Я взял чуть выше вспышки, расположение которой на черном фоне кабины крана отпечаталось в моей памяти, словно в мой череп вколотили огненный гвоздь. После чего плавно нажал на спуск, точно зная, что не промахнусь, даже если Халк всё-таки сбил прицел. Я просто не мог промахнуться. Не имел права.

Через оптику ПСО-1 я отлично видел, как с крана медленно, словно нехотя свалилась СВД. И вслед за ней, нелепо раскинув руки, упало человеческое тело, будто пытаясь в полете поймать свое непослушное оружие.

– Упокой тебя Зона, Малява, – прошептал я. – Ты был хорошим сталкером.

За его убийцу я не стал просить, как это принято здесь, когда отправляешь человека на тот свет. И плевать, что мертвый может посвятить всю свою загробную жизнь поискам стрелка, который всадил в него пулю. Если чертов зомби в униформе наемника встретится мне на пути, я с удовольствием убью его еще раз…

В кармане куртки, куда я переложил дареный Меченым КПК, запищало. Я открыл клапан, достал наладонник и нажал кнопку связи, уже догадываясь, от кого мог прийти вызов.

– Твоя работа, Снайпер? – раздался из динамика знакомый голос.

– Угу, – сказал я. – Рад слышать тебя, стрелок.

– Блин, сколько раз тебе говорить, что я ненавижу, когда меня так называют, – проворчал голос из динамика. – А еще ненавижу тех, кто стреляет лучше меня, особенно когда они делают это не вовремя.

– Не прибедняйся, – произнес я. – Сильный хипеж в промзоне из-за этого наемника?

– Да не, нормально, – отозвался Меченый. – Я уже разрулил. Никто не думал, что ты с этой стороны пойдешь, вот и промашка небольшая вышла. К тому же сам посуди, на хрена Волкопсу снайпер, который с четырехсот метров из СВД по ростовой мишени отработать не может? Так что иди спокойно, ждем тебя около паровозного депо.

Судя по информации из КПК Меченого, Волкопёс в группировке наемников был кем-то вроде командира снайперских групп, охранявших подходы к Земле наймитов. Он же являлся контактным лицом, к которому меня должны были проводить в случае, если Меченый не выйдет на связь раньше. Больше о наемниках в наладоннике не было ни слова, кроме того, что Земля наймитов – их охраняемая база. Но это и так знал каждый в Зоне. А вот насчет того, что происходило внутри этой базы, конкретно никто ничего не мог рассказать, хотя слухов среди сталкерской братии ходило много. Но слухи – это далеко не достоверная информация…

На карте из того же КПК было обозначено, что депо находилось недалеко от того крана, с которого я снял снайпера. Кстати, теория Меченого насчет неважной подготовки убитого мною стрелка была хороша лишь для того, чтобы разрулить вопрос с группировкой, лишившейся одного из своих членов. Специалистом он был отменным, и если б не «Чистое небо», в моем черепе появилось бы одно лишнее отверстие.

Периметр территории, находящейся под контролем наемников, был обнесен лишь невысокой металлической сетчатой оградой. Судя по обугленным трупикам крыс, прикипевших к сетке, ограда находилась под напряжением, но предназначалась лишь для защиты от мелких мутантов не крупнее безглазых собак. Получается, более габаритные объекты отстреливались снайперами? Вряд ли. Скорее, истинная база таинственной группировки находилась под землей, а сверху располагались лишь декорации в виде полуразрушенных зданий заброшенной промзоны. Но в хорошем театре декорации тоже холят и лелеют, вот и здесь за их сохранностью наблюдали стрелки под началом некоего Волкопса, о котором кроме его сурового погоняла в КПК Меченого никакой другой информации не имелось.

