время накапливается все больше данных в пользу того, что неизвестная пока причина заболевания проникает в центральную нервную систему из кишечника или через обонятельную слизистую оболочку (или обоими этими путями) – сначала в ядра блуждающего нерва и в обонятельные луковицы, а оттуда – в остальные отделы головного мозга. Природу этой причины мы пока не знаем, но я уверен, что ответ будет найден в ближайшие годы.

Патогенез болезни Альцгеймера, однако, еще сложнее. Для объяснения отложения белков было предложено множество гипотез. Известно, что и при болезни Альцгеймера очень рано поражаются структуры обонятельного пути, что, соответственно, приводит к нарушению обонятельной функции. Поражаются не те структуры, что при болезни Паркинсона, а высшие центры, в которых обрабатывается обонятельная информация и которые, кроме того, отвечают за запоминание новой информации. Позднее поражаются и другие области мозга, происходит генерализованная гибель вещества мозга и развивается тотальное слабоумие.

В последние годы мы наблюдаем большой прогресс в понимании сути нейродегенеративных заболеваний. Потеря обоняния, возможно, послужит «ранним предупреждающим симптомом» болезней Паркинсона и Альцгеймера. Польза будет заключаться не только в возможности ранней диагностики, но, вероятно, это поможет понять, как вообще возникают эти болезни.

Домашнее задание

Неспецифические симптомы начинающейся деменции

Не чувствуете ли вы себя в последнее время особенно рассеянным и несобранным? Вы постоянно забываете, куда вы, собственно, хотели пойти? Не дается ли вам с большим трудом ориентация в супермаркете или в незнакомом месте? Не наблюдаете ли вы трудностей при заполнении документов? При чтении газет не забываете ли вы, прочитав длинную статью, о чем говорилось в ее начале? Не трудно ли вам следить за новостными телевизионными программами? Не трудно ли вам грамматически правильно произносить длинные предложения? Не забываете ли вы слова, обозначающие какие-то обыденные вещи (например, «карандаш» или «вермишелевый суп»)? Не утратили ли вы былую живость ума? Доставляет ли вам что-либо удовольствие? Не ослабла или не пропала ли вовсе ваша способность ощущать запахи?

Неспецифические симптомы начинающейся болезни Паркинсона

Не утратили ли вы постепенно плавность движений при ходьбе или письме? Не испытываете ли вы трудности с мелкой моторикой – например, при пользовании мобильным телефоном или застегивании пуговиц? Не чувствуете ли вы, что ваши конечности стали с трудом вам повиноваться? Не дрожат ли у вас руки (с одной или с обеих сторон), когда они находятся в покое? Нет ли у вас нарушений сна? Ваш супруг или супруга не жалуются, что вы стали слишком сильно ворочаться во сне? Не снятся ли вам тяжелые, навязчивые и агрессивные сны? Не кричите ли вы или не деретесь во сне? Не страдаете ли вы запорами? Не нарушилось ли восприятие запахов, не пропало ли обоняние вовсе?

В любом случае обратитесь к специалисту за разъяснением, если у вас появились какие-то из перечисленных выше симптомов.

Глава 13

COVID‑19 и запахи: как один вирус позволил нам заново открыть обоняние

Из этой главы вы узнаете:

• как коронавирус поражает клетки,

• как он нарушает обоняние,

• как тренировка обоняния может восстановить обоняние после перенесенной коронавирусной инфекции.

Волна надвигается

Сейчас я уже не припомню точно, когда я впервые услышал о новой таинственной вирусной болезни из Китая – в декабре 2019 или в январе 2020 года. Задолго до этого то и дело приходили подобные новости о SARS, MERS, свином гриппе, птичьем гриппе, вирусе Эбола или вирусе Зика. Я знал, что как общество мы не готовы к пандемии, но и об этом узнавал из новостей. Тем не менее я не испытывал особой тревоги, потому что все прежние вспышки инфекции не затрагивали меня лично.

Правда, о городе Ухань я услышал не впервые, ибо один мой коллега, с которым я регулярно вместе обедал в университетской столовой, тесно сотрудничал с тамошним университетом и делился с нами инсайдерской информацией об этом загадочном месте. Информация была устрашающей, но и она не выводила меня из душевного равновесия. Все изменилось только после того, как появились первые сообщения об очагах инфекции в Северной Италии. Мои родители живут недалеко от Ломбардии, и я стал с нарастающим вниманием следить за известиями об инфекции. Еще помню, как я был ошеломлен новостью о том, что региональное правительство ввело карантин в некоторых деревнях, после чего я стал серьезнее относиться к этой опасности.

Несмотря на это, я в конце февраля вместе со спутницей жизни предпринял поездку в Европу, где мне надо было сделать доклад, не зная, что это будет последним на долгое время заграничным путешествием. Вопреки моему первоначальному желанию навестить родителей в Южном Тироле нам пришлось – из-за наложенных пугающих ограничений – встретиться в Вене. Отели были почти пусты, а одна официантка поведала мне, что в отличие от прошлых лет в Австрии почти нет туристов из Азии. Постепенно нами овладевало ощущение, что кошмар становился реальностью. Удар следовал за ударом. В Северной Италии был объявлен локдаун, Австрия закрыла границу с Италией. Мои родители спешно вернулись домой. Воздушное сообщение между Австрией и Канадой также было приостановлено, и нам крупно повезло, что мы смогли купить билеты на последний заграничный рейс.

В Квебеке общественность еще не осознавала грозившую опасность и необходимость решительных мер. Когда я спросил руководство университета, не надо ли мне уйти на самоизоляцию, мне ответили, что я, если хочу, могу взять отпуск. Однако всего через два дня волна захлестнула и нас, и то, что всего несколько дней назад казалось немыслимым, воплотилось в реальность. Университет был закрыт, и мне пришлось очень долго работать из дома.

Организация сопротивления

Так же, как миллионы других людей, как тысячи ученых по всему миру, я был вынужден сидеть в своей квартире. Время я проводил за чтением новостей и научных статей. Тут-то я и узнал, что заражение новым вирусом приводит не только к кашлю, лихорадке и дыхательным нарушениям, но и к нарушению обоняния, о чем сообщало все больше и больше пациентов. Мне было известно, что вирусные инфекции, о чем я писал в главе 11, могут влиять на обоняние, но теперь количество потерявших обоняние людей приобрело поистине историческую значимость.

Поисковик Google позволяет любому пользователю сравнить популярность различных объектов поиска и трендов за разные промежутки времени и в разных странах. Пока я сидел дома, мне стало интересно, как часто люди, захваченные первой волной COVID‑19, искали в Google сведения о нарушениях обоняния, и вот что я выяснил: в Италии, Испании