Татья облегченно выдохнула:

– Хоть у кого-то все хорошо. А то я все больницы и морги обзвонила.

«А потом морг пришел ко мне домой», – подумала она, вспомнив о матери. К горлу сразу подкатил комок слез.

– А разве вы код его коммуникатора не знаете? – спросил Егор. – Позвонили бы ему, спросили.

Она не сразу поняла, о чем он? Кому позвонила? А, Карлу Вениаминовичу… А зачем он об этом спрашивает? Может уже узнал о табличке? Хочет подловить?

– Я не знаю его код, – ответила она. – Мы не в таких близких отношениях. Он когда-то был приятелем моего отца, а я заходила к нему редко и только как покупательница. Я люблю старинные вещи.

– Вы такая молодая, что вас привлекает в старых, расшатанных табуретках? – он смотрел на нее с добродушным выражением хорошего парня.

Татья пожала плечами:

– В них есть что-то настоящее, – она обвела взглядом пустую комнату, где еще недавно буйствовала дикая природа: – Например, они не исчезнут, если нажать на пульт.

Она вдруг подумала, что этот парень разговаривает совсем не как полицейский. И если бы на нем не было этой идиотской формы с номером, и они не встречались раньше в лавке, у них могла бы получиться милая беседа.

– Ната сказала, что вы хотели поговорить о пропавшем женихе, – сказал Егор.

Она не сразу поняла, что под женихом подразумевается Крюк. Почувствовала, как заливается краской. Что сказать? Соврать, что Крюк нашелся – а что если он не объявится ни завтра, ни через неделю? К кому потом обращаться за помощью? А рассказать правду – значит плотно общаться с Егором и его хамоватым напарником. Татье все же хотелось держаться от них подальше.

– Я такая паникерша. Простите… – скомкано ответила она.

– Так он нашелся или нет?

– Нет, но он только сегодня утром пропал. Может, уехал по делам… – заметив, что Егор смотрит на нее, как на дурочку, она торопливо добавила: – Еще у меня мама умерла.

Она осеклась, сама не понимая, зачем рассказала про мать. Ведь совсем не собиралась. Просто почему-то не хотелось, чтобы он считал ее дурой.

– Соболезную, – сказал Егор.

Она кивнула, подумала, что здесь ей больше делать нечего. Возвращаться в пустую квартиру было боязно. Перед глазами стоял бардак, как будто мать перед смертью решила перевернуть все вверх дном. А еще тот загадочный человек в окне…

На какое-то мгновение появилось острое желание рассказать Егору о своих страхах, попросить защиты, но Татья сдержалась. Довериться полицейскому? Чтобы он потом использовал ее откровения против нее? Исключено. Сейчас она поедет в гостиницу, где они с Крюком снимали пару раз номер, хорошенько выспится. А завтра… Сегодняшний жуткий день закончится, а это уже немало.

Она встала, взяла с пола белую с красным квадратом сумочку.

– Куда вы? – спросил Егор.

Она напряглась:

– Я уже не могу уйти?

– Ночь на дворе. И мама с сестрой ждут нас в столовой, – сказал спокойно, без вызова.

Татья вздохнула:

– Если вас не затруднит, извинитесь за меня. Я сегодня плохая собеседница.

Егор посмотрел на нее внимательно, но ничего не сказал. Встал, прошел через комнату и открыл перед ней дверь в коридор.

– Может вас довезти?

– В наручниках и с мигалкой? – нервно усмехнулась Татья.

Он равнодушно пожал плечами, как будто так шутит каждый второй, и холодно заметил:

– Как хотите.

Слева из столовой раздавались женские голоса.

– Вы извинитесь, что я ушла не попрощавшись? – шепотом спросила она.

Егор кивнул.

– Звоните, если жених в ближайшее время не объявится, – сказал он.

Неопределенно мотнув головой, Татья вышла из квартиры. За спиной с тихим щелчком закрылась дверь. Несколько десятков ступеней вниз, и она попала на улицу. В лицо дул сырой ветер с реки, напоминая, что Татья так и не обзавелась теплой одеждой. Закинув за плечо сумку, она пошла вдоль ночной магистрали к остановке. Рекламные баннеры, потемневшие без зрителей, вновь засветились, «считали» информацию о ее поле и возрасте, и стали наперебой предлагать разные товары. Татья прибавила шагу. «Скидка действует до следующего поворота!» – неслось ей вслед.

К счастью, остановка близко. Забраться в теплый салон автобуса, доехать до отеля и провалиться в сон – это все, что ей сейчас нужно.

Она проходила мимо продуктового магазинчика с потускневшей вывеской, вдоль тротуара вереницей стояли сонные автомобили. Вдруг дверца черного фургона отъехала в сторону, и навстречу Татье выскочили двое мужчин. Один из них схватил ее в охапку, зажал рот мозолистой ладонью – так, что Татья не могла проронить ни звука. Она в ужасе застучала по асфальту ногами, задергалась, но тут же получила тычок в бок. От боли перехватило дыхание, и Татья обмякла в руках мужчины.

Закрыв дверь за девушкой, Егор вернулся в комнату, выключил свет и встал у окна, глядя на улицу. Что-то с Татьяной Литвинцевой было не так. Вроде бы ее не в чем подозревать, ничто не указывает на то, что она в чем-то замешана. А история отца — так не все же дети идут по стопам родителей. А ее появление в лавке старьевщика и обращение за помощью в поисках жениха – просто цепь случайностей. И в чудесное спасение старика она поверила – если, конечно, не является гениальной актрисой, разыгравшей радость.

И все же, что-то было не так. Что-то необъяснимое логически, находящееся на уровне подсознания.

Далеко внизу едва слышно хлопнула дверь парадной, и на освещенный фонарями участок вышла Татьяна. Зябко обхватив себя за плечи, остановилась, будто недоумевая, как здесь оказалась и куда дальше идти, затем направилась в сторону остановки. Одинокая фигура на продуваемом ветром шоссе, среди немых фонарей, под огромной бледной луной, притаившейся в клочьях рваных облаков.

Егор вышел в прихожую, обулся и открыл дверь.

– Я скоро вернусь! – крикнул матери и не стал дожидаться ответа.

Все тоже необъяснимое чутье гнало его вслед за девушкой. Как человек любящий контроль, он не мог пустить ситуацию на самотек. Он быстро спустился к подъезду. Открыл дверцу авто, сел за руль. Девушка как раз подходила к магазину «Сытный ряд», который всегда закрывался ровно в 21:00 и теперь сверкал вывеской ночного формата — чуть менее яркой, нежели дневная. Решив, что за Литвинцевой стоит проследить, Егор вдавил кнопку старта на панели. Если медленно ехать за ней до самой остановки, то можно напугать, лучше свернуть на соседнюю улицу, а оттуда уже к остановке и сопроводить городской автобус до места назначения.

Егор разворачивал авто и краем глаза наблюдал за девушкой, как вдруг из черного фургона вышли двое крепко сложенных мужиков и преградили путь одинокой хрупкой фигурке. Та метнулась в сторону магазина, но тут же один из громил схватил девушку и потащил. Черт! Литвинцева!