Через забор высотой чуть более метра я просто перепрыгнул с разбегу – хорошо, что у меня толчковая левая, как в известной песне, а не покусанная и обожженная правая. Приземлившись, ушел в перекат и порадовался про себя – нога уже почти не болела, все-таки «Чистое небо» плюс «Живая вода» – лекарство что надо. Жаль только, что после окончательного заживления раны такого объема «Живая вода», скорее всего, станет просто тусклым камнем, да и сияние «Чистого неба» поблекнет изрядно…

Хотя в этом секторе наемникам вряд ли стоило вообще городить защиту – естественных препятствий для желающих проникнуть в их владения имелось предостаточно. Шаг влево – и встроенные в КПК счетчик Гейгера вместе с детектором аномалий заверещали из моего кармана в два голоса, заглушая друг друга.

– Тихо, тихо, понял, не дурак, – сказал я наладоннику, возвращаясь на исходную. Идти вперед решительно не хотелось, но иного пути не было. Предстояло пройти под мостом, между опорами которого плавало устойчивое марево. Такое постоянно можно наблюдать в пустыне в горячий полдень, когда куриные яйца аборигены варят без воды и кастрюль, закапывая их прямо в песок.

Но Зона не иракская пустыня, и я очень хорошо знал, что в этих местах значит подобное марево. Под мостом, прячась от частых дождей, поселилось семейство аномалий, которые сталкеры назвали коротко и емко – «жара». Обжилось, расплодилось, и теперь любая живая тварь, решившая погреться возле теплого места или укрыться от ненастья, служит для них пищей. И, судя по обугленным костям и закопченному защитному шлему, валяющемуся возле первой опоры, недостатка в корме аномальная семья не испытывала.

Да, я чувствовал многие аномалии, этим в Зоне никого не удивишь. Каждый второй сталкер, которому посчастливилось не сдохнуть здесь в первые пару-тройку месяцев, приобретает такие способности в той или иной мере. Инстинкты первобытных предков просыпаются, что ли?

Не знаю, я не ученый, мне самокопание удовольствия не доставляет. Есть такая способность – и спасибо Зоне. Но идти через сплошное марево – это совсем не то, что чувствовать одиночный, пусть даже невидимый столб нагретого воздуха. Когда многочисленные аномалии сливаются в сплошную стену, порой переплетаясь между собой, словно змеи в период спаривания, никакие суперспособности не сработают. Даже с килограммом болтов в карманах так или иначе ты неизбежно переступишь опасную черту, после чего едва видимая колонна колеблющегося воздуха в мгновение ока превратится в столб неистового пламени, испепеляющий любую органику не хуже танкового огнемета…

И вдруг я понял, что знаю дорогу. Понял – и всё тут, словно не раз уже ходил невидимой тропинкой меж огненных смерчей, бьющих из раскрошенного асфальта.

Доверять или не доверять такой уверенности – личное дело каждого. Обычно она не подводит. А тех, кого подвела, уже не спросишь, с какой это радости они полезли в лес аномалий, как, например, владельца защитного шлема, чей обугленный череп навсегда остался внутри оплавленной с краев «Сферы».

Но я привык доверять внутреннему голосу еще с тех пор, как вылез из норы Жмотпетровича и попытался произнести первое слово. Тогда я не помнил ни черта о своем прошлом, и кроме интуиции мне не на что было полагаться.

Вот и сейчас я, не раздумывая особо, двинул вперед. Потому что если начать прикидывать за и против, то проще развернуться на сто восемьдесят градусов и отправиться на озеро Куписта, в гости к Захарову. Если его секьюрити вспомнят сталкера, который пригнал им экспериментальный танк, то, глядишь, не пристрелят с ходу. А там, может, и чаем угостят. Чай у научников вкусный на редкость, бодрящий. Не иначе подмешивают туда какие-нибудь травки типа женьшеня или листьев коки. А что, вполне может быть. На Руси предки сто лет назад, например, на этих листьях водку настаивали. Потом с той водки вон какое разудалое у них получилось начало века…