еще знакомиться с материалами дела, но, по словам Ужовой, Портнов раньше не поправится.

– И чем же он заболел?

– У него травма – перелом правого предплечья и сотрясение мозга. Поскользнулся, наверное…

– Надо же, какой он неосторожный!

– Бог шельм метит. Не принял моего отказа, так за него сверху все решили. Хотя, наверное, грешно радоваться болезни другого человека. Полиночка, вы говорили, что у вас есть на примете хороший адвокат…

– Да, есть, сейчас я вам дам телефончик адвоката Крючкова. – Я открыла свой органайзер и стала искать его визитку. Нашла, секундочку подумала и предложила: – А лучше давайте завтра к нему вместе сходим.

– Давайте, – согласилась Курникова. – Я так волнуюсь. Портнов условный срок обещал, а что новый адвокат сможет сделать?

– Не волнуйтесь, все будет хорошо. – Мы договорились с Еленой Ивановной о месте и времени встречи, и я отключилась.

Неожиданная травма Портнова наталкивала на определенные размышления. Нет, конечно, догадка клиентки о том, что он поскользнулся, как простой смертный пешеход, могла оказаться верной. Но много ли Артем ходит пешком? Два метра – от парковки до офиса или дома. Не исключено и дорожно-транспортное происшествие, тем более в такую ненастную погоду! В конце концов, и на теннисном корте можно оступиться. Но я отказывалась верить в несчастный случай. Вернувшись из бассейна, я попыталась вызвать дедулю на откровенный разговор. Но он старательно избегал встречи со мной. Услышал, что я приехала, и закрылся в своей комнате. Только голод не тетка, часов в одиннадцать вечера Ариша предпринял вылазку на кухню. Там я его практически подловила, но деда спас телефонный звонок. Ариша, как мог, затягивал разговор по телефону, принялся рассказывать подробности вчерашней игры в преферанс, но его телефонный собеседник, вероятно, не был настроен на такое длительное пережевывание одной и той же жвачки. Ариша был вынужден попрощаться с ним и повесить трубку. Сразу после этого он наткнулся на мой испытующий взгляд.

– Знаешь, Полетт, мне вчера один анекдот рассказали. Подходит, значит, покупатель к прилавку и спрашивает, есть ли в продаже пособие по преодолению преферансных конфликтов? Продавец спрашивает, кто автор книги.

– Калашников и Макаров, – ответила я. – Дедуля, этот анекдот уже с большой бородой.

– Правда? А я вчера так смеялся! – На губах Ариши застыла виноватая улыбка.

– Не заговаривай мне зубы. Думаешь, я не понимаю, почему ты от меня бегаешь?

– Я от тебя не бегаю. Откуда такие странные мысли? Полетт, ты не переутомилась, нет?

– Нет, я в полном порядке. А вот Артем Портнов нежданно-негаданно сошел с дистанции. У него перелом руки и сотрясение мозга. Три недели на больничном ему обеспечены.

– Ой-ой-ой, неприятность-то какая! – Дед покачал головой. – Хотя ты ведь хотела отстранить его от дела. Разве нет?

– Хотела, но не таким способом. Значит, это люди Злобина встретили его на скользкой дорожке, да? – строго спросила я.

– Полетт, я не понимаю, почему ты так завелась. Сама ведь предложила тупо настучать ему по репе.

– Да я пошутила! Быть замешанной в рукоприкладстве мне совсем не хотелось.

– Предупреждать надо, – с укором бросил мне дедуля. – Я принял твои слова как руководство к немедленному действию.

– А Злобин-то о чем думал? Тоже мне серьезный бизнесмен!

– Ну, мы с Денисом посовещались и решили, что Артема надо вывести на время из строя. Конечно, Денис и раньше мог применить к этому адвокатишке грубую мужскую силу, но вряд ли бы тот извлек из этого какой-то урок. А в данном случае жестокость оправдана. Она принесла конкретный результат. Несчастная девочка освободилась от адвоката, ангажированного Щербаковым. Разве это плохо?

– А если бы люди Злобина перестарались?

– Они профессионалы. Покалечили мужика ровно настолько, насколько им приказали. Для адвоката что главное? – спросил Ариша и тут же сам ответил: – Голова, дабы думать и произносить речи, и правая рука, дабы бумажки подписывать.

– А если он бросит заяву в ментовку? Начнется следствие, выйдут на Злобина, окажется, что у Дениса Евгеньевича был мотив…

– Полетт, я тебя умоляю? Когда это у нас находили уличных хулиганов? Все сделано чисто и без свидетелей.

– Хорошо, если так.

– Девочка моя, ну скажи, что ты на меня больше не сердишься?

– Уже нет. Но ты должен был мне сам рассказать об этом, а не бегать от меня по этажам туда-сюда. В твоем возрасте такие нагрузки противопоказаны.

– И не говори. – Ариша мило улыбнулся и спросил: – А хочешь еще один анекдот?

С адвокатом Евгением Крючковым я была хорошо знакома, правда, в последнее время мы общались нечасто. Когда я поступила в институт, он учился там уже на третьем курсе и был диджеем на студенческих дискотеках. Половина девчонок нашего вуза сходила по нему с ума, но я относилась к другой половине. Женька казался мне не лишенным таланта, но пренебрежительно относящимся к публике. Он без всякого стеснения мог, стоя на сцене, обнажить различные участки своего не слишком спортивного тела, дабы продемонстрировать татуировку поп– или рок-звезды. Ну что можно думать о будущем юристе, который наколол на ягодице портрет Мадонны? Лично я считала, что он ошибся с выбором вуза и ему прямая дорога в шоу-бизнес.