Жак подавленно молчал.

— Я думаю — много. Очень много! Сколько Хакимото за свою путевку заплатил?

— Тридцать миллионов, — подсказал кто-то.

— Тридцать! — задрал палец вверх немец. — Немаленькие деньги. Если с них снимать всего лишь по десять процентов, то это все равно будут миллионы! А вы говорите — какие мотивы?..

Хотя никто ничего не говорил. Все, разинув рот, слушали!

— Да за такие деньги можно не то что одного — всех нас тут оставить!

— Вы можете это доказать? — напряженным тоном спросил французский астронавт.

— Могу! И — докажу!

— Когда?

— А вот этого я тебе не скажу. Чтобы тебе жизнь не облегчать. Чтобы ты понервничал!

Ну что, теперь-то, наконец, все? На сегодня сюрпризы закончились?

А вот и нет!..

— Мне кажется, вы все ошибаетесь, — сказала до того все время молчавшая Кэтрин Райт. И все взоры обратились к ней. — Я не знаю, кто убил Алексея Благова, — предполагаю, что в этом виновен его приятель.

И не знаю, кто зарезал Хакимото-сан, — возможно, это сделал Жак Воден.

Но мне кажется, я точно знаю, кто убил Юджина Стефанса!..

Что-что, а добиваться своего Кэтрин Райт умела. Еще со школы. Если она ставила перед собой какую-нибудь цель, то свернуть ее с избранного пути было делом дохлым!

И в хорошем.

И в плохом.

Если ей приспичивало стать отличницей, она, забросив все дела, с утра до вечера зубрила учебники.

Если ей приспичивало развлечься, то за одну ночь она умудрялась побывать сразу на нескольких вечеринках, натанцевавшись и нацеловавшись на полгода вперед!

Решив поступать в военный колледж, она стала наращивать мускулы, качаясь на тренажерах в спортзале. Многие ее знакомые парни тоже приходили в зал и тоже качались, но они быстро выдыхались и сходили с дистанции, начиная пропускать занятия. Она — нет! И скоро любого из них могла положить на лопатки.

Так же она вышла замуж. Наметила себе подходящего по всем статьям жениха — и вышла. Даже особо не поинтересовавшись, хочет ли он этого. Вполне достаточно было того, что этого хотела она!

Она позволила ему за собой немного поухаживать, отшила всех прочих претенденток, распугав их своими бицепсами и трицепсами и своим напором, и затащила его в кровать. Сама. Хотя он думал, что это он соблазнил ее.

Там же, в кровати, она предложила ему жениться на ней! Без обиняков. А чтобы он слишком долго не раздумывал, пообещала в случае отказа свернуть его в бараний рог…

Такая семья не могла не быть крепкой.

Обеспечив себе тылы, она пошла к главной своей цели, решив стать астронавткой. Пошла, как привыкла, — напролом. Ее напор раздражал людей, но заставлял их отступать. Потому что послать ее по-простому, как можно было бы мужика, было невозможно, она тут же засудила бы обидчика! А избавиться от нее, не послав, было невозможно, потому что вежливых намеков она не понимала.

Она стала астронавткой, распихав в стороны многих других претендентов. И полетела в космос. Потому что так решила! И — точка!..

Толкаясь в очереди на посадку в «шаттл», она заимела очень много врагов. Там, на Земле. Но даже и здесь, в экипаже! Но она их не боялась! У нее был решительный характер, и церемониться со своими врагами она не собиралась. Тем более что имела перед ними одно существенное преимущество — она была женщиной, причем довольно симпатичной. И поэтому мужчины, не зная, с кем имеют дело, расслаблялись, легко «пропускали удары»!

Она полетела в космос, но, как оказалось впоследствии, она выбрала не самый лучший полет…

Двадцать пятые сутки полета

Все были в недоумении.

Уж с кем с кем, а с Юджином все было ясно.

Его убил японский космотурист Омура Хаки-мото.

Или русский космонавт Виктор Забелин.

Или, в крайнем случае, — французский астронавт Жак Воден.

Кто же еще-то, если не они? Может, сама Кэтрин Райт? Тогда да, тогда можно ей поверить! Так что же она хочет сообщить?..

Кэтрин Райт обвела всех взглядом и сказала:

— Юджина убил не японец. И не француз. И тем более — не русский.

Господи, да кто ж тогда?!

— Его вообще никто не убивал! Он убил себя сам!

И все разом выдохнули воздух.

Во дает! Надо было мужику забираться на орбиту, чтобы здесь, у черта на куличках, отпластать себе башку японским мечом?!

Хотя, не исключено, кто-то мог ее в этом предположении поддержать. И даже известно, кто.

Русский космонавт Виктор Забелин.

И французский астронавт Жак Воден.

Если бы чуть раньше, еще бы мог японский космотурист Омура Хакимото. Но теперь — нет. Теперь ему все равно.

А французу и русскому — нет. Потому что пусть лучше он убьет себя сам, чем это сделают они.

— Ну-ну, — поторопил Кэтрин Райт Виктор Забелин. — Что вы хотели сказать?

— Я уже сказала. Юджин Стефанс убил себя сам.

— Но зачем? — ахнул Рональд Селлерс. — Зачем ему было убивать себя?

— Из-за денег, — ответила американская астронавтка.

Немец кивком головы согласился с ней. Потому что все преступления в этом мире случаются из-за денег!

— Интересно, как же он собирался воспользоваться своими деньгами, если он отпластал себе голову? — поинтересовался Рональд Селлерс.

— Когда бабок в достатке, то можно запросто обойтись и без головы, — наставительно заметил Виктор Забелин. Потому что точно это знал. Потому что сам, своими глазами, в России это видел!

Французский астронавт промолчал. Но он тоже очень надеялся, что Кэтрин знает, что говорит.

— А он и не собирался использовать свои деньги сам, — ответила на вопрос командира Кэтрин.

Как же так?

— Он предполагал оставить все свои деньги семье. Вы же знаете, как он к ним относился.

Это все знали. Юджин с них пылинки сдувал! Даже отсюда — из космоса.

— Тогда объясните, о каких деньгах идет речь? — потребовал командир.

— О страховке! Юджин застраховал свою жизнь на пятьдесят миллионов долларов.

— Ого! — присвистнул русский космонавт, еще больше утверждаясь в своем мнении, что при таких бабках голова ни к чему!

— Откуда вы про это знаете?

— Я видела его страховку. Совершенно случайно